Демон - [36]
— Жду внизу на закате, — произнёс он мне вслед, и только бы глухой не расслышал сдерживаемый смех.
— Да, господин, — пробубнил я, желая поскорее убраться подальше.
В театр нас отвезла карета. Я был так взволнован своей первой поездкой, что никак не мог усидеть на месте. Стоило лошадям тронуться, как я, не стесняясь господина Эйрига, принялся вертеть головой и задавать вопросы о каждой мелочи, не очень прилично при этом тыкая пальцем во что ни попадя.
Господин был терпелив и отвечал снова и снова, пока карета неожиданно не остановилась и я, оказавшийся в этот момент на ногах, чтобы получше рассмотреть обитый бархатом потолок, не повалился.
— Осторожнее, — произнёс господин Эйриг, придерживая меня за плечи — я умудрился упасть прямо ему на колени!
— Простите, господин! — подскочил я как ошпаренный, собираясь продолжить изливать извинения, но дверца кареты распахнулась и извозчик сообщил, что мы прибыли на место.
Я тут же поспешил покинуть душную комнатку и вылетел наружу. Перед нами убегали вверх пологие мраморные ступени театра. Двери были распахнуты настежь, служащий — тот самый, которого я видел вчера — учтиво раскланивался с прибывающими гостями.
Эйриг отпустил карету, поправил белые перчатки, перехватил трость и обратился ко мне:
— Готов?
— Конечно.
Мне было очень стыдно за досадное происшествие, особенно из-за шуточек Эйрига. Я сам дал ему очередной повод пройтись по скользкой дорожке за мой счёт. Уверен, он этот случай не забудет.
Мы поднялись по ступеням, оказались внутри, и передо мной открылся ещё один удивительный уголок жизни, увидеть который я и не грезил.
Театр оказался местом не просто красивым, и даже не роскошным, театр был самым вычурным примером излишеств. Помимо позолоченных вензелей и устилавшего полы розового мрамора, повсюду были огромные зеркала. Во весть рост! Как будто каждому из гостей требовалось своё отдельное, чтобы в деталях рассмотреть и без того безупречный туалет, шедевр иглы и нити. С потолка свисала многоярусная хрустальная люстра, похожая на фальшивый свадебный пирог в витрине кондитерской, только во много раз больше и перевёрнутый вверх тормашками. Увешенная прозрачными гранёными серёжками, люстра не позволяла ускользнуть ни единому лучику света, изливаемому бесчисленными свечами.
Наступив на что-то мягкое, я испугался, боясь что по неосторожности расплющил чью-то ногу или, того хуже, стал на чей-то шелковый шлейф.
Ничего подобного. Под ногами лежал ковёр! Красный, с узорами по бокам, и такой мягкий! Я бы немедленно заставил всех разуться, и уже сам склонился к шнуркам, когда Эйриг меня одёрнул.
Мне ступать было больно! Разве можно топтаться по такой красивой вещи! Возмутительно!
Но люди вокруг были такие красивые. Наряды чистые, отглаженные, сияющие лоском, причёски воском, глаза блеском…
— Прикрой рот, Тэг, — привёл меня в чувства Эйриг, и я поспешил вслед за господином.
Мы преодолели ещё несколько пролётов и подошли к одному из служащих, он был облачён в такую же ливрею, что и стоящий у парадных дверей. Я решил было, что Эйриг собирается что-то спросить, но господин замер, служащий склонился и поспешил распахнуть перед ним двери.
Эйриг вошёл первым, я за ним. Мы очутились на балконе, занятом несколькими стульями.
Сняв шляпу, Эйриг отложил её на небольшой столик в стороне, там же остались трость и перчатки.
— Располагайся, — пригласил он меня, несмело жавшегося в проходе. — Скоро начнётся.
Дверь за нами закрылась, и я подошёл ближе. Наш балкон был первым от сцены. Были и другие. Они тянулись по кругу на протяжении всего второго этажа. Внизу оказались кресла, заполнявшиеся гостями. Все были заняты тем, что искали нужное место, переговаривались, здоровались, заводили беседы.
Оркестр, расположившейся в нише у самой сцены, доставал инструменты из футляров, листал тонкие книжечки нот, устанавливая их перед собой, кто-то уже дул во флейту или настраивал скрипку, добавляя шума к стоявшей в непомерно огромной зале какофонии.
Мне показалось, мы только вошли, а свет уже угасал, и я, посмотрев, что делают другие, опустился на стул позади Эйрига.
— Садись ближе, — бросил он взгляд на стул рядом.
Это было неправильно. Слуге, пусть и личному помощнику, не полагалось сидеть вровень с господином, но это был мой первый и скорее всего единственный шанс узнать, что же такое театр.
Я быстро пересел на соседнее с Эйригом место и застыл, будто ждал, что меня собираются уличить в непозволительном нарушении этикета. Но нет, на меня совсем никто не смотрел. Публика продолжала рассаживаться, ложи — так назывался наш балкон, продолжали наполняться людьми, но к нам больше никто не присоединился.
Стройный голос десятка скрипок разом наполнил пространство, зазвучали тромбоны и клавесин — шум растворился, осталась только красота. Шторы, тяжелее и гораздо длиннее тех, что в доме у Эйрига, распахнулись…
Я задумался, припоминая монотонный рокот Содара, решившего просветить меня насчёт театра…
Точно! Шторы назывались занавесом и его подняли.
На сцене оказалась девушка. Широкий луч света пригвоздил её к месту, музыка затихла, но не исчезла, и чудесный высокий голос завёл песню.
Что забыл дракон в духами забытом городке под названием Тихий Омут? И стоит ли опасаться скромному учителю истории голодных взглядов чешуйчатого? Увы, обманываться романтическими бреднями не приходилось — в прошлом такие эльфы, как Алияс, служили не более чем деликатесом для гигантских ящеров.18+.
Тринадцатилетний подросток Кир, потомок древнего народа, прозябает на борту Имперского флагмана в роли простого служки. И как же его угораздило стать одним из претендентов на роль Императора галактики. Ну, зачем он помог этому мирионцу, да еще принцу? Ведь он презирает аристократов всей своей душой. Но фризийцы никогда не отступают и Кир отчаянно бросается в борьбу, пользуясь древними навыками своего народа. Сможет ли он показать, что достоин? Узнает ли он, что есть нечто большее, чем быть Императором?
Кто подойдёт самому неуживчивому чёрному магу Академии Сельёна?18+.
«Самое главное в жизни — уши и хвост» — так считают все коты на свете. А если уши огромные, а хвост лысый, да ещё эти складки на голове, словно я старик… Ох, как же найти свое счастье? 18+.
Думаешь, быть съеденным зверем самое страшное, что тебе угрожает? Если да — не читай дальше.18+.
Как примут кровожадные и алчные драконы светлого эльфа, волею судеб попавшего на земли Северных нагорий? Сумеет ли чужак заставить Древних духов поверить в то, что у него хватит сил идти рука об руку с будущим Правителем?18+.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.