Очнулся я оттого, что в нос стала затекать вода. Откинув голову на что-то мягкое, я фыркнул носом, потом закашлялся. Вода достигла плеч. Было почти темно, раскинув руки, я уперся в мягкую обивку. Над головой было тоже самое. "Это салон машины — понял я — откуда здесь вода?" Вода, между тем, прибывала и я заметался пытаясь встать, но меня цепко держали ремни безопасности. Судорожно ощупывая руками ремни, я, наконец, обнаружил защелку; потыкав пальцами наугад, сумел все-таки ее расстегнуть. Глаза, наконец, привыкли к скудному освещению, которое проникало через заднее стекло машины и я понял, что нахожусь на заднем сиденье. Машина имела очень сильный наклон и между крышей и задним стеклом образовался воздушный карман, именно он меня и спас. Бессознательно обвисшее тело удержали привязные ремни, а когда вода стала заливать мне лицо, я очнулся. Повернувшись на сиденье, приникнув лицом к стеклу, я начал пристально всматриваться наверх — где-то высоко колыхалось голубоватое марево, машина находилась глубоко под водой. "Далеко, подумал я, но надо выбираться, только сначала проверить, как проще покинуть салон". Глубоко вздохнув, я нырнул вглубь салона, почти ничего не было видно и я, доверяя больше рукам чем глазам, обнаружил, что правое переднее стекло опущено, сходу проверил проходит ли мое тело. Развернув плечи по диагонали, мне удалось протиснуться. "Остальная тушка легко проскочит — прикинул я — надо вернуться и подышать, как следует". Воздуха осталось совсем мало, запрокинув лицо наверх, задышал глубоко и ровно насыщая кровь кислородом. Воздух был уже затхлый, попахивало бензином. "Пора!" — решил я и поспешно рванулся к окну, как и ожидалось, после плеч мое тело с легкостью прошло в проем; напоследок сильно оттолкнувшись ногами от нижнего края окна, я устремился к свету. Поначалу мне казалось, что самое страшное уже миновало, но время шло, приближалось удушье, а поверхность приближалась очень медленно. Расстояния под водой обманчивы, я ошибся с оценкой, но теперь только наверх! Другого выхода не было, смерть со всех сторон, наверху свет, наверху жизнь, и я, прилагая все силы, рвался наверх! Приступ удушья стал почти нестерпимым, стали беспокоить короткие судороги, они прокатывались волнами по мышцам живота, груди и спины, тело самопроизвольно извивалось, но руки и ноги продолжали свою упорную работу. Подступал ужас, "Господи — взмолился я — помоги мне, я сделаю все что ты захочешь, я стану праведником! Буду служить священником! Уйду в монастырь! Сократи мой путь к Свету!". И мне стало легче, я увидел свое изломанное отражение в волнистом зеркале поверхности воды, оно быстро приближалось.
Я вырвался на поверхность почти ничего не видя, хрипло с трудом задышал, воздух проходил в мои легкие с трудом, мелкими порциями. "Адреналин — подумал я — надпочечники выбросили в кровь огромную порцию адреналина, именно он меня и спас". Наконец дышать стало легче, спазмы прошли, зрение восстанавливалось и мир заиграл всеми красками. "Вот ведь, там внизу я наобещал всякого, разного — мне было неудобно за свою слабость, с Богом отношений тоже портить не хотелось — Прости Господи! Ну какой из меня монах? Ну а какой из меня священник?! А, про праведника, это я просто погорячился, нет уж, давай, как раньше — ты там у себя, как нибудь, а я тут, аналогично". Дыхание стало спокойным и глубоким, силы прибывали, я уже уверенно держался на воде. "Простит, — подумал я — всегда ведь прощал, с чего бы, сейчас, Ему прибегать к карательным мерам?". Появились мысли о своих дальнейших перспективах, я болтался посреди моря и до спасения было еще далеко. "Не о том просил — подумалось мне — Что воздух? Его тут сколько угодно — я окинул взглядом небесную высь — землю мне надо было просить. Немного, только чтобы лечь и обнять ее руками". Солнышко грело мое лицо ласковыми лучами и я стал подгребать одной рукой сильнее, разворачиваясь на месте. Я, сначала, даже не понял, что вижу — прямо посреди моря торчала огромная глыба бетона, а из нее, стремилась вертикально вверх колоссальная бетонная колонна. Я запрокинул голову вверх… Мост, нет это был МОСТ, пилон выходящий из фундамента (кажется мостовой фундамент "бык" называется), устремлялся вверх на немыслимую высоту. Самое удивительное было то, что мост висел в воздухе, ни на что больше не опираясь, я проводил взглядом пролет моста, далеко… очень далеко, сквозь туманную дымку угадывался второй пилон. Между пилонами провисал толстенный трос, а сам мост висел на многочисленных растяжках. "Между пилонами верных полтора километра" — потрясенно подумал я. Солнышко поднялось еще невысоко, очевидно было раннее утро, над водой стояла призрачная дымка. Я повернул голову в другую сторону и увидел берег, до него было метров двести, удивительно, почему я раньше его не видел, может быть туман закрывал? Более короткий пролет моста выходил далеко на берег и скрывался за косогором ни на что не опираясь. "Двести метров расстояние вполне реальное — подумал я — но только не сейчас". Я невольно вернулся взглядом к фундаменту, "Поплыву туда, может быть, найдется какая ни будь железяка, за которую можно зацепиться, повисеть на ней, отдохнуть, хотя бы минут десять". И я поплыл, до "быка" было метров тридцать и вскоре, я уже плыл вдоль одной стороны изучая "стенку" взглядом. На этой стороне в пределах доступности ничего не попалось, пришлось плыть дальше, огибая грань конструкции и продолжая поиски. Бегло осмотрел поверхность и стало совсем кисло, вполне могло случиться так, что мне придется плыть к берегу, так и не отдохнув. "Не может быть — со злостью подумал я — это не атомная станция, должна быть какая-то зацепка, железяка завалящая, дырка или трещина". Я обогнул очередную грань и заорал от радости, попутно хлебнув соленой водички. "Не было полушки и вдруг алтын, теперь я знаю, как этот алтын выглядит". Это была лестница, надежная, капитальная лестница, намертво вделанная в бетон, она поднималась до самого верха и у меня появилось предвкушение приятного отдыха в горизонтальном положении. В четыре взмаха я достиг ее и повис на второй перекладине наслаждаясь прелестью момента, повисев с минуту, поднял голову и посмотрел наверх. "Метров восемь, сущие пустяки, полезу пожалуй", взлетел по лестнице моментально, даже приятная легкость во всем теле образовалась.
