Демон - [37]

— Я ничего не понимаю, — прошептал я погодя, надеясь, что Эйриг не убьёт меня за то, что я раскрыл рот.

— Она поёт на другом языке, — едва заметно склонил он голову ближе ко мне.

Я выдохнул с облегчением, чуть не решив, что я так глуп и необразован, что высокое искусство не для моих ушей.

— Но как же я понимал навистральцев? — осенила меня внезапная мысль.

Всю ночь, гуляя по Тартаре, я прекрасно разбирал, что говорят вокруг. Иногда голоса были сиплыми, иногда булькающими и стрекочущими, так что приходилось навострить слух, но я точно осознавал всё, до последнего слова. И торговцев в лавке, и портных в ателье.

Эйриг вдруг потянулся ко мне и опустил руку мне на грудь.

Я замер в растерянности, и с запозданием понял, что он имеет в виду.

— Амулет?

Он кивнул и убрал руку.

Я воровато огляделся, проверяя никто ли не заметил странного поведения господина. И вдруг обнаружил, что некоторые дамы, занимавшие противоположные ложи, смотрят прямо на нас. Вернее, не на нас, а на господина Эйрига!

Неужели они видели его двусмысленный жест? Нет, перегородка была достаточно высокая, чтобы они ничего не заметили. Но на что они тогда таращатся?

Взгляд Эйрига был по-прежнему прикован к сцене — он не замечал ничего вокруг. А я уже не мог просто слушать и получать удовольствие. Я всё равно ничего не понимал, хоть голос и был приятным, я никак не мог забыть об этих липких настойчивых взглядах, цеплявшихся за наше укрытие. Если сначала они казались мне осторожными и любопытными, теперь дамы настойчиво заглядывали в глубину, словно стараясь всё рассмотреть.

Видя, как заворожён господин, я не стал его тревожить, решив дождаться, когда закончится пение. Стоило голосу чуть стихнуть, как музыка загремела громче, и Эйриг сам обернулся ко мне.

— Идём, — бросил он, тут же поднялся и вышел.

Мне оставалось только поспешить следом.

— Это конец первого акта и чтобы ты имел возможность сделать то, зачем пришёл, нам надо поспешить.

Мы вынырнули в абсолютно пустые коридоры. Не считая присутствия служащих, вокруг не было ни души. Но вот, в недрах залы музыка прогремела раскатом и захлебнулась, раздались аплодисменты. Сначала по одному, а затем и парами, вокруг стали появляться люди. Мы как раз обошли первый этаж и стали спускаться к выходу. Не дойдя десятка шагов, Эйриг повернул вправо, и мы очутились в небольшом, но уютном коридоре, где скучало пятеро парней разного возраста.

Стоило нам появиться, как все они загомонили в голос, приглашая почистить туфли. Эйриг опустился на стул посередине, любезно попросив меня подождать.

Уже очень скоро, когда все стулья были заняты, а рядом образовались стайки беседующих, расчёт Эйрига стал мне понятен. Он просчитал всё так, чтобы мы точно могли здесь находиться и при этом, будучи в центре, у него самого была возможность слушать происходящее вокруг, а я в ожидании мог свободно курсировать среди собравшихся, прислушиваясь к любым разговорам, но выглядя так, будто в скуке ожидаю господина.

Туфли чистили только мужчины и разговоры потому текли соответствующие. Погода была дрянная, цены росли, денег хотелось больше и нужно было непременно вкладывать, только куда и сколько — вопрос. Тратилось всё исключительно на нужное — вино, табак, лошади, костюмы, а деньги попусту транжирили женщины, на духи, туалеты, загородные поездки, собачек.

Как только первый ажиотаж схлынул и беседы потекли размереннее, я приблизился к господину Эйригу и посмотрел на его начищенные до блеска туфли.

— Хорошо, Тэг? — спросил он меня, будто не мог разглядеть сам и хотел бы знать моё мнение.

— Хорошо, господин. Только Гошер больше воску клал.

— Что вы, господин, — возмутился парень, чистивший туфли, — я никогда не жалею воску, и вот ещё добавлю, — он положил новую порцию на гладкую кожу сапог Эйрига и стал тереть дальше.

— Жаль, что Гошера нет, — добавил я, стоя всё ещё вплотную к парню, но тот не обратил внимания. — Ты давно его видел?

— Не знаю о ком вы, господин, — ответил тот и сосредоточился на работе.

Я упомянул имя Гошера достаточно громко и чистильщики сидевшие рядом, наверняка услышали, но никто из них не откликнулся и даже не поднял взгляд. Оставалось предположить, что они понятия не имели, о ком я говорю.

Пока Эйриг восседал в кресле, я продолжил разгуливать вокруг, но ничего стоящего не узнал. Разговоры самые типичные сильных мира сего. Многие знали друг друга, должно быть, регулярно посещая театр или другие подобные места. Деньги к деньгам, как говорится.

Оставалась ещё пара ребят, те что обслуживали крайние кресла, и я всё думал, как к ним подступиться, но народ продолжал толпиться вокруг, а на ум не приходило ничего дельного.

Наконец Эйриг закончил и поднялся. Его место тут же заняли.

— Тэг, — обратился он с неодобрением взирая на мою обувь. — Тебе бы тоже не мешало привести в порядок ботинки.

— Конечно, господин, — не спорил я, видя, что тот что-то задумал.

Нам пришлось немного подождать, но вот одно из крайних кресел освободилось и теперь сел я. Чувствовал я себя не очень удобно, видя как кто-то склоняется к моим ногам, но думать мне следовало не об этом.

— А это разве не Гошер? — спросил меня Эйриг, наклонившись и заглянув в лицо парня.