Через полюс — на экватор - [73]

К концу рассказа в кабинете появился молодой африканец в штатском, которого нам представили как констебля Джексона. Комиссар счел, что лучше, если вооруженный Джексон будет нас сопровождать в штатской одежде. Так нам легче будет установить контакты с местным населением.

В первый маршрут мы выехали на «джипе», оставив дома наших шоферов и рабочих. Нам предстояло осмотреть район старого вулкана, находящегося в 50 милях к юго-западу от Морото. Ровная грейдерная дорога пересекала саванну. Выгоревшие клочки травы торчали из красных латеритных почв. Часто на обочине дороги мы встречали карамоджийцев. В отличие от большинства африканских племен, мужчины здесь пренебрегают одеждой вообще, они даже не носят набедренных повязок, В руках у них маленький трехногий стул, на который они садятся, встретив знакомых и остановившись для беседы. Некоторые мужчины, которые особенно любят комфорт, несут с собой еще маленькую подпорку, напоминающую короткий костыль. Он позволяет ему полувозлежать, сидя на своей маленькой табуретке и облокачиваясь на подпорку одной рукой. Цвет кожи у карамоджийцев красновато-коричневый. Телосложение не совсем правильное, по-видимому, это следы недоедания в детском возрасте. При сравнении с масаи они сильно проигрывают. Многие мужчины носят ассирийские бородки, очень часто нижняя губа украшена странным украшением — в разрез на нижней губе вставлено какое-то украшение в виде камня, стеклянной трубочки или металлического стержня. Карамоджийцы очень не любят сниматься. Констебль Джексон просил нас быть осторожными при фотографировании. Иногда в контакт можно войти при помощи нескольких мелких монет или сигарет.

Одна из самых острых проблем здесь — обеспечение водой в сухой период года. Правительство стремится решить эту проблему — бурят скважины и оборудуют их примитивными насосами. Вереницы женщин несут воду от таких скважин, преодолевая десятки километров пути.

Через полтора часа после отъезда мы проехали небольшое селение, где был полицейский пост и больница. Здесь при помощи нашего стража мы нашли себе проводника, который должен был показать места, где до нас работала английская геологическая группа и обнаружила интересные палеонтологические объекты.

Проехав уже миль шесть, мы остановились у высокой скалы. Отсюда предстояло пешком пробраться к выходам горных пород. Так как я в этот день себя неважно чувствовал — по-видимому, была реакция на прививку оспы, — меня оставили дежурить в машине, а все остальные ушли в маршрут. Сидя в машине, в тени под большой акацией, стал наблюдать за проходящими по дороге. Иногда это были группы карамоджийцев в десять — двенадцать человек, некоторые были вооружены копьями. Один раз через дорогу буквально проскользнул отряд в шесть воинов, вооруженных копьями. Они шли быстрым пружинистым шагом через заросли, по едва заметной тропинке. На машину и на меня они не обратили внимания. Я приводил в порядок свои дневники и, по-видимому сморенный жарой, уснул. Проснулся я через час, когда к машине подходила наша группа.

Было время обеда. Хотя дорога и проходила рядом с нами, но пыль, поднимаемая изредка проходящими машинами, уносило ветром на другую сторону дороги, поэтому мы устроились в тени под деревом. По шоссе с бешеной скоростью мчалась машина. Это был «лендровер». Он шел со скоростью более 100 км в час, что уже само по себе на грейдерных дорогах опасно. Как раз перед нами дорога делала резкий поворот, который преодолеть на такой скорости невозможно. Дальше все происходило почти так же, как в «хорошем» американском боевике. Скрежет тормозов, машину заносит, и она переворачивается. Удар, еще удар… Машина перекатывается через радиатор, и все скрылось в клубах пыли. Мы стоим совершенно ошеломленные. Когда ветер развеял пыль, мы увидели машину, лежащую в стороне от дороги, и на шоссе два тела. Оказываем помощь пострадавшим, выбрасываем все наши вещи из «джипа» и переоборудуем его в фургон, куда можно положить людей. В машине ехали двое: белый и африканец. Вел машину англичанин. Машина, судя по надписи на борту, принадлежала почтовому ведомству. Мы уложили обоих пострадавших в машину, и я повез их к больнице, к счастью находившейся всего в нескольких милях. В больнице их осмотрели и на санитарной машине отправили в Морото.

Начальник местной полиции попросил нас отвезти его на место происшествия для составления акта. Осмотр показал, что машина пострадала очень сильно. В кузове находилась радиоаппаратура, которая была разбросана на несколько десятков метров вокруг. Все самое ценное надо было отвезти в полицию и прислать за начальником полиции машину. Но тот наотрез отказался оставаться здесь один, без оружия. «Это очень опасное место, господа. Здесь проходит военная тропа карамоджей, — утверждал он. — Я просто боюсь. Этим двум, попавшим в аварию, удивительно повезло, что вы были рядом, их могли добить в бессознательном состоянии карамоджийцы». В это время на дороге показался «лендровер», шедший в нужную нам сторону. За рулем сидел африканец, рядом европеец. Он был как две капли воды похож на колонизатора из газетной карикатуры. Мясистое белое лицо, очки, рубашка цвета хаки и классический пробковый шлем, который я, кстати, впервые видел на европейце в Африке. Уж очень он ассоциируется с властью англичан в колониях. На все наши просьбы помочь он отвечал односложно «нет», не поворачиваясь к нам и глядя прямо перед собой. Я наблюдаю за начальником полиции, ожидая, что тот от уговоров перейдет к делу и просто прикажет помочь нам. Но у того было какое-то заискивающее выражение лица, он молчал даже тогда, когда англичанин повернулся к шоферу и сказал: «Поехали». Я часто замечал, что вот этот страх перед белыми еще очень глубоко сидит в африканцах. Конечно, эти страны приобрели независимость всего несколько лет назад, и, наверно, наш знакомый, начальник полиции тогда был просто полицейским, привыкшим подчиняться без слов своим белым начальникам. Но тут привычка автоматически сработала, и мы остались на дороге, не зная, как перевезти всех людей и вещи до полицейского участка. Лишь к вечеру мы вернулись в Морото.