Безумие

Безумие

Герой романа «Безумие» — его зовут Калин Терзийски — молодой врач, работающий в психиатрической больнице. Писатель Калин Терзийски, автор этого собственного alter ego, пишет, конечно же, о себе — с бесстрашием и беспощадностью, с шокирующей откровенностью, потому что только так его жизнеописание обретает смысл.

Жанры: Современная проза, Биографии и мемуары
Серия: Новый болгарский роман
Всего страниц: 72
ISBN: 978-5-00087-100-3
Год издания: 2016
Формат: Полный

Безумие читать онлайн бесплатно

Шрифт
Интервал


От автора

Я родился 22 марта 1970 года на юге Софии, в районе Подуене, в семье инженера и служащей комитета профсоюзов.

Мое детство прошло в окраинных кварталах Софии, среди детей, которые меня не понимали.

Моя настоящая жизнь началась, когда я был принят в Национальную природо-математическую гимназию (НПМГ) в Софии. Там я оказался среди детей умных и полных идей. Их готовили стать научной элитой страны, но поскольку социалистическая система приходила в упадок, они были исполнены и сомнений тоже.

Там я написал свои первые стихи. Они были в сюрреалистическом стиле — «Стихи в темноте». Нас была небольшая группа поэтов, которым сильно не нравилось официальное искусство. Мы над ним смеялись. Так рождалась наша поэзия.

После этого я два года служил в Пограничных войсках — рядовым. Это были трудные, но вдохновенные годы — благодаря слиянию с дикой природой в самой нетронутой части Болгарии — западной гряде Стара планины. Там я жил как вооруженный отшельник вместе с десятком моих сверстников — таких же солдат, как я. В горах.

Потом я получил медицинское образование в софийском Высшем медицинском институте. В годы учебы трудился и как столяр, и как сборщик анкет, как санитар и медицинская сестра.

Четыре года после окончания работал психиатром во второй по величине психиатрической больнице Болгарии — имени св. Ивана Рильского.

Одновременно с этим я начал писать для газет и журналов, поскольку на мизерную зарплату, которую получали молодые врачи, действительно нельзя было прожить. Опубликовал целую серию рассказов, и других авангардистских текстов в изданиях 1998–2005 гг.

В 2000 г. я оставил работу врача и целиком посвятил себя сочинительству. Работал сценаристом на телевидении и на различных программах радио.

В 2006 г., вместе с группой молодых писателей, я создал литературный клуб «Литература ★ Диктатура».

Начал пить и принимать наркотики. Заболел алкоголизмом. Боролся с ним пять лет и сумел преодолеть окончательно к 2008-му. Вся эта борьба описана мною в романе «Алкоголь», созданном в соавторстве с Деяной Драгоевой. В книге я использовал личный опыт психиатра и алкоголика. Как и свое поэтическое вдохновение.

По анкетированию, проведенному в масс медиа и среди книготорговцев, выяснилось, что «Алкоголь» — самая продаваемая болгарская книга 2010 года. Это, вероятно, благодаря ее искренности и оптимизму. Потому что «Алкоголь» — это роман о спасении человека и его возрождении.

В 2011 г. меня, первого из болгар, удостоили Европейской литературной премии, учрежденной программой Евросоюза «Культура» и консорциумом из Европейской книготорговой ассоциации (EBF), Совета европейских писателей (EWC) и Федерации европейских издателей (FEP). В этом же году у меня вышел роман «Безумие».

До 2015 года я издал восемь сборников рассказов, три поэтических сборника и четыре романа.

По вероисповеданию я христианин.

У меня есть дочь Калина Терзийска, двадцати лет.

Живу со своей женой Иваной Геновой.

Перевод Ирины Мельниковой

БЕЗУМИЕ

Как-то ночью, во время медитации,

Авалокитешвара, Тот, Кто слышит молитвы

и отвечает на них, сказал мне:

«Ты уполномочен напоминать людям,

что они совершенно свободны…»

Джек Керуак.
«Бродяги Дхармы»

Черная кровь

Из всего написанного люблю я только то,

что пишется своей кровью.

Фридрих Ницше.
«Так говорил Заратустра»[1]

Это произошло поздней осенью 1999-го. Шел третий год с тех пор, как я начал работать в Больнице.

Я полнел, движения становились небрежными и медлительными, проблески будущего маячили передо мной — серые и невеселые. Я почти переступил порог среднего возраста и постепенно начинал понимать, что мне не удастся обрести ни потрясающего счастья, ни сказочного богатства, ни тем более славы. А потом, что тут скрывать, у меня, как у психиатра, не было почти никаких шансов стать праведником или обыкновенным святым, чего мне, честно говоря, хотелось больше всего. Но мечтам моим не суждено было сбыться.

Я просто продолжал тащиться по своей скучной жизни на цепи у глухого, самоуверенного отчаяния — как большинство людей на этой земле, которые просто живут, потому что не знают, что им еще делать. И с каждым днем я все яснее это осознавал. Мое сердце начинало биться все глуше и глуше, все медленнее и тяжелее, потому что именно так бьются сердца без фантазии и радостной надежды.

И тогда в Больницу пришла Ив. Или она пришла еще раньше? Не помню. Но именно в тот момент я ее заметил. Она поступила на должность психолога. Ив была низенькой, с ярко-рыжими волосами, с рыжими, крашеными бровями, двадцатью сережками в ушах, тридцатью кольцами и ста браслетами на руках. И глаза у нее были желтые. Все в ее облике чем-то напоминало сучку, а значит, она была красивой. Любой мужчина скажет, что сучки всегда чертовски соблазнительны. Не в пошлом смысле, просто в собаках женского пола есть что-то очень женственное. Вот так…

Ив была красивой. С тонкими, изогнутыми, как монгольский лук, губами, мускулистым и стройным телом и желтыми глазами. Я смотрел в ее глаза и представлял себе, как они закатываются и проблескивают ослепительным белком, когда ты проводишь по ним обратной стороной ладони. И я в нее влюбился.


Рекомендуем почитать
Галерея Академии. Флоренция

Флорентийская Галерея Академии была создана в XVIII веке при старейшей Академии изящных искусств. В музее можно увидеть такие шедевры Микеланджело Буонаротти, как "Давид" и "Рабы", а также обширное собрание ранней итальянской живописи, позволяющее представить, как зарождалось ренессансное искусство. Пройдя по залам Галереи, можно также почувствовать дух самого Возрождения, Раннего и Высокого. Кроме того, в ней выставляются работы маньеристов, творчество которых открывало новую эпоху в итальянском искусстве, наступившую вслед за Ренессансом, и академистов XIX века.Обложка: М.


Вильям Гарвей

Эта книга рассказывает о замечательном английском ученом Вильяме Гарвее, 300-летие со дня смерти которого отмечается в июне 1957 года. В те далекие времена, когда жил Гарвей, надо было обладать большим мужеством и страстной любовью к науке, чтобы, несмотря на преследования церкви и реакции, поднять руку на веками освященные 'истины' и сказать в науке свое, новое слово. Вильям Гарвей это слово сказал. Открытие им кровообращения, наряду с бессмертными открытиями Коперника и Галилея, сыграло выдающуюся роль в развитии материалистического естествознания.


Исследование интуиции

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Дискуссии в Лондоне 1965 год

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жар под золой

Макс фон дер Грюн — известный западногерманский писатель. В центре его романа — потерявший работу каменщик Лотар Штайнгрубер, его семья и друзья. Они борются против мошенников-предпринимателей, против обюрократившихся деятелей социал-демократической партии, разоблачают явных и тайных неонацистов. Герои испытывают острое чувство несовместимости истинно человеческих устремлений с нормами «общества потребления».


Год змеи

Проза Азада Авликулова привлекает прежде всего страстной приверженностью к проблематике сегодняшнего дня. Журналист районной газеты, часто выступавший с критическими материалами, назначается директором совхоза. О том, какую перестройку он ведет в хозяйстве, о борьбе с приписками и очковтирательством, о тех, кто стал помогать ему, видя в деятельности нового директора пути подъема экономики и культуры совхоза — роман «Год змеи».Не менее актуальны роман «Ночь перед закатом» и две повести, вошедшие в книгу.


Записки лжесвидетеля

Ростислав Борисович Евдокимов (1950—2011) литератор, историк, политический и общественный деятель, член ПЕН-клуба, политзаключённый (1982—1987). В книге представлены его проза, мемуары, в которых рассказывается о последних политических лагерях СССР, статьи на различные темы. Кроме того, в книге помещены работы Евдокимова по истории, которые написаны для широкого круга читателей, в т.ч. для юношества.


Монстр памяти

Молодого израильского историка Мемориальный комплекс Яд Вашем командирует в Польшу – сопровождать в качестве гида делегации чиновников, группы школьников, студентов, солдат в бывших лагерях смерти Аушвиц, Треблинка, Собибор, Майданек… Он тщательно готовил себя к этой работе. Знал, что главное для человека на его месте – не позволить ужасам прошлого вторгнуться в твою жизнь. Был уверен, что справится. Но переоценил свои силы… В этой книге Ишай Сарид бросает читателю вызов, предлагая задуматься над тем, чем мы обычно предпочитаем себя не тревожить.


Похмелье

Я и сам до конца не знаю, о чем эта книга. Но мне очень хочется верить, что она не про алкоголь. Тем более хочется верить, что она совсем не про общепит. Мне кажется, что эта книга про тех и для тех, кто всеми силами пытается найти свое место. Для тех, кому сейчас грустно или очень грустно было когда-то. Мне кажется, что эта книга про многих из нас.Содержит нецензурную брань.


Птенец

Сюрреалистический рассказ, в котором главные герои – мысли – обретают видимость и осязаемость.


Нобелевский лауреат

История загадочного похищения лауреата Нобелевской премии по литературе, чилийского писателя Эдуардо Гертельсмана, происходящая в болгарской столице, — такова завязка романа Елены Алексиевой, а также повод для совсем другой истории, в итоге становящейся главной: расследования, которое ведет полицейский инспектор Ванда Беловская. Дерзкая, талантливо и неординарно мыслящая, идущая своим собственным путем — и всегда достигающая успеха, даже там, где абсолютно очевидна неизбежность провала…


Разруха

«Это — мираж, дым, фикция!.. Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе не существует!.. Разруха сидит… в головах!» Этот несуществующий эпиграф к роману Владимира Зарева — из повести Булгакова «Собачье сердце». Зарев рассказывает историю двойного фиаско: абсолютно вписавшегося в «новую жизнь» бизнесмена Бояна Тилева и столь же абсолютно не вписавшегося в нее писателя Мартина Сестримского. Их жизни воссозданы с почти документалистской тщательностью, снимающей опасность примитивного морализаторства.


Олени

Безымянный герой романа С. Игова «Олени» — в мировой словесности не одинок. Гётевский Вертер; Треплев из «Чайки» Чехова; «великий Гэтсби» Скотта Фицджеральда… История несовместности иллюзорной мечты и «тысячелетия на дворе» — многолика и бесконечна. Еще одна подобная история, весьма небанально изложенная, — и составляет содержание романа. «Тот непонятный ужас, который я пережил прошлым летом, показался мне знаком того, что человек никуда не может скрыться от реального ужаса действительности», — говорит его герой.


Матери

Знаменитый роман Теодоры Димовой по счастливому стечению обстоятельств написан в Болгарии. Хотя, как кажется, мог бы появиться в любой из тех стран мира, которые сегодня принято называть «цивилизованными». Например — в России… Роман Димовой написан с цветаевской неистовостью и бесстрашием — и с цветаевской исповедальностью. С неженской — тоже цветаевской — силой. Впрочем, как знать… Может, как раз — женской. Недаром роман называется «Матери».