Данбар - [62]

Раздался стук в дверь, и прежде чем он успел ответить, вошла Флоренс в халате. Она нетвердо подошла к кровати и бессильно опустилась на нее. Ее лицо было удивительно бледным, и она с явным трудом пыталась держаться.

— Извини, папа, — еле ворочая языком, произнесла она. — Я бы не стала вот так врываться к тебе, но мне что-то ужасно плохо. Сама не пойму, что со мной. Меня вырвало. Я вообще-то хочу на время переселиться в детскую — а у меня там надо прибрать… Не смогла сдержаться. Это не очень честно…

Флоренс осеклась на полуслове и, обхватив себя обеими руками, согнулась от нестерпимой боли.

— Боже мой! — воскликнул Данбар, присев рядом с ней и положив руку ей на спину. — Надо вызвать врача! — Он похлопал ее по плечу, ободряя и себя, и дочь.

— Я уже вызвала, — задыхаясь, сообщила Флоренс. — Не откроешь ему дверь?

— Конечно, открою!

— О боже! — прохрипела она, подавшись вперед. Ее снова вырвало.

— Милая моя! Да что с тобой?

— Не знаю…

— Ляг! Я сейчас принесу тазик…

Данбар вскочил — его сердце бешено колотилось в груди. Взглянув на пол, он перепугался, заметив на ковре кровавую лужицу. Он выбежал из комнаты, охваченный паникой и яростным протестом: если бог есть и он позволил Флоренс серьезно заболеть, тогда он не лучше какого-нибудь безумца-преступника…

Но где же врач? Где этот чертов врач?

* * *

Кевин напросился на завтрак, чтобы «обсудить кое-какие вопросы безопасности», и было логично предположить, что это именно он сейчас и звонит в дверь, но Хес в данный момент готовил свой фирменный витаминно-протеиновый энергетический коктейль, и потребовалось бы четыре здоровяка, чтобы оторвать его от блендера. Мало того, он еще и не спеша включил чайник и только потом направился к входной двери. Перекрывая вой блендера и шум закипающей воды, он поприветствовал Кевина и впустил его в свою скромную квартирку-студию. Единственным украшением пустых белых стен был слегка изогнутый черный самурайский меч, висящий на невидимых гвоздях над плоским тюфяком в дальнем углу.

— Здоров, дружище! — осклабился Кевин, и его показное добродушие сразу показалось Хесу подозрительным. Гость явно собирался попросить его о чем-то малоприятном или сообщить плохую новость.

— Как дела? — спросил Хес и, вернувшись к кухонной стойке, выключил блендер как раз в тот момент, когда вода бурно закипела и термостат электрического чайника отключил его. Хес всегда ценил выверенную эффективность и безупречную синергию всех своих действий и никогда не терял бдительности. С тех пор как завязались отношения с Меган, все у него получалось ловко и гладко. Это было как идеальный секс или как идеальная интуиция, когда можно было вслепую выстрелить сквозь простенок, не промахнувшись, — и услышать с той стороны глухой стук упавшего тела.

Ему было наплевать, с какой бедой к нему пришел этот урод Кевин: завтра они с Меган улетят на борту частного лайнера на Мауи и будут там ловить на лету падающие с деревьев спелые манго. Когда он упивался чувством собственного превосходства, а также не менее сладостной перспективой испытать взрыв энергии, произведенный пинтой свежесваренного черного кофе, смешанной с пинтой зеленого протеинового коктейля, его внимание привлекло чуть заметное затемнение на блестящей стальной поверхности пузатого чайника. Он увидел там увеличенное отражение руки Кевина, которую тот сунул внутрь кожаного коричневого пальто, и только благодаря своей неусыпной бдительности, о которой он размышлял минуту назад, Хес сразу догадался, что Кевин полез за оружием.

Развернувшись на месте, Хес подкинул горячий чайник вверх — так что обжигающая лента кипятка хлестнула Кевина по рукам и лицу, — одновременно нанеся ему мощный удар ногой в промежность. Когда Кевин, согнувшись, метнулся вперед, Хес обрушил чайник ему на голову, схватил его правую руку и резко вывернул ее, заставив пистолет вывалиться из разжатых пальцев. Он оттолкнул ногой пистолет в дальний угол комнаты и, нанеся Кевину апперкот в левый висок, подскочил к своему тюфяку и вырвал из ножен на стене искривленный черный меч.

Кевин, надо отдать ему должное, был бойцом умелым и, несмотря на полученные ожоги, почти ослепившие его, и два сокрушительных удара ногой и кулаком, устоял и даже ухитрился сорвать кухонный нож с магнитного держателя над плитой. Хес отшвырнул нож и ринулся на своего врага, отведя лезвие в сторону и изготовившись для удара.

— Мужик, я знал, что ты ревнуешь, — прохрипел Хес, — но я не думал, что ты совсем спятил!

— Ревную? — переспросил Кевин, морщась от боли. — Да меня к тебе подослала эта сука!

— Забери назад свои лживые слова, ублюдок, — гневно вскричал Хес.

— Это правда, дружище! Она сказала, что ты ее шантажируешь и что тебя надо убить!

— Нет! — выкрикнул Хес. — Нет!

Но даже не веря своим ушам, он понял, что Кевин не врет. И единственное, чему он мог безоговорочно доверять в этом дерьмовом мире, так это оружию в своих руках.

— Нет! — снова крикнул Хес и полоснул Кевина по шее.

Потом взял с края мойки аккуратно сложенную льняную салфетку и обтер лезвие. Сунув меч обратно в ножны, он думал только об одном — об отмщении.