Чужеродный избранник - [5]
Отдохнуть. Подремать хоть часик — дольше не дадут…
— Прошу прощения… я не помешал? — внезапно раздалось от дверей. Каин резко поднял голову — и увидел Изекиля, стоящего на пороге комнаты.
— И-изекиль? — пробормотал он, вставая. Ну вот, этого следовало ожидать — но он не думал, что так рано.
— О, если я не вовремя — я могу уйти, — поднял руки Изекиль. — Если тебе нужно отдохнуть, Каин…
— Нет-нет, — Каин не знал, какое именно место этот тип занимает в клане. И раз уж он пришёл… пусть выскажется. — Можно и сейчас. В самом деле… почему бы и нет?
— Вот и чудесно, — Изекиль шагнул в комнату. Его взгляд невольно упал на голый торс Каина. Количество шрамов на нём было просто запредельным; казалось, они образовывали какой-то хитрый мистический узор.
— Секунду… прошу прощения, — Каин накинул на себя расстёгнутую рубашку.
— Наверное, больно было? — кивнул Изекиль на обрубок руки.
— Ещё как, — подтвердил Каин.
— Истерзанные Земли полны опасностей, — Изекиль покачал головой. — Мне повезло там не бывать; я скорее парламентёр, чем боец, больше пользы я принесу здесь, чем там… Но я многое слышал о монстрах, которые там обитают. Жуткие твари.
Уж это точно, подумал Каин. Не воин — это видно с первого взгляда. Но от этого ничуть не менее опасный противник для своих врагов.
— Это не монстры, — вздохнул Каин. — Я сам отрубил себе руку.
— Ого! — кажется, на этот раз Изекиль изумился совершенно искренне. — Не могу себе представить, чтобы меня жизнь заставила совершить что-то подобное. Должно быть, это был вопрос жизни и смерти!
У Каина перед глазами снова встала та картина. Красные огненные пески. Трое его спутников уже мертвы, а у него… Мерцающая надпись-татуировка на руке; непреложное обещание, по которому он выживет, что бы ни случилось. Что лучше — смерть или вечные мучения без возможности сдохнуть? Каин уже не раз отвечал на этот вопрос.
Как ни странно, он преодолел огненные пески. Одноруким, не охраняемым обещанием — но он всё равно выжил и вышел сюда. Странно было думать о том, что его отрубленная рука — всё ещё где-то там, и она наверняка… жива?
— Да, — кивнул он. — Вопрос жизни и смерти.
— Ладно, — Изекиль постарался отвести взгляд от его шрамов. — Я… собственно, я пришёл кое-что предложить. Как ты уже понял, Каин, я за тебя. Твой отец назвал твою кандидатуру, и, хотя я удивлён всему случившемуся — ты ведь свалился как снег на голову — я его поддержу.
Он щёлкнул пальцами.
— Ты и раньше был отличным кандидатом! Ну, до несчастного случая. Никто в клане не сомневался, что ты станешь будущим главой. А затем… увы.
— По-моему, вопрос вообще был поднят слишком рано, — поморщился Каин. — Наследник, новый глава клана… Отец ведь ещё тоже не настолько плох. А все говорят так, как будто он доживает последние дни.
— Нет-нет-нет, дело вовсе не в этом! — поспешил заявить многословный Изекиль. — Ты же и сам знаешь, уж теперь, после своих приключений — точно. Смерть штука внезапная и неожиданная. Наследник может половину своей жизни быть именно наследником, а не главой, но он должен быть. Кто знает, когда и что случится…
Он покачал головой.
— Твой отец и так тянул до самого прохождения ритуала, а потом ещё эти два месяца. Мы все торопили его, но он прозорливо чуял, что ты вернёшься…
— Ближе к делу, — оборвал его Каин. — Ты поддерживаешь меня, Изекиль. Но это ты уже сказал там, на собрании. Будь дело только в этом — ты бы не пришёл сюда отдельно.
— Верно, — широкой рекламной улыбкой улыбнулся Изекиль. — Я вот что хочу сказать, Каин. Даже учитывая весь твой потенциал, тебе будет непросто удержать клан единым — со всеми этими настроениями, с тем, что Авель уже почти считал себя будущим главой…
— О том я и говорю, — пожал плечами Каин. — Проблема эта нынешняя, а когда я стану главой клана — разве всё уже не успокоится?
— Не успокоится, если ты не успокоишь её сейчас — пока ты только лишь наследник, — заверил его Изекиль. — Иначе конфликт будет только нарастать, и рано или поздно выльется во что-нибудь нехорошее — бунт, переворот или раскол клана на несколько… Как я уже говорил — это не сыграет на руку никому из сторон. Давай не доводить до такого!
Он уже как будто обсуждает конкретный план. Хитрый тип, такому палец в рот не клади…
— И что же именно ты предлагаешь? — поднял одну бровь Каин.
— В целом, ничего сложного и обременительного. В клане есть несколько крупных фракций. Сторонники твоего отца поддержат тебя, как его протеже — здесь можешь даже не сомневаться, они верны ему и будут верны и дальше, даже если небо начнёт падать на землю.
— Хорошо, — ликбез по политической обстановке в клане сейчас бы действительно не помешал. — А кто ещё?
— Мои сторонники, — довольно улыбнулся Изекиль. — Я всё-таки третий человек в клане после твоего отца и Леоры. И я надеюсь, что смогу привить им своё благоразумие и отговорить от необдуманных действий.
— Если не сможешь — ну, это будут уже не твои сторонники, — здраво рассудил Каин.
— Так что, думаю, эти два течения за нами, — Изекиль дружески подмигнул ему. — Но остаётся течение Леоры и твоего брата Авеля. Ты и сам прекрасно знаешь, что их сторонников едва ли не больше, чем остальных вместе взятых — всё из-за влияния клана Шеол. Отец Леоры слишком влиятельный Высокородный, и он точно будет недоволен, если главой клана станет не его родной внук, а сын простолюдинки…
18-летний парень, полжизни пролежавший в коме, открыл глаза. Его ноги не держат, руки еле поднимаются, а тело шатается от малейшего ветерка. Старший сын и наследник великого клана Распутиных… «Да он же сознанием как девятилетний ребёнок!» — сказали киллеры, узнав о новом заказе. «Да он же сознанием как девятилетний ребёнок!» — повторили родственники, узнав, кто их новый глава клана. «Да он же сознанием ИДИОТ!» — воскликнула его невеста, родители которой забыли в своё время разорвать помолвку. И только я — тот, кто находился в его теле — понимал: Я НЕ БУДУ СКРЫВАТЬ СВОЮ СИЛУ.
Меня зовут Артур Готфрид и я просто хотел жениться на дочери мэра. Теперь мои ноги лежат в двух метрах от меня. Но даже отойти на тот свет мне не дали. Бессмертный вырвал меня из лап смерти и сделал своим учеником. — Убей меня, – сказал он мне, – и тогда ты вернешься домой. Зачем ему это? Он так и не сказал.
Меня зовут Артур Готфрид и я просто хотел жениться на дочери мэра. Теперь мои ноги лежат в двух метрах от меня. Но даже отойти на тот свет мне не дали. Бессмертный вырвал меня из лап смерти и сделал своим учеником. — Убей меня, — сказал он мне, — и тогда ты вернешься домой. Зачем ему это? Он так и не сказал. Примечания автора: Вы не поверите, но мы сделали это! Одновременно с книгой вышла и манга, не забудьте заглянуть!https://remanga.org/lnkcahta.
Иногда жизнь может преподносить своеобразные сюрпризы, что диву даёшься. И это говорю я, что прожил одну жизнь демоном, а вторую человеком. Теперь же меня ждёт ещё третья – в роли Героя на стороне добра. Причем в мире том, самом первом. Ирония? Меня не раз называли сволочью и психом, а тут я стану борцом за светлое будущее. И у меня, как Бывшего Темного Повелителя, есть свое мнение.
18-летний парень, полжизни пролежавший в коме, открыл глаза. Его ноги не держат, руки еле поднимаются, а тело шатается от малейшего ветерка. Старший сын и наследник великого клана Распутиных… «Да он же сознанием как девятилетний ребёнок!» – сказали киллеры, узнав о новом заказе. «Да он же сознанием как девятилетний ребёнок!» – повторили родственники, узнав, кто их новый глава клана. «Да он же сознанием ИДИОТ!» – воскликнула его невеста, родители которой забыли в своё время разорвать помолвку. И только я – тот, кто находился в его теле – понимал: Я НЕ БУДУ СКРЫВАТЬ СВОЮ СИЛУ.
Дестини Уэллер и ее сестра-близнец Ливви были близки так, как могут быть близки только две сестры, пока Ливви не решила стать вампиром, покинув Дестини. Теперь Дестини готова сделать все, чтобы вернуть Ливви в семью. Но в своем мире бесконечной тьмы Ливви знает единственный путь воссоединения сестёр — Дестини тоже должна стать вампиром… Которая из сестер увидит свет следующей полной луны? Чьи губы насладятся вкусом ночи? Кто выживет? Вторая часть дилогии «Опасные девушки».
Я стоял перед зеркалом с совершенно обалдевшим выражением лица - чужого лица и мало того, это лицо ещё и женское, точнее девичье. Голубые глаза, нос кнопкой, длинные - почти до самой задницы светлые, растрепанные волосы и тощее тельце с бледной светлой кожей без намека на половое созревание, короче полный писец. И главное Я четко понимаю, что в зеркале отражаюсь именно Я и никто другой. - Ни хрена себе реинкарнация. - успела мелькнуть у меня в голове мысль перед тем, как в комнату буквально вбежала взволнованная женщина.
Вот почему всегда так - только ты начинаешь кому-то доверять, как тут же этот кто-то, с легкостью толкает тебя в спину или ставит подножку - почему так происходит? Пожалуй мне стоит пересмотреть свое отношение не только к Малому Совету, но и ко всей Академии в целом. Нужен ли мне такой балласт? Ничего нового, Академия дать мне не может, какой смысл мне оставаться в ней? Малый Совет ведь и дальше будет под разными предлогами пытаться упрятать меня подальше от посторонних глаз. Единственный способ раз и навсегда пресечь такие попытки, это уйти из Академии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Система вновь обернулась против меня. Выбор — стать одной из её бесчисленных шестерёнок или погибнуть, пытаясь бороться с ней. Вот только система ещё не поняла, с кем связалась. И если на стороне сильных мира сего сами Боги… Значит, им придётся потесниться. Иначе кто спасёт мир от неминуемой гибели в вихрях временных аномалий?
Я, Иванов Иван Иванович — типичный президент. Один из многих, которых сделали президентами без на то их воли. И я с гордостью заявляю: я отслужил свой год у престола без сучка и санкции! Вот только… Перерождение иногда случается. В теле не очень простого молодого парня-калеки, теперь мне предстоит жить заново.