Дело государственной важности - [37]

Шрифт
Интервал

— Не могу вам советовать, но сейчас эти двое, сами по себе, для вас выгоднее, нежели они же плюс новые лица… Уж поверьте мне: выгоднее! И не для вас одного!

Штрюбнинг знал, что говорил. Он получил от руководства определенные инструкции, из которых вытекало, что задуманный вначале общий процесс не состоится. Арестованных было предложено разбить на группы, очерчивая состав этих групп почти произвольно и не считаясь с тем, что в подавляющем большинстве случаев не были доказанными не только «факт» соучастия, но даже знакомство членов этих групп между собой.

Кому это понадобилось и зачем?

Штрюбнингу потребовалось немало усилий, чтобы сообразить, где собака зарыта. Поняв же, он одобрил линию, взятую наверху. Несомненно, автором ее не мог быть один человек — Гейдрих или даже СС-рейхсфюрер Гиммлер. Она создавалась коллективно с участием Канариса, Мюллера, Бормана, Геринга и исполнителей разных рангов.

17 октября 1942 года Геринг вызвал старшего советника военно-юридической службы полковника Редера.

«Мне сказали, — вспоминал впоследствии Редер, — что необходимо немедленно, соблюдая строгую секретность, провести процесс… Фюрер одобряет, добавил Геринг, предложение гестапо о том, чтобы процесс проходил на заседании судебной палаты; он, Геринг, как верховный судья, будет руководить процессом, но Гитлер оставляет за собой право утверждения важнейших приговоров». Помимо Редера обвинение должны были поддерживать имперские военные прокуроры Фалькенберг и Айхлер. В состав коллегии входили военные и юридические чины по особому выбору Гитлера и Геринга.

Адъютант Геринга майор фон Браухич вручил Редеру часть подготовленных гестапо материалов — разбухшую, едва вмещавшую бумаги папку.

Редер поинтересовался, сколько времени ему дадут на подготовку обвинительных заключений и какова будет формула обвинения. Геринг ответил, что о едином процессе не может быть и речи. Все подсудимые должны быть разбиты на «партии», чтобы полностью исключить самую мысль о наличии разветвленного сопротивления. В то же время надлежит придерживаться системы, из которой бы явствовало, что арест «заговорщиков» — плод углубленной и всеобъемлющей работы всех карательных органов империи и кладет конец нелегальной деятельности в Германии. Сейчас и в будущем. Таким было соломоново решение рейхсмаршала.

Из вагона Геринга полковник Редер вышел с твердой решимостью доказать, что достоин доверия. Он быстро прикинул, что получил возможность заслужить благодарность не только Геринга, но и самого фюрера.

До Редера доходили слухи о том, что Гитлера не покидает угнетенное расположение духа в связи с поражениями на Восточном фронте. Мало того, что концепция молниеносной войны разлетелась в пыль уже в сорок первом, сейчас, в октябре сорок второго, все более становилось очевидным, что начисто провалилось летнее генеральное наступление, с неслыханной тщательностью спланированное и обеспеченное ставкой и ОКВ. Огромная армия, прорвавшаяся было к Сталинграду и нацеленная форсировать Волгу, для нового броска в глубину России, вдруг завязла, забуксовала на окраинах города и вот уже много недель сидела там, неся нарастающие потери и утрачивая наступательный дух. Это не вязалось с речами Геббельса, предвещавшего, что в сорок втором Россия будет поставлена на колени; не согласовывалось и с утверждением фюрера, что там, на Волге, «пробьет двенадцатый час большевизма».

…Берлин. Двадцатые числа октября.

На Принц-Альбрехтштрассе заканчивались последние допросы и очные ставки.

Эльзе, качавшейся от слабости, дошедшей до полного нервного истощения, дали очную ставку со Шверингом.

Ее привели первой.

Через минуту или две эсэсовцы, поддерживая под руки, втащили в допросную… старика. Лохмотья болтались на нем; иссушенная шея клонилась под тяжестью головы. Руки тряслись.

— А ну, сидеть! — крикнул Хабекер, когда Эльзе привстала. — Сядь и не двигайся! Руки на колени!

Штрюбнинг, присутствовавший на очной ставке, кивнул стенографу, сказал:

— Назовите себя, по очереди. Сначала вы.

— Эльзе Штилле.

— Теперь вы.

Старик поднял голову. У него был тусклый взгляд человека, не желающего жить. Губы Шверинга задвигались в шамкающем шепоте — зубов у него почти не осталось.

— Легационный советник… фон Шверинг… Когда-то.

— Записали? — спросил Хабекер стенографа. — Первый вопрос: признаете ли вы, что вели подрывную работу? Ну, Шверинг, начинайте!

Шепот Шверинга был едва слышен:

— В такой форме — нет…

Хабекер стал между ним и Эльзе.

— Вы — старый идиот! Вам не нужна жизнь? — повернулся к Штилле. — Отвечайте на вопрос.

Эльзе ощупала языком остатки зубов, выбитых на допросах, они резали щеку и мешали говорить.

— Господин фон Шверинг сказал правду. Свидетельствую: я тоже старалась помочь Германии…

Хабекер, не дослушав, повернулся к протоколисту.

— Пишите: оба обвиняемых признали, что виновны. Вы оба можете задать теперь вопросы друг другу.

Он отошел, открыв на минуту Шверинга. Эльзе быстро нагнулась, сказала:

— Простите меня, Адольф!

Шверинг поднял голову. На миг — не дольше — возник перед Эльзе прежний Адольф, спокойный, сильный.

— За что же простить? — сказал он. И Эльзе готова была поклясться, что губы Шверинга сложились в улыбку. Она мелькнула и исчезла — знак приветствия, понимания, солидарности.


Еще от автора Алексей Сергеевич Азаров
Дорога к Зевсу

Продолжение книги "Где ты был, Одиссей?"…


Искатель, 1973 № 03

На 1-й и 4-й стр. обложки — рисунок А. ГУСЕВА.На 2-й стр. обложки — рисунок Ю. МАКАРОВА к роману А. КАЗАНЦЕВА «Фаэты».На 2-й стр. обложки — рисунок Л. ПАВЛИНОВА к повести М. БАРЫШЕВА «Конец «дачи Фролова».



Дом без ключа

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Машинистка

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Идти по краю

О советском разведчике, работающем в немецком тылу, рассказывает шпионский роман Алексея Азарова «Идти по краю».


Рекомендуем почитать
Эпоха завоеваний

В своей новой книге видный исследователь Античности Ангелос Ханиотис рассматривает эпоху эллинизма в неожиданном ракурсе. Он не ограничивает период эллинизма традиционными хронологическими рамками — от завоеваний Александра Македонского до падения царства Птолемеев (336–30 гг. до н. э.), но говорит о «долгом эллинизме», то есть предлагает читателям взглянуть, как греческий мир, в предыдущую эпоху раскинувшийся от Средиземноморья до Индии, существовал в рамках ранней Римской империи, вплоть до смерти императора Адриана (138 г.


Ядерная угроза из Восточной Европы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Очерки истории Сюника. IX–XV вв.

На основе многочисленных первоисточников исследованы общественно-политические, социально-экономические и культурные отношения горного края Армении — Сюника в эпоху развитого феодализма. Показана освободительная борьба закавказских народов в период нашествий турок-сельджуков, монголов и других восточных завоевателей. Введены в научный оборот новые письменные источники, в частности, лапидарные надписи, обнаруженные автором при раскопках усыпальницы сюникских правителей — монастыря Ваанаванк. Предназначена для историков-медиевистов, а также для широкого круга читателей.


Древние ольмеки: история и проблематика исследований

В книге рассказывается об истории открытия и исследованиях одной из самых древних и загадочных культур доколумбовой Мезоамерики — ольмекской культуры. Дается характеристика наиболее крупных ольмекских центров (Сан-Лоренсо, Ла-Венты, Трес-Сапотес), рассматриваются проблемы интерпретации ольмекского искусства и религиозной системы. Автор — Табарев Андрей Владимирович — доктор исторических наук, главный научный сотрудник Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН. Основная сфера интересов — культуры каменного века тихоокеанского бассейна и доколумбовой Америки;.


О разделах земель у бургундов и у вестготов

Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.


Ромейское царство

Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.