Данбар - [29]

Меган неотрывно смотрела вслед Хесу, пока тот не скрылся за деревьями.

— Ну поехали, поехали! — заторопилась Эбби, барабаня пальцами по рулевому колесу.

Меган забралась на заднее сиденье рядом с доктором Бобом. Она обернулась и заметила Питера. Надо же, совсем про него забыла: сейчас он был совершенно неуместен. Он выбрался на берег и принял, как сказал бы инструктор по йоге, позу младенца: встал на колени, выгнув спину и опустив лоб на сложенные на груди руки.

— Крещенный огнем и крещенный водой, — произнес доктор Боб. — Если он не родился заново, то я уж и не знаю, кто он теперь.

— И не надо знать, — заметила Меган. — А то начну ревновать!

9

Данбар незаметно, насколько это было возможно, перебрался по ступенькам через стену и, примостившись на корточках за каменной кладкой, взглянул на не оправдавшую его ожиданий деревушку Наттинг и на сарай, где он провел часть ночи. Он не был уверен, что его там никто не видел, но до тех пор, пока он не выбрался из этой похожей на чашу долины, он был на виду, точно жучок, ползущий по оконному стеклу. Он планировал дождаться утра и попросить одного из местных жителей вызвать ему такси до Лондона. Его пугала перспектива этого общения: он опасался, что из-за помутнения в мозгах будет изъясняться слишком бессвязно, чтобы его правильно поняли. Если он выглядит таким безумным, каким он сам себе казался, то он окажется скорее в карете «Скорой помощи» или в полицейской машине, чем в такси. Его мысли спутались в такой чудовищный клубок, что у него создалось впечатление, будто он тянется к клавишам рояля, ускользающему от него по паркету кают-компании тонущего лайнера, а он пытается вспомнить пассажи пьесы, которую он некогда исполнял наизусть.

Отчасти Данбар радовался, что ему не придется пережить муку общения с незнакомцем. Он стремился побыть наедине со своим безумием, даже при том, что одиночество лишь усугубляло это безумие. Возможно, когда-то наступит такой момент, когда сумбур в мозгах станет новым порядком или по крайней мере даст новую перспективу, какую получает пилот, когда направляет свой самолет сквозь вязкие тучи ввысь и внезапно вырывается из слепящего мрака на безмятежный свет верхних слоев атмосферы, и смотрит вниз, на море облаков под крылом, и может сразу окинуть взглядом плотную пелену, что недавно застила ему глаза. Да, именно вот чего он хотел, вот чего он отчаянно жаждал теперь.

Он был вынужден в спешке покинуть Наттинг из-за двоих мужчин, накануне вечером зашедших внутрь сарая. Он слышал, как они шепотом произносили его имя, и понял, что они охотились за ним. К счастью, он обнаружил пустоту между двух снопов сена, где и схоронился от любопытных лучей их фонариков. В одной половине сарая расположился загон с коровами, чье дыхание согревало воздух, в другой половине высились штабелями снопы сена. У стены напротив входа стоял трактор, пахнущий соляркой, землей и влажным металлом. Данбар проник сюда за несколько часов до появления двух головорезов и несколько раз быстро осветил помещение фонариком, понимая, что его свет скорее привлечет к нему ненужное внимание, чем поможет здесь осмотреться. Вскоре обследование местности в коротких вспышках фонарика выявило груду пустых мешков в углу рядом с трактором и удобный прогал между снопами, где он и устроился для ночлега. Он сбросил пальто, потяжелевшее от дождя, накрылся сухим мешком, а сверху расстелил пальто, точно одеяло, так, чтобы его тяжесть и тепло меховой подкладки ускорило приход сна, а наружная сторона успела бы за ночь высохнуть. В подобных обстоятельствах это можно было расценить как триумф домашнего уюта, но он был слишком голоден и слишком перенервничал, чтобы сразу заснуть, а когда дверь сарая распахнулась, ненадолго впустив внутрь шум бури, он пробудился с бьющимся сердцем. Поначалу он не разобрал их слов, но когда дверь снова закрылась и они зашагали в глубь сарая, прямо под его укрытием, он смог расслышать каждое слово.

— Данбар не стал бы стучаться в чужую дверь среди ночи, — произнес первый, чей голос показался ему очень знакомым. — Ему нравится рулить, он терпеть не может быть кому-то обязанным. Но даже если его приютили в одном из этих домов, было бы правильно вернуться сюда утром и порасспрашивать людей о старом маразматике, любителе пеших прогулок, который заплутал тут в грозу.

— У моих стариков тоже есть сарай на ферме в Техасе, но совсем не такой, — заметил второй.

— Охренеть как интересно, Хес! — подал голос первый. — Давай присядем, и ты мне расскажешь про сарай твоих родителей. Мы же именно за этим сюда приперлись, да? — И он презрительно хохотнул. — Проверь-ка кабину трактора. Может, он туда залез поспать.

Они походили под ним, заглянули в трактор, под брезент, накрывавший прицеп и плуг.

Ну конечно! Он наконец догадался. Англичанин был охранник Эбигейл… как там его… Кевин! Точно, Кевин! Противный брит, бывший спецназовец. Все телохранители когда-то служили в спецназе и теперь намеревались применить свои спецнавыки, чтобы лишить его разума, разбить вдребезги, точно глиняного голубя выстрелом влет. Это они умеют: оставлять людей в живых достаточно долго, чтобы те переживали свое психологическое уничтожение. Ну что ж, он не дастся им живым. Может быть, ему удастся сбросить со штабеля верхний сноп сена и сломать Кевину шею? Данбар вступит в схватку и будет биться до последнего вздоха.