Цемах Атлас (ешива). Том первый - [16]

— Я собираюсь выйти замуж за Цемаха Атласа.

Лицо Володи не приняло насмешливого выражения, как обычно, когда он бывал потрясен или недоволен. С минуту он молчал, потом медленно повернул к сестре свою широкую гладко выбритую щеку.

— И как это будет выглядеть? Ты станешь раввиншей[47], или он станет таким, как ты?

— Я готова стать раввиншей, какая мне разница? — сказала Слава бывшей здесь же Хане с улыбкой, дающей понять, что говорит это назло ей. Слава подозревала, что Хана считала ее неподходящей женой для еврея, изучающего Тору.

— Но нет никакой необходимости в том, чтобы я стала набожна. Хотя Цемах учился в ешиве, он не ешиботник.

— Я уверена, что вы будете парой, благословленной Богом, — ответила Хана, и ее спокойные ясные глаза тоже свидетельствовали, что она не думает о свояченице ничего дурного.

Слава увидела, что брат не слишком поражен ее речами о браке с Цемахом Атласом, как будто ждал этого. Однако Володя тут же начал вертеться в своем мягком кресле, словно все пружины воткнулись в его мягкое место. Хана тоже беспокойно завертела головой, будто ища что-то своими горящими глазами. Слава рассказала, что Цемах Атлас уже помолвлен. При этом она смеялась, словно ей доставляло удовольствие снова связаться с уже занятым мужчиной.

— Мне он не сказал, что уже помолвлен. Это некрасиво с его стороны, — покраснел от злости Володя.

— Цемах никому этого не сказал, потому что сразу же после помолвки увидел, что его одурачили, — лицо Славы заострилось, как будто она уже защищает своего мужа, доказывая, что он не лжец. — Он осмотрелся, понял, что его обманули, и из-за этого уехал из местечка невесты еще до того, как узнал, что на свете существует такая мадемуазель Ступель. Точно так же, как я решила выйти замуж еще до того, как его встретила.

Муж и жена обменялись взглядами. Они поняли, что Слава хочет порвать со своим прежним, женатым. На темной улице падал густой снег и покрывал дома Ломжи какой-то потусторонней белизной. Славе казалось, что снег идет уже годы и что Цемах никогда не вернется. Может быть, она обидела его своим поведением? Она болтала, кокетничала, а он слишком серьезный человек для флирта. Может быть, он возвращается к своей невесте? Может быть, уже уехал? Тихий густой снег на улице наводил тоску и на Володю. Ему было бы приятнее сейчас лежать, растянувшись, в кровати, а не вертеться в кресле. Он зевал, пожимал плечами и хотел сказать женщинам, что идет спать. Как раз в этот момент открылась дверь и вошел Наум. На его ногах были мягкие домашние туфли. Одет он был в короткий ночной халат из красного шелка, украшенный шнуром. Его слова тоже были на этот раз мягки, как шелк: он пришел не для того, чтобы ссориться. Он только предлагает уволить приказчиков, а на их место поставить людей, которые будут прислушиваться к его распоряжениям.

— Отныне и в дальнейшем тебе придется относиться к твоим приказчикам как к равным, — ответил Володя, и его глаза заискрились от удовольствия в предвкушении, что его брат сейчас выйдет из себя и начнет беситься. — Слава собирается выйти замуж за Цемаха Атласа, а он — двоюродный брат наших приказчиков. Он живет у их родителей.

Наум был уверен, что это новая Володина выдумка, цель которой — позлить его. Однако Хана кивнула в знак того, что это правда, и ее лицо выдавало, что она просто тает от удовольствия:

— Нас можно поздравить.

Наум развязал и снова завязал шнур своего короткого ночного халата. Его руки и ноги дрожали.

— Родственник наших приказчиков будет моим деверем? Никогда в жизни!

— Я еще не знаю, хочет ли он меня. С того момента, как он понял, что я готова выйти за него замуж, он перестал приходить.

Слава произнесла это с прерывистым нервным смешком. Хана осталась сидеть напуганная, и Володя увидел, что лицо сестры вытянулось от огорчения, в которое погрузило ее нетерпеливое сердце. Наум тоже утратил свою крикливость. Он выпятил живот и стал по-отечески поучать младшую сестру, что раз уж этот молодой человек ей понравился, она должна была рассказать об этом ему, своему старшему брату. Он бы пригласил молодого человека к себе, чтобы тот увидел, кто такой Наум Ступель, а потом Наум бы отправил к жениху почтенного свата или сам бы переговорил с ним. Однако его мнения не спрашивают ни по поводу этой партии, ни по поводу торговых дел.

— Куда ты? — крикнул Володя вслед сестре, которая поспешно бросилась к выходу.

Слава не ответила, она вошла в свою комнату и стала переодеваться. Ее не волнует, что на улице снег, ветер и темень. Не волнует, что подумают о ней ее родные и родные Цемаха, — она обязательно должна сегодня же переговорить с ним.

Глава 9

Шел снег, шел без перерыва и завалил низенькие домики в переулке по самые окна. Из одного из домов вышел еврей в меховой шапке и принялся широкой лопатой чистить снег вокруг своего крыльца. Налетал ветер, вертелся вокруг завихрением снежной пыли и засыпал его ледяной крупой. Еврей прервал свою работу, воткнул лопату в кучу снега, которую нагреб, и вернулся в дом. Цемах смотрел через окно на эту лопату и словно завидовал тому, что она так крепко сидит на своем месте.