Далекое путешествие - [12]

— Кто тебе сказал?

— Мама.

— Она хорошо сказала.

Нина Павловна смотрит на своих ребят, на крохотные деревца будущих садов. А поезд идёт всё быстрее, и ребятам уже хочется знать, что будет дальше…

По-летнему

Едут дальше наши путешественники.

Всё ярче светит солнце, всё теплее в вагоне. Раньше были видны чёрные поля, а здесь они уже зеленеют. В Ленинграде в сквере еще только пробивалась первая травка, за Москвой она была чуть больше, а здесь трава густая, высокая. Здесь уже по-летнему оделась земля.

Вдруг промелькнёт дубовый лесок — и опять кругом высокая трава.

Таня с Вадиком сидят у окна и спорят.

Таня говорит, что это лес с такими большими полянами.

А Вадик говорит, что когда поляны во столько раз больше леса, тогда это уже не называется лес.

— Нет, называется лес, — спорит Таня.

— Нет, теперь совсем не видно леса, одна трава. А когда одна трава, тогда, я знаю, — это степь!

— А вот опять лесок. Ага, это не степь!

Вадик не знает, что ответить. Он бежит в другое отделение к Нине Павловне и, даже не замечая, что́ она делает, спрашивает:

— Когда на земле трава, тогда это степь, да?

— Да, — раскрывая большой чемодан, отвечает Нина Павловна.

— А когда и лес и степь, тогда как называется?

— Так и называется: лесостепь.

Вадик бежит обратно и кричит:

— Таня, это называется лесостепь!

— Смотри, Наденька, — спешит сообщить Таня, — вот маленький лес, вот степь, а вместе: ле-со-степь!

— Гляди, Вова, как интересно, — говорит Наденька…

Но Вова срывается с места, бежит к большому чемодану. Он издали увидел, что Нина Павловна и Машенька достают оттуда и раздают ребятам летние платья, летние костюмы и носочки.

Таня, Вадик, даже Наденька торопятся за ним.

Вова заглядывает в чемодан: скоро ли до него очередь дойдёт?

— Пожалуйста, Вова, получай. А это твоё, Наденька. Какое у тебя красивое, пёстрое платье! И молодец же твой папа!

Приятно Наденьке, что Нина Павловна так говорит, но она почему-то смотрит на няню.

А няня Машенька будто ничего не слышит и с деловым видом разбирает вещи в чемодане. Только очень уж строго сдвинула брови.

Наденька показывает на неё и говорит:

— Вот кто с нами покупал. Папа сказал, что он не знает, где всё достать, что Елена Андреевна написала. Машенька нас повела по магазинам. Она папе говорила, что́ мне покупать, и папа покупал.

— Ну и что ж тут такого особенного? — строго спрашивает Машенька.

— Машенька всегда говорит „что особенного“, — пыхтит Таня, натягивая тугой беленький носок. — Она говорит, что мы плохие, и ей надоели. А мы не плохие и не надоели, да?

— Еще как надоели! Ну смотрите, что в вагоне делается!

Да, посмотришь — зарябит в глазах. Везде разбросаны вещи. Над головами ребят мелькают куртки, платья, рубашки. Всем хочется скорей переодеться по-летнему.

Ира так торопится надеть новое голубое платье, что забыла расстегнуть пуговку на старом и никак не может его снять. Не видно Иры. Только слышно, как она кряхтит. Ничего не поделаешь, — приходится опустить руки и начинать всё сначала.

А Вова ещё больше торопится переодеться. Он попадает двумя ногами в одну штанину и кричит:

— Мне тесно! Я вырос!

Но наконец все разобрались в рукавах, штанинах, пуговках, носочках. Одна Наденька осталась в чулках.

— Завтра и ты наденешь носки, — обещает ей Нина Павловна, — а шарфик можно сегодня снять.

Наденька размотала шарфик, повертела тонкой шейкой. Как хорошо без шарфика!

Ну вот и земля оделась по-летнему и ребята — по-летнему.

Рисунки

Скорый поезд проезжает большие города и маленькие посёлки, проносится по железным мостам через широкие реки.

А живут ребята в поезде, как в детском саду. После обеда поспали, поиграли заводными игрушками, пополдничали. И вот Нина Павловна раздаёт всем альбомы и цветные карандаши:

— Пусть каждый нарисует то, что ему больше всего понравилось во время путешествия. И пусть никто не рассказывает, что он нарисует. Так будет интереснее, — правда?

— Интереснее, — признают ребята.

— Я не буду говорить, какой я сад нарисую!

— И я не буду говорить, где милиционер остановил движение, а сам нарисую!

— И я не буду говорить, какие мы видели трактора, а сама нарисую!

— Тсс! — смеётся Нина Павловна.

— Говорят, не будут говорить, а сами говорят, — смеётся Таня. От смеха у неё морщится нос и забавно щурятся зелёные глаза.

За столиками тесновато. Кое-кому приходится положить альбом на полку и рисовать стоя. Это не беда. Настоящие художники тоже стоя рисуют.

Вадик облокотился на полку и задумался. Многое хочется рисовать. Что ж ему выбрать? Но вот он берёт голубой карандаш, говорит: „Больше никаких мне не надо“, — и принимается за дело. Интересно, что он одним голубым карандашом нарисует?

— А мне нужны все цвета, — заявляет Вова. Он так часто меняет карандаши, так быстро черкает ими по бумаге, что, пожалуй, рисунок скоро будет готов.

А Наденька сидит за столиком и смотрит в окно. Она хочет нарисовать то, что сейчас увидит. Вот уже начала и долго рисует. Но не будем подглядывать. Пока можно посмотреть остальные рисунки. Они уже готовы и стопочкой лежат на коленях у Нины Павловны.

Ой-ой-ой, и чего только на рисунках нет!

Вот площадь. На ней три вокзала и много высоких разноцветных домов. В небе красный самолёт с зелёным лётчиком. Посреди площади голубой милиционер. Он выше домов и поднял красную палочку. А машин столько, что не сосчитать. Все они разных цветов и несутся в разные стороны. И много детей идёт по площади. И маленький мотоцикл мчится во всю прыть.