Четыре туберозы - [78]

Вышел дерзкий ученик,

Он неправо, он случайно

В тайны мудрости проник.

Блещет жезл в руке у мага,

Чертит круг он на полу,

Проверяет смысл зигзага,

Устремляет жезл во мглу.

Пробудились стены башни,

Застонали как во сне.

Духи мчатся всё бесстрашней,

Духи мчатся, все в огне.

Маг ошибся в слове тайном,

Позабыл слова заклятья,

И теперь в кругу случайном

Просит силы у Распятья.

Но бессильны здесь моленья!

Пламя лижет пол и круг.

Нет исхода, нет спасенья…

Хвалит Демон верных слуг!

Душа Женщины

«Расстилай, немая ночь,

Плащ свой чёрный надо всем.

Свет уснул, а сумрак нем!

Я пришла, людская дочь.

Люди, духи изменялись —

Мимо все они промчались.

Только я — одно и то же,

Неизменна, как и прежде;

Вечной веруя надежде,

Всех явлений я моложе!

Дней безмерна череда,

Но не слышны мне года.

Днём летаю над людьми я

Окрылённою мечтой,

Им внушаю сны больные,

Их веду я за собой.

Ночь настанет, и опять

Буду ласки я впивать!»

(К ней неуверенно скользит вновь прибывшая душа Юноши-ученика, погибшего в старой башне).

Душа Юноши

«Что со мной? Туман во всём!

Где-то там земля далёко.

Мчусь в безбрежности широкой,

Я обвеян сладким сном.

Чью-то смерть сейчас я видел,

Чей-то труп они несли.

Но, отторгнут от земли,

Я земному смысл не придал.

Помнил я о ней одной[143],

Лишь о ней, моей богине…

О, как небо призрачно и сине

Под холодной и немой луной!»

Душа Женщины

(Почувствовав душу Юноши).

«Привет, мой брат, мой призрак милый,

Ты встретился со мной в великий день,

Еще не обручён с своей могилой,

Ты не прошёл и первую ступень.

И вся душа твоя полна земного,

Великих прелестей земных страстей;

Есть много тайн неведомых у Бога

И много есть для духа степеней.

Познай: в своей премудрости великой

Господь не дал преграды никому:

Пусть каждый любит страстью дикой,

Как Богом суждено ему.

В глухую ночь и сны и тени

К устам людей усталых льнут.

Для духов много чувственных томлений,

Для духов много сладостных минут!»

Душа Юноши

«Слава, слава Небу далёкому!

Слава тайне неведомых сил!

Слава Богу, безбрежно-высокому,

Что он духам любовь подарил!»

(Где-то в глубине отражения духа Старика-отшельника и духа казнённого Князя; они, как туман, проносятся мимо).

Душа Женщины

«Мой новый брат, летим, летим

Скорее вниз на грудь земли.

Два духа мимо протекли —

Они прожгли меня дыханием своим.

Сегодня торжественный день!

Сегодня наш Демон вступит в борьбу.

Сегодня Всевышний решает судьбу,

И борются духи и люди за смертную тень».

(Они испуганно несутся к земле; под ними далеко в тумане чернеет громадное пространство земли. На чёрной земле мерцают ослепительным блеском[144] магические круги; в них горят рубиновые лампады, обливая кровавым светом бледных людей с жезлами в руках, стоящих безмолвно среди кругов).

Душа Юноши

«Скажи мне, что это, сестра?

Что делают эти безумные люди?

Так бледны их лица, одежда пестра,

И дышат так тяжко их груди!»

Душа Женщины

«То наши друзья. Их магический круг

За дело в великой борьбе.

У Демона много восторженных слуг,

Их ныне призвал он к себе».

Душа Юноши

«Но там, о, гляди! одиноко

Мой старец-учитель стоит!

Он в формуле мощно-жестокой

Обрёл неколеблемый щит».

Душа Женщины

«Он полон вражды к Господину.

Сильнее он многих из нас.

Но душу его я с веселием выну,

В победный и радостный час!

Он верит в величие счастья

Без воли разбитого тела.

Он грозные знает заклятья

И с Демоном борется смело.

Помчимся, скорее разрушим

Черты неприступного круга,

И масло лампады осушим, —

И памятна Демону будет услуга…».

Они налетели со страшных высот,

Но грозно их слово связало.

Свой жезл он направил вперёд,

Им в душу вонзил освящённое жало.

Учитель великий, стоял он в кругу,

Из мира явлений глядел он в безбрежность.

И духи напрасно летели к врагу:

Он понял, в чём сила его, — неизбежность!

ГЛАВА VII

(В глуби эфира фосфорический, слабый свет — заря! Во мраке белеют дух Старика-отшельника и дух казнённого Князя; они скользят, держа друг друга за руку).

Дух Старика

«На волнах первичных эфира

Мы несёмся, два брата, вдвоём;

Мы познали ничтожество мира

И Безвестному гимны поём.

Мы не мыслью, не телом узнали

О величии Неба и Бога,

Мы в душах читали скрижали,

Где правды сокрытой так много.

Мы знаем, как борются тени

За владычество грубого тела,

Как ищут они наслаждений,

В которых их жизнь онемела.

Но близится чистый, высокий,

Божественный день единенья,

И в мире, и в небе пророки…

Светлеет былое ученье…

Горят уж ярко лампады[145]

В чертах неприступного круга.

Грешный в них ищет награды.

А праведный светлого друга.

Но не кончена наша дорога,

Еще не увенчана битва.

Свершить нам осталось немного:

Пред нами Святая Молитва!

Раскроем злобе объятья,

Обнимем и небо и землю[146].

Ты Демона примешь проклятья,

Я духов заблудших объемлю!»

………………………………

Грозный, усталый, один,

Без веры в духовное счастье,

Владыка минувших годин

Не знает святого причастья,

То Демон, монах низверженный,

Запомнивший только, что прежде

Был мир, где он жил упоенный,

В земной сладострастной одежде.

Нет, он надежд не уступит!

Не может он духу поверить!

Борьбой он владычество купит,

И силой силу измерит!

И вот налетел он угрюмо,

Качая крылами своими.

И дрогнуло небо от шума,

И ужас прошёл меж Святыми!

Один только Князь его встретил,

Обнял его призрачным телом, —

Своим поцелуем отметил