Через полюс — на экватор - [12]
Проснулся я оттого, что утром Михаил Семенович Комаров, решив пойти проведать трактора, попытался перешагнуть через меня и, потеряв равновесие, сел мне на голову. В первую минуту я ничего не понял: кто-то крепко держит меня за голову и я отчаянно болтаю ногами, пытаясь освободиться. С нар поднялось несколько заспанных голов. В следующий момент балок оглашается дружным хохотом.
Семь часов утра. Сомов скомандовал подъем. И в поднявшейся утренней суматохе долго раздавались возгласы:
— Где мои унты?
— Кто уволок мою штормовку?
— Отдайте шапку!
Действительно, разобраться в ворохах висящей вокруг печурки одежды было невозможно. Одинаковые штормовки, унты, меховые рубашки еще не были помечены хозяевами, и долго в это первое утро пострадавший ходил и приглядывался то к одному, то к другому, пытаясь найти хозяина доставшейся ему куцей штормовки, номера на четыре меньше его размера.
На улице дует ветер, подымая поземку на 2–3 м над уровнем ледника. В балок влезает растерянный Михаил Семенович.
— Что за чертовщина — трактора исчезли! — в смущении докладывает он Михаилу Михайловичу.
— Как исчезли? — изумленно переспрашивает Сомов.
— Чистое место и следов нет, как будто сдуло их.
Спешу вмешаться в разговор и объяснить, в чем дело. Вздох облегчения. Комаров выскакивает, и скоро уже слышится приближающееся ворчание тракторов.
Снова начинается мучительный подъем. Трактора двойной тягой тянут каждый поезд, преодолевая крутой склон и глубокий снег. С трудом на первой скорости, поминутно застревая, вытягивают сначала первый поезд, а потом и второй к вехе десятого километра. Из Мирного пришел вездеход, приехал заместитель начальника экспедиции Вячеслав Дмитриевич Голубев. Привез нам в термосах обед, чтоб нам не тратить время на готовку. Трогаемся дальше, снег становится плотнее, но поземка резко ухудшает видимость. Вехи видны только за 100–200 м. Поэтому вперед уходит Долгушин и отыскивает каждую веху, а потом уже указывает дорогу поезду. К 10 часам вечера 3 апреля дошли только до двадцатого километра. За день прошли 16 км. Двигаться трудно, мешает рыхлый снег. Особенно трудно тянуть второй поезд с горючим. После детального осмотра Комаров находит дефект в санях. Изгиб полоза сделан слишком крутым, и сани загребают снег, оказывая огромное сопротивление движению. Поэтому принято решение перегрузить часть горючего на двое других саней, а эти бросить.
Утром аэрологи выпускают шар-зонд, Сенько проводит магнитные измерения, а Долгушин и Втюрин вырывают шурф глубиной 2 м, где проводят детальные наблюдения над структурой снежного покрова. Помня печальный опыт вчерашнего вечера, я отложил сейсмозондирование на утро. Мощность ледника увеличивается и достигает здесь 800 м, а высота всего 600 м над уровнем моря. И вот снова взревели моторы, и поезд тронулся дальше. Идем значительно быстрее, так как второй поезд больше не отстает. К вечеру достигаем 50 км. Здесь стоит последняя веха, поставленная во время похода на вездеходах. Дальше нога человека еще не ступала. Сегодня день прошел хорошо, проделали все-таки 30 км, а это немало.
Вечером пытаюсь произвести зондирование ледника, но неудачно. Сильный ветер сотрясает балки, толчки передаются в ледник, и приборы регистрируют такое количество сейсмических волн различного происхождения, что разобраться в них совершенно немыслимо. Делаю несколько взрывов и с трудом определяю: мощность льда равна 1000 м.
Утром 5 апреля снова тронулись в путь. Жизнь в поезде налаживается, каждый занят своим делом. На головном тракторе Михаил Семенович. Он связан по телефону с салон-вагоном, где сидит штурман похода Сенько. В жилом балке находится магнитный компас, по которому он направляет поезд.
— Пять градусов влево! — командует Павел Кононович, поезд послушно уходит влево градусов на 15.
— Два градуса вправо! — хитрит Сенько, и поезд поворачивает на 10° вправо.
— Так держать! — облегченно вздыхает он.
— Есть так держать! — отвечает Комаров и, заметив на небе какое-нибудь облачко, держит на него направление.
Но облачко не стоит на месте, сильный ветер несет его в сторону, и вот уже снова слышен в наушниках голос Павла Кононовича:
— Влево пять градусов!
И снова повторяется весь маневр. Но вот пройдены очередные пять километров. Остановка. Павел Кононович проходит к астрокуполу, по астрокомпасу берет засечку на солнце и, порывшись в таблицах, определяет истинное направление на юг. Учитывая поправку, наносит курс на карту и записывает в вахтенный журнал.
Гляциологи тем временем выскакивают «на улицу» и укрепляют полосатую красно-черную веху с флажком. Веха имеет высоту четыре метра, и на ней укреплено алюминиевое кольцо. На этом кольце выбито: «Моэкац № 27011» [4]. Дело в том, что в Антарктиде краска на дереве не держится. Ветер, несущий твердые кристаллы снега, полирует дерево до блеска и счищает краску. Поэтому был придуман следующий способ метить рейки.
Мы взяли кольца, предназначенные для кольцевания императорских пингвинов и окольцевали ими рейку. Пусть простит нам Бюро кольцевания и орнитологи за такое использование колец, но ведь они также послужили науке. Ведь если через несколько лет будет найдена такая рейка, то по ее номеру мы найдем ее паспорт и определим, как много накопилось здесь снега, а это для нас очень важные данные.
Чешский врач, четыре года проработавший в провинциях Республики Заир, увлекательно рассказывает о конголезском народе, борющемся за независимость, о его быте, заботах и радостях.
Путевые очерки журналиста-международника рассказывают о сложных социально-экономических проблемах становления и развития независимых государств Тропической Африки. Опираясь на живой, конкретный материал, почерпнутый непосредственно в африканских странах, автор показывает роль и значение традиционного и современного в развитии африканского общества, в преодолении отсталости и утверждении прогрессивных тенденций общественной жизни. Книга иллюстрирована.
Автор прожил два года в Эфиопии. Ему по характеру работы пришлось совершать частые поездки по различным районам этой страны. Он сообщает читателю то, что видел своими глазами. А видел он много: столицу и деревни, истоки Голубого Нила и степи Эфиопского нагорья, морские ворота страны — Эритрею и древний город Гондар. Книга содержит интересный материал о жизни народа и сложных проблемах сегодняшней Эфиопии. [Адаптировано для AlReader].
В. Н. Наседкин в 1907 году бежал из сибирской ссылки, к которой был приговорен царским судом за участие в революционном движении, и эмигрировал в Японию. Так начались пятнадцатилетние скитания молодого харьковчанина через моря и океаны, в странах четырех континентов — Азии, Австралии, Южной Америки и Европы, по дорогам и тропам которых он прошел тысячи километров. Правдиво, с подкупающей искренностью, автор рассказывает о нужде и бездомном существовании, гнавших его с места на место в поисках работы. В этой книге читатель познакомится с воспоминаниями В. Н. Наседкина о природе посещенных им стран, особенностях труда и быта разных народов, о простых людях, тепло относившихся к обездоленному русскому человеку, о пережитых им многочисленных приключениях.
В книге советского журналиста АПН в увлекательной форме рассказывается об истории, этнографии, природе, экономике, политике сегодняшней Республики Мали, ставшей независимым государством в 1960 г., в год Африки. Автор с большой симпатией пишет о своих малийских коллегах-журналистах, ученых, о встречах с представителями различных этнических групп в отдаленных уголках страны, их быте и обычаях. В работе освещаются важные события и наметившиеся тенденции в жизни современной Мали.
Книга представляет собой свод основных материалов по археологии Месопотамии начиная с древнейших времен и до VI в. до н. э. В ней кратко рассказывается о результатах археологических исследований, ведущихся на территории Ирака и Сирии на протяжении более 100 лет. В работе освещаются проблемы градостроительства. архитектуры, искусства, вооружения, утвари народов, населявших в древности междуречье Тигра и Евфрата.