Что подсмотрел дворецкий - [5]
ПРЕНТИС. Нет, сэр. Ее мачеха недавно умерла после странной интимной связи с сэром Уинстоном Черчиллем.
РАНС. А ее отец?
ПРЕНТИС. Мерзкий субъект. Он сделал девушку матерью на ее рабочем месте.
РАНС. В чем причина такого поведения?
ПРЕНТИС. Об этом пациентка умалчивает.
РАНС. Странно. И вместе с тем — показательно. Приготовьте снотворное.
ДЖЕРАЛЬДИНА. Прошу вызвать такси, сэр! Я хочу вернуться домой. Я не подхожу для этой работы. У меня нет нужных качеств.
РАНС. Мисс Баркли, ложитесь на каталку. Вы сами мешаете процессу своего выздоровления.
ПРЕНТИС заставляет ДЖЕРАЛЬДИНУ проглотить таблетку, на руках переносит ее на каталку, закрывает простыней. Она потрясена, разражается слезами.
ДЖЕРАЛЬДИНА. Это невыносимо! Такой позор для вашей профессии! Я буду жаловаться в медицинскую ассоциацию!
РАНС. Примите покорно вашу болезнь, без слез и без оскорблений должностных лиц.
ДЖЕРАЛЬДИНА. Доктор Прентис, разве я сумасшедшая?
ПРЕНТИС. Нет.
ДЖЕРАЛЬДИНА. А вы случайно не сумасшедший?
ПРЕНТИС. Я? Нет.
ДЖЕРАЛЬДИНА. Здесь происходит съемка скрытой камерой?
ПРЕНТИС. Все, что здесь происходит, имеет свое рациональное объяснение. Лежите спокойно. Все будет хорошо.
Из сада появляется М-СС ПРЕНТИС.
М-СС ПРЕНТИС(взволнована). Нигде не могу найти мисс Баркли.
РАНС. Она приняла сильное снотворное и ее ни в коем случае нельзя беспокоить.
ПРЕНТИС(нервничает). Моя жена говорит о моей секретарше, сэр. Она с самого утра где-то пропадает.
ДЖЕРАЛЬДИНА. Я Джеральдина Баркли. Я хотела получить место секретарши, а меня почему-то объявили сумасшедшей.
РАНС. Миссис Прентис, не обращайте внимание на ее бред. Бред — типичное проявление этой болезни. (Прентису). У вашей пациентки такое же имя, как и у вашей секретарши?
ПРЕНТИС. Больная использовала имя моей секретарши как свой псевдоним. Морально это недопустимо. Но боюсь, что тут уж ничего не поделаешь.
РАНС(вытирая руки). Конечно, какая-то путаница, но сумасшедшие отличаются сумасбродствами.
М-СС ПРЕНТИС. Я позвоню в бюро по найму. Ведь не могла же мисс Баркли раствориться в воздухе?
М-СС ПРЕНТИС уходит в зал.
ПРЕНТИС. Сэр, моей жене незнакомы повадки современных молодых женщин. А я знал многих, которые словно растворялись в воздухе. И некоторым это даже очень нравилось.
РАНС. По собственному опыту скажу, что молодые женщины предпочитают смыться в полночь, наевшись, напившись… А ваши отношения с секретаршей были нормальными?
ПРЕНТИС. Да.
РАНС. Конечно ваша личная жизнь, Прентис, есть ваша личная жизнь. Но я тем не менее считаю ее шокирующей. Пациентка знала о вашей связи с секретаршей?
ПРЕНТИС. Не исключаю.
PAHС. Понятно. Картина начинает проясняться. (Подходит к каталке, смотрит на Джеральдину, берет у доктора Прентиса белый халат). Хорошо, что вы дали ей снотворное. Она расслабится, страхи ее пройдут. Я задам ей несколько вопросов. Она ответит мне импульсивно, то есть, не думая, и будет называть вещи своими именами. (Джеральдине). Кто был первым мужчиной в вашей жизни?
ДЖЕРАЛЬДИНА. Мой отец.
РАНС. Он совершил над вами насилие?
ДЖЕРАЛЬДИНА. Нет!
РАНС(Прентису). Конечно она хочет сказать «да», когда говорит «нет». Элементарная женская логика. (Джеральдине). Ваша мать знала, что вы влюблены в отца?
ДЖЕРАЛЬДИНА. Я жила в нормальной семье. Между мной и отцом никакой такой связи не было.
РАНС(Прентису). Держу пари, что она была жертвой кровосмесительного акта. Она так четко ассоциирует насилие с сексуальным действием. А ее попытка спровоцировать вас на эротический акт, когда она лежала голой? Все это имеет очень глубокий смысл. (Джеральдине). Скажите, ваш отец был религиозен?
ДЖЕРАЛЬДИНА. Наверное, был.
РАНС(Прентису). И она говорит, что жила в нормальной семье. Отсюда вытекает вся тяжесть ее положения. (Джеральдине). А церковь вашего отца разрешает насилие? (Прентису). Некоторые религии терпимо относятся к кровосмешению, если только оно остается тайной в семье. (Джеральдине). А насилие над вам было совершено ДО богослужения или ПОСЛЕ?
ДЖЕРАЛЬДИНА. Какие мерзкие и пошлые вопросы! Я не буду на них отвечать!
РAHС. Мисс Баркли, меня интересует вопрос сексуального насилия, а не эстетика перекрестного допроса. Отвечайте! Ваш отец совершил над вами акт сексуального насилия?
ДЖЕРАЛЬДИНА (в ужасе). Нет! Нет, нет!
РАНС. Неистовство ее отрицания — верное доказательство ее вины. Случай просто хрестоматийный!
ПРЕНТИС. Блистательно, сэр! Вы очень умно и тонко ставите вопросы. А они увязываются с известными фактами?
РАНС. Увязывать вовсе не обязательно. Цивилизации возникали и развивались на основе теорий, которые отказывались повиноваться фактам. Как я понимаю, эта девочка подверглась преступному насилию со стороны отца. И на этом утверждении я буду основывать свои действия в будущем.
ПРЕНТИС. Возможно есть более простое объяснение тому, что кажется сложным в этом деле?
РАНС. Простые объяснения — это для простых умов. А для меня самые сложные оборачиваются простыми… Прослежу, как подстригают волосы у пациентки.
РАНС увозит ДЖЕРАЛЬДИНУ на каталке.
ПРЕНТИС вытряхивает из корзины белье Джеральдины, вынимает из шкафа ее туфли.
Входит М-СС ПРЕНТИС. Он поворачивается к ней спиной, идет согнувшись, скрывая белье и туфли.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.