Детские истории взрослого человека - [13]

Спускаясь со второго этажа, Марче попыталась влепить мужу пощечину. Подполковник увернулся. Можно объяснять это рефлексом, чувством такта или дистанции, но, когда женщина пытается дать пощечину подполковнику, она неизбежно попадает в нелепое положение. Так случилось и на этот раз: подполковник увернулся, а его жена споткнулась на лестнице и сломала каблук на левой туфле.

Отец Александра как будто только и ждал этого момента, чтобы достать сапожную лапу и взяться за ремонт туфли Марче. Он не был сапожником, но в то время любой глава семьи мог бы починить туфлю, запаять кастрюлю, собрать этажерку, исправить кран, покрасить стены, устранить протечку в крыше, измерить уровень радиации и даже смастерить респираторы для всей семьи (это было время «холодной войны»). Были и такие, кто запросто мог провести операцию по пересадке сердца, если того потребуют обстоятельства, имея при себе лишь кухонный нож.

Но не стоит отклоняться от темы.

Итак, отец Александра надел на сапожную лапу туфлю Марче, и весь его вид говорил о том, что починить каблук — его миссия.

Гости ели пирог и пили домашнюю ракию, осыпая хозяйку обычными для таких случаев комплиментами.

Александр стоял в углу возле скрипки и, кипя от ненависти, ждал момента, когда гости вытрут масляные губы салфетками и вальяжно скажут: а давайте послушаем нашего Иегуди Менухина!

— А давайте послушаем нашего Васко Абаджиева[12]! — сказал Доктор, вытирая салфеткой масляные губы.

Пока Александр играл гармонические, мелодические и натуральные гаммы ре-мажор, гости незаметно проглатывали непрожеванные куски, делая вид, что восхищаются его игрой.

Марче подмигнула отцу.

Отец подмигнул Марче.

Подполковник притворился, что ничего не видел, а мать ясно представила себе разнузданную сцену, в которой ей не было места.

Гости зааплодировали. Доктор достал бумажник, отсчитал несколько купюр и сунул их за пазуху Александру. Если оценивать объективно, маловато для Иегуди Менухина.

— Весь в меня! — сказала мать, смахнув слезинку. Затем метнула гневный взгляд в сторону отца и повторила: — Весь в меня!

— Кого ты любишь больше — маму или папу? — ласково спросила Марче.

Какому ребенку хоть раз не задавали этот глупый вопрос! И какой ребенок не знает правильный ответ: и маму, и папу! Но Александр стоял, как дурак, и молчал, как дважды дурак.

— Кого ты любишь больше: маму или папу? — повторила мать вопрос. В ее голосе зазвучали острые нотки.

Александр переминался с ноги на ногу и потел.

— Кого ты любишь больше — папу или маму? — Он вздрогнул и поднял взгляд на отца. Отец стоял, расстегнув ворот рубашки, на его лоб спускались темные кудри. «Какой он мужественный!» — подумал не к месту Александр.

Мать попыталась ему помочь:

— Если мама и папа разойдутся, — начала она ласково, — с кем бы ты хотел остаться?

— Охо-хо! — засмеялся Доктор. Ему тоже было неловко, но он считал, что гости должны вести себя уважительно, поэтому выразил досаду одним лишь загадочным «охо-хо!»

— Если ты останешься с мамой, — шутливым тоном сказал отец, уперев кривой сапожный нож себе в грудь, — папа воткнет себе этот нож в сердце и умрет. Ему будет очень больно.

— Товарищ подполковник, — обратилась Марче к мужу, — немедленно арестуйте Васко Абаджиева, иначе он станет отцеубийцей!

— Ты арестован, — устало сказал подполковник, заметив, что из левой штанины Александра на пол побежала тонкая струйка мочи. — Ты арестован, — повторил он, ободряюще улыбаясь. — Беги играть в детскую, герой, хватит с тебя на сегодня. Из тебя ничего не выудишь. Железный характер. Молодец парень, такой не предаст.

— Прощайте, — сказал Александр и вышел.

Прежде чем зайти в детскую, он разделся догола и запихнул трусы, рубашку, брюки и башмаки в карманы пальто матери и отца, распределив вещи поровну. Затем открыл дверь детской и сказал:

— Добрый вечер.

Все, кроме Мадам, поздоровались в ответ.

Суд начинается

Они сидели кружком, были бледны и время от времени тихо стонали от боли в ранах. Здесь были все: принц, Мадам, смуглолицая девушка, Жених, пожилая женщина с усиками, Александр, вампир и черепаха.

В стороне, откинувшись на спинку стула, сидел Автор и протирал очки носовым платком. Перед ним были разбросаны листы бумаги. Александр протянул руку, чтобы поздороваться с ним, но Автор пробормотал что-то вроде «О, приветствую, рад вас видеть» — и уткнулся в рукопись, притворяясь, что не видит поданной руки.

— Опоздал, гаденыш, — сказал недовольно Александр, — мы ждем тебя целую вечность.

— Меня только что уже подвергли перекрестному допросу, — ответил Александр. — И здесь продолжим?

— На некоторые вопросы тебе придется ответить. Не то чтобы это касалось меня, но кровь убитых взывает к отмщению.

— За что ты меня убил, чертово дитя? — пропыхтел принц, держась за поясницу. — Тебе известно, что бывает за покушение на главу государства?

— Ваше высочество, — начал Александр, но принц гневно воскликнул:

— Называй меня «величество»! Когда ты вероломно убил меня, мой бедный отец, правивший в нашем счастливом королевстве много лет, умер от горя. Так что ты должен ответить за убийство двух глав государства. И я приказываю, чтобы ты обращался ко мне в соответствии с моим новым статусом!