Денис Давыдов (Эскадрон гусар летучих) - [10]
— Ну, ну, чуть не перестрелял всех! А мы отдохнуть, готовь ужин, старина, приглашай гостей!..
От девиц с маменьками было тесновато и душно в гостиной предводителя. Слышались возгласы…
— Идут, идут!..
Лизанька с альбомом для стихов в руках бросилась к двери. Дверь распахнулась и — о, ужас! — они вошли, топоча сапогами, гремя саблями… Впереди шел небольшого роста бородатый, черный крепыш, показавшийся ей взъерошенным диким зверенышем, а счастливый Храповицкий говорил:
— Познакомься, дочка. Денис Васильевич Давыдов!
— Вы… Давыдов? — упавшим голосом произнесла она.
Денис склонил голову. Лизанька смотрела на него испуганно, а он, не дав ей опомниться, распорядился:
— Поручик! Мазурку!
Митенька Бекетов словно ждал этого приказа. Подлетев к фортепьяно, со всей силой ударил по клавишам, а Денис подхватил Лизаньку, неловко сопротивляющуюся. Он уже кружил ее, притопывал, припадал на одно колено, увлекал за собой. Он был, как в угаре, совсем позабыв, сколь страшно выглядел, и спохватился лишь тогда, когда увидел, что его партнёрши нет. Она стояла у балконной двери в растерянности.
— Вы устали? Закружил? — разгоряченно говорил он, подбежав к ней. — Но ваши сияющие глаза вдохновили меня! Нет ли гитары?
…Между тем по двору крался маленький барабанщик.
Из ярко освещенных окон доносилась музыка, голосу, смех. Маленький барабанщик достал пистолет и быстро, как кошка, взобрался на дерево. Оттуда он увидел Дениса, который, поставив ногу на стул и смотря на Лизаньку, пел негромким баритоном:
Барабанщик не понимал слов, но жмурился от удовольствия. А Лизанька, закрывая пылающее лицо ладонями, выбежала на балкон.
Барабанщик поднял голову и теперь вместо Лизаньки увидел лицо Попова-Тринадцатого, ненавистного оскорбителя своего, который мирно дремал в креслах. Выхватив пистолет, барабанщик прицелился, но возглас: «Полька!» — заставил Попова вскочить, и через миг вместо него в окне запрыгали танцующие. Барабанщик опустил пистолет. Он сидел неудобно, опираясь ногой на подламывающуюся ветку, одной рукой обхватив дерево, а в другой продолжал держать пистолет. Попов больше не показывался, но зато на балконе барабанщик увидел Дениса, стоявшего рядом с Лизанькой.
— Напишите мне что-нибудь в альбом, — говорила она, уже глядя на него восхищенными глазами.
— Извольте, с удовольствием!
Она побежала за альбомом, а в дверях появился Митенька Бекетов.
Они отошли чуть в сторону и уже не были видны барабанщику.
— Она без ума от вас, — говорил Митенька. — И ведь она прелесть, прелесть!
— Прелесть, — согласился Денис.
— Они все влюблены в вас! Вы счастливчик! И в славе, и в любви! О! Любовь — это чудо! — Митенька в порыве чувств обнял Дениса.
Вернулась Лизанька.
— Вот, — протянула она альбом, и Митенька тотчас скрылся.
— Однако что же написать? — задумался Денис. — «Довольно! Я решен — люблю тебя, люблю…»
— «В мечтах бессоницы и в жарких грезах сна…»
— Вы знаете эти стихи?
— Бог мой! — вместо ответа воскликнула она. — Как прекрасно все в мечтах и как ужасно в жизни!
— Не согласен! Жизнь прекрасна!
— Вам хорошо! — пылко возражала она: — Набросились на противника, изрубили его на кусочки. А мне как жить! Господи! — Посмотрела на него и вдруг засмеялась: — А правда, что вы один можете сто человек победить?
— Ха! Конечно!
— А верно, что вы можете один выпить бочонок водки?
— Где он, этот бочонок?.. Но — закусывать!
…Маленький барабанщик вслушивался в их разговор, он происходил совсем рядом, иногда переходя в шепот, иногда — в смех. Нога у барабанщика онемела, ветка совсем надломилась. В руке он по-прежнему держал пистолет.
Он не видел, что прямо под ним, под деревом, на котором он сидел, стоял Попов-Тринадцатый и тоже вслушивался в разговор Дениса и Лизаньки, а затем шепотом стал складывать строчки, вроде тех, которые услышал и которые странно заворожили его. Он сочинял стихи!
— А правда, — продолжала допрашивать Дениса Лизанька, — что вы можете танцевать мазурку сутки с маленьким отдыхом?
— С вами — без отдыха.
— Неужели вы… тот самый?.. Ой, сжимается сердце!.. Только в романах читала, что ради возлюбленной прыгают с вершины замка, а теперь… даже с балкона не спрыгнут!
— Ну, это же сущие пустяки! — И Денис легко вскочил на перила. — Ради вас! — Он взмахнул руками, чтобы спрыгнуть, но в этот момент на балконе появился Храповицкий с кругленьким господинчиком в цветном сюртуке.
— Денис, голуба моя, позволь представить тебе — глава ополчения, неутомимый Михаил Михалыч Катинцев, жених моей Лизаньки…
Лизанька, вспыхнув, отвернулась.
— Весьма рад, — поклонился Денис.
— Но ты слушай, слушай, какие вести он принес! — шумно продолжал Храповицкий. — Победа! Мы разбили французов под Малоярославцем! Бонапартишка бежит в беспорядке…
— Это точно?
— А как же, — вмешался Михаил Михалыч. — Приехал племянник моей сестры от первого брака моей матушки. Бежит, истинный бог, бежит!..
— Теперь лови его, черта, лови! — восторженно выкрикнул Храповицкий…
С. А. Ермолинский (1900–1984) — известный сценарист, театральный драматург и писатель. По его сценариям сняты фильмы, по праву вошедшие в историю кинематографа: «Земля жаждет», «Каторга», «Поднятая целина», «Дорога», «Неуловимые мстители» и мн. др. Он является автором ряда пьес, постановка которых была отмечена как событие в театральной жизни: «Грибоедов», «Завещание» и «Ни на что не похожая юность».Но сам он главным делом своей жизни считал прозу, которой посвятил последние годы, и прежде всего повесть-воспоминание «Михаил Булгаков».
О пареньке Степе, который мечтает стать капитаном дальнего плавания. Степан настолько погружен в свои мечты что прослушивает все уроки.
В этой книге впервые собраны пьесы Сергея Ермолинского, известного советского кинодраматурга и драматурга. В книгу вошли шесть произведений, написанных в разной манере: от бытовой пьесы «Синее море» до романтической драмы об Александре Блоке. На глубоко изученном историко-литературном материале построены пьесы о Грибоедове и молодом Пушкине. При всем разнообразии форм и сюжетов творчество С. Ермолинского пронизывает единая тема — тема человека, утверждающего свою цель в жизни, свой нравственный идеал.
В восьмой том Собрания сочинений известного английского романиста Генри Райдера Хаггарда (1856-1925) входят романы «Ледяные боги», «Братья» и «Завещание мистера Мизона», а также повесть «Доктор Терн».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Волею случая и по произволу духовных и светских властей недоучившийся школяр Юрась Братчик принимает на себя роль Мессии. Странствуя по просторам Белой Руси со своими «апостолами», труппой жуликоватых лицедеев, он, незаметно для самого себя, преображается и вступает на крестный путь.
«Жизнь и подвиги Антары» — средневековый арабский народный роман, напоминающий рыцарские романы Запада. Доблестный герой повествования Антара совершает многочисленные подвиги во имя любви к красавице Абле, защищая слабых и угнетенных. Роман очень колоритен, прекрасно передает национальный дух.Сокращенный перевод с арабского И. Фильштинского и Б. ШидфарВступительная статья И. ФильштинскогоПримечания Б. ШидфарСканирование и вычитка И. Миткевич.
В книгу великого немецкого писателя вошли произведения, не издававшиеся уже много десятилетий. Большая часть произведений из книг «Фантазии в манере Калло», «Ночные рассказы», «Серапионовы братья» переведены заново.Живописец Сальватор Роза, прибыв в Рим, слег в лихорадке и едва не испустил дух, но молодой хирург Антонио вырвал его из когтей смерти. Проникшись дружескими чувствами, художник начал помогать молодому человеку в творчестве и в любовных делах.
Серый весенний жакет на тонкой фигуре. Серый шофферский кепи с “консервами” над козырьком и муслиновым шарфом, завязанным бантом под подбородком. Высокие брови, пронзительные глаза, прямой нос.На секунду пахнуло влажной ночной тьмой и газолиновым дымом."Меня зовут Ирен Адлер".Д.Э. Саммерс тряхнул головой, но это помогло только наполовину: главная часть миража так и осталась сидеть на стуле.На сковороде шипели свиные котлеты. Экономка накрыла сковороду крышкой, вытащила из кармана фартука очки и нацепила на нос.— Но, доктор Бэнкс, вы меня не дослушали! — выговорила она возмущенно. — Они мне сами все рассказали! Они коммерсанты.