Девушка с нижнего этажа - [54]

— Почти сто новых подписчиков после выпуска с «Самобытным вопросом»! От двух тысяч нас отделяет всего ничего!

— Вы почти у цели!

Я слишком поздно осознаю, что оплошала. Нэйтан недоуменно моргает.

— Я имею в виду, что у «Фокуса» когда-то было две тысячи подписчиков, но потом я заметила, что их количество снижается.

— Да, это так. Собственно говоря, мы пытались снова достичь этих показателей, так что вы подоспели нам на помощь как нельзя кстати.

Чтобы не дать Нэйтану углубиться в раздумья об этом чудесном совпадении, я, убедившись, что мой голос звучит так, словно у меня в горле вязкий комок мокроты, говорю:

— Вот статья для воскресного выпуска и несколько ответов на письма читателей.

Нэйтан берет у меня стопку конвертов.

— Ну и ну, отличный задел!

Я хмурюсь, пытаясь вспомнить, что значит это слово.

— Задел — значит «работа, выполненная на будущее».

— Да, юноша, мне это известно, — резким тоном отвечаю я, не веря, что дважды попала в одну и ту же ловушку. — Мне просто никогда не нравились слова, которые начинаются с зада.

У Нэйтана вытягивается лицо, словно он пытается сдержать смех.

— А, тогда впредь я буду задумываться, прежде чем сказать, чтобы вас задобрить.

Нэйтан распечатывает письмо от Анонима. Читая, он хмурится, а достигнув последней строчки, складывает лист и постукивает им по подбородку.

— Вам не понравилось?

— О, напротив. Меня восхищает смелость, с которой вы высказываетесь против социального неравенства. Сказать по правде, в свете последних событий мы думаем, что, возможно, сможем напечатать статью «Обычайки».

— Правда?

Нэйтан проводит ладонью по щекам, и мне кажется, что ему самому непривычно ощущать такую гладкость.

— Материалы «Фокуса» всегда отличались сдержанностью. Но если этот путь ведет нас на сторону зла, мы рискуем потерять сами себя, свой фокус. Нам с вами не понять, что значит, когда о тебе судят по цвету кожи, но мы оба чувствуем, что наш моральный долг…

Я почти не слушаю Нэйтана, ощущая, как теплый шар в моей груди начинает леденеть. По крайней мере, теперь я знаю, что нижняя часть моего лица не выдает во мне китаянку. Я разгибаю колени и локти, и мне очень хочется скорее оказаться в подвале. Да, там мне одиноко, но совсем не так, как сейчас.

— …один из методов подрыва устоев, — говорит Нэйтан. — Было бы глупо им не воспользоваться.

— Юноша, давайте без лишних слов. Вы напечатаете статью «Обычайки» или нет?

— Да. Думаю, вы получите много откликов. Вот я пересмотрел бы обычай добавлять в кекс орехи и сухофрукты. Когда эти ингредиенты смешиваются, вкус блюда становится немного смазанным. Что скажете? — Нэйтан нерешительно улыбается.

Я сжимаю все свои чувства до размеров грецкого ореха и выбрасываю через плечо — пусть их подберет какая-нибудь белка. Есть границы, которые другие устанавливают для нас, а есть те, которые мы должны определить сами для себя, ведь по ту сторону черты нас ждет горькое разочарование. Межрасовые браки под запретом. Старина Джин рассказывал мне о дядюшке, который женился на черной девушке, но им пришлось поселиться в глуши, вдали от Атланты и неусыпного общественного надзора. И вообще, разве я не решила, что я могу плести паутину своей судьбы сама по себе?

Засунув руки в карманы куртки Шана, я начинаю поворачиваться к Нэйтану спиной. Но тут у меня в голове что-то щелкает. По спине пробегает холодок. Узкоглазых в наших краях немного. Но если они и появляются, то в конце концов всегда скребутся в мою дверь. Если Шан — мой отец, то понятно, почему Билли Риггс так давит на Старину Джина. «Старому конюху можешь помочь только ты», — звучит у меня в ушах голос Билли.

Меня охватывает жар. Если Билли Риггс по-настоящему опасен для старика, мисс Ягодке есть что об этом написать.

— Что вам известно о Билли Риггсе?

Двадцать три

Веселость Нэйтана улетучивается.

— Если верить «Конституции», Билли — настоящий делец, который помогает людям выпутываться из неприятностей.

— Я полагаю, вы с этим не согласны?

Нэйтан фыркает:

— Странно, что в газетах не пишут, что Билли Риггс любит обирать людей до нитки. Что он торгует информацией. Что он беспринципный червяк, который переваривает грязь, превращая ее в грязь по высокой цене.

У меня в памяти вспыхивает злобный взгляд медных глаз Билли.

— Не опасно ли вести с ним дела?

— Он самый настоящий шантажист — вот и думайте, можно ли ему доверять. Но почему вас это интересует?

— Мне нужна информация, которой владеет только мистер Риггс. Мне приходилось с ним встречаться, и я знаю, что он гадок, точно запах медвежьего жира. Я пытаюсь понять, не потрачу ли я время впустую, если свяжусь с ним.

Нахмурившись, Нэйтан складывает руки на груди. Глаза его больше не светятся.

— Вы готовы выиграть один кон, но в конечном счете проиграть?

— Я не собираюсь проигрывать. Мне просто нужна информация.

— Опасная это затея. Билли умен.

— Как и я. Где его можно найти?

Нэйтан раздраженно выдыхает, резко опуская плечи.

— Мама мне не простит, если я отправлю вас в логово ко льву.

— Хорошо. Я найду способ это выяснить. Просто хотела узнать, насколько разумной вам представляется моя затея.

Нэйтан скрещивает руки и сжимает челюсти — дает мне понять, что я не дождусь ответа.