Бюро слухов - [19]
Например: на вечеринке она встречает С., очень талантливую жену очень талантливого мужа. У нее только что прошла выставка в крупной галерее. Картины мужа в постоянной экспозиции Музея современного искусства. В общем, очень талантливые люди. Но С. с женой не о картинах говорит. Она говорит о ремонтной фирме, которая ее надула, о спа-процедурах и списке ожидания в частный детский сад. После муж спрашивает: «Ты же виделась с С., как она?» «Аж вся ядом изошла», – отвечает жена.
Ах, если бы они были французами, думает жена. Тогда все ощущалось бы иначе. Нет, не ощущалось, а… Есть другое слово, умнее.
Трактовалось.
Все трактовалось бы иначе.
Мысли вслух: если жена перестает такой быть, как ее называть? Нужно ли давать таким вещам имена? Существует период, когда ты уже не жена, но еще не разведенная женщина, а слова подходящего нет. Вот в политике есть понятие – не имеющий гражданства. Так и с браком. Неопределенное семейное положение.
Чем бы все ни кончилось, вы будете еще долго чувствовать себя ужасно, говорит психотерапевтка.
С достижением среднего возраста некоторые друзья и знакомые, которые прежде казались просто слегка эксцентричными, становятся чокнутыми на всю голову. К. рассказывает жене о своей подруге детства, которая с возрастом стала носить тонны макияжа и потеть, как бегемот. Они с мужем пригласили ее на новоселье. И она спросила, можно ли прийти и приготовить им ужин. «Нет, не надо, просто приходи, – ответила К. – Мы сами все приготовим». Но подруга все-таки явилась на новоселье вся потная и принесла с собой пакет с капустой и сырым мясом.
Жена боится. Страх такой же, как раньше. Она думала, все в ее жизни решено. По крайней мере, до его смерти. («И это если он умрет первым, – чуть не добавила она. – И если я буду любить его так же сильно», – хотелось добавить ей.) А раньше не было никаких «если».
«Время! Время!» – вечно напоминает жена студентам, пытаясь объяснить, что время глагола очень важно, что оно многое объясняет.
Раньше они посылали друг другу письма. А обратный адрес всегда писали один и тот же: «В бюро слухов».
Письма до сих пор хранятся в доме: у него на столе в коробке и у нее.
«Я чувствую…» – говорит она. Психотерапевт ее прерывает. «Знаю, знаю, все вокруг уверены, что знают, как вы себя чувствуете, да?»
«А как же я?» – любит спрашивать ее дочка, когда взрослые начинают говорить на непонятные ей темы. «Как же я?» Яблоко от яблони недалеко падает, думает жена.
Жена взяла в привычку истерически смеяться, когда ее муж что-то говорит, потом изумленно повторять сказанное им слово.
Мило???
Смешно???
Она переняла эту стратегию у одной будущей бывшей жены, которая разговаривала со своим будущим бывшим мужем. Бедный муж, подумала она, когда впервые об этом услышала.
30
Над шутками о суициде студенты смеются, а шутки о разводе не понимают.
«А ты всегда режешь правду-матку?» – сказал ей однажды симпатичный парень на вечеринке. А потом извинился и пошел флиртовать с другой.
Почему буддисты ездят непристегнутыми?
Практикуют непривязанность.
Жене советуют прочитать книгу о супружеских изменах с ужасным названием. Она продается в книжном магазине в трех кварталах; жена едет туда на метро. Она стесняется ее читать, прячет по углам, как другие прячут пистолет или кило героина. В книге его называют «супругом-соучастником», а ее – «пострадавшей стороной». Там много других таких же дурацких названий, но над одной сноской она смеется в голос. В ней говорится о том, как в разных культурах люди ведут себя после супружеской измены, пытаясь наладить отношения.
В Америке супруг-соучастник проводит в среднем около 1000 часов, обсуждая инцидент с пострадавшей стороной. Спешка тут ни к чему.
Когда она читает эти строки, ей становится очень жаль мужа.
Ведь тот отработал еще только около 515 часов.
31
В Эпире водится паук, которого называют «бессолнечным». А киприоты называют гадюку «глухой». Идея в том, что опасным тварям придумывали имена-шифровки, чтобы те не догадались, что речь идет о них. Люди боялись, что если упомянуть такое животное, оно появится.
У ее сестры с мужем есть договор. Что бы ни случилось, пусть все будет как в пятидесятых. Никто не должен знать. Другая должна быть невидимкой.
Ближе к концу ребенок развивался не так, как положено, и раз в неделю врачи вызывали жену на обследования. Она сидела на кушетке, к ней подключали приборы; она ждала, когда услышит сердцебиение. Каждый раз она боялась, что его не услышит, и каждый раз оно появлялось: гулкое, как топот копыт. Как он на нее смотрел, когда они его услышали. Казалось, больше, чем они, почувствовать уже невозможно.
Всегда, всегда, написал он в книге, которую подарил жене на прошлое Рождество.
Бессолнечный? Глухая? Офисная?
Жена стрижется в дорогой парикмахерской. Покупает новую одежду, чтобы пойти к мужу в офис. Они идут обедать; решили попробовать. Чтобы все было цивилизованно, как у французов. После жена покупает новые сапоги и относит домой даже без примерки. Дома открывает коробку и разглядывает их. Каблуки выше, чем она обычно носит. Выглядят неудобно. Так почему ей захотелось надеть неудобную обувь в самый неудобный из дней?
Проницательный роман о том, каково это – существовать в бурных потоках информации в предчувствии глобальной катастрофы. Лиззи, много лет работающая в библиотеке, теперь взялась еще и отвечать на письма, приходящие на почту подкаста про то, что весь мир летит в тартарары. Сюда пишут только психи и нытики – так она оказалась в океане страхов и домыслов про изменение климата и конец цивилизации. А в это время врач прописывает Лиззи пластинку от скрежетания зубами. Ее муж читает под одеялом историю древней войны.
Кабачек О.Л. «Топос и хронос бессознательного: новые открытия». Научно-популярное издание. Продолжение книги «Топос и хронос бессознательного: междисциплинарное исследование». Книга об искусстве и о бессознательном: одно изучается через другое. По-новому описана структура бессознательного и его феномены. Издание будет интересно психологам, психотерапевтам, психиатрам, филологам и всем, интересующимся проблемами бессознательного и художественной литературой. Автор – кандидат психологических наук, лауреат международных литературных конкурсов.
Внимание: данный сборник рецептов чуть более чем полностью насыщен оголтелым мужским шовинизмом, нетолерантностью и вредным чревоугодием.
Автор книги – врач-терапевт, родившийся в Баку и работавший в Азербайджане, Татарстане, Израиле и, наконец, в Штатах, где и трудится по сей день. Жизнь врача повседневно испытывала на прочность и требовала разрядки в виде путешествий, художественной фотографии, занятий живописью, охоты, рыбалки и пр., а все увиденное и пережитое складывалось в короткие рассказы и миниатюры о больницах, врачах и их пациентах, а также о разных городах и странах, о службе в израильской армии, о джазе, любви, кулинарии и вообще обо всем на свете.
Захватывающие, почти детективные сюжеты трех маленьких, но емких по содержанию романов до конца, до последней строчки держат читателя в напряжении. Эти романы по жанру исторические, но история, придавая повествованию некую достоверность, служит лишь фоном для искусно сплетенной интриги. Герои Лажесс — люди мужественные и обаятельные, и следить за развитием их характеров, противоречивых и не лишенных недостатков, не только любопытно, но и поучительно.
В романе автор изобразил начало нового века с его сплетением событий, смыслов, мировоззрений и с утверждением новых порядков, противных человеческой натуре. Всесильный и переменчивый океан становится частью судеб людей и олицетворяет беспощадную и в то же время живительную стихию, перед которой рассыпаются амбиции человечества, словно песчаные замки, – стихию, которая служит напоминанием о подлинной природе вещей и происхождении человека. Древние легенды непокорных племен оживают на страницах книги, и мы видим, куда ведет путь сопротивления, а куда – всеобщий страх. Вне зависимости от того, в какой стране находятся герои, каждый из них должен сделать свой собственный выбор в условиях, когда реальность искажена, а истина сокрыта, – но при этом везде они встречают людей сильных духом и готовых прийти на помощь в час нужды. Главный герой, врач и вечный искатель, дерзает побороть неизлечимую болезнь – во имя любви.
Настоящая монография представляет собой биографическое исследование двух древних родов Ярославской области – Добронравиных и Головщиковых, породнившихся в 1898 году. Старая семейная фотография начала ХХ века, бережно хранимая потомками, вызвала у автора неподдельный интерес и желание узнать о жизненном пути изображённых на ней людей. Летопись удивительных, а иногда и трагических судеб разворачивается на фоне исторических событий Ярославского края на протяжении трёх столетий. В книгу вошли многочисленные архивные и печатные материалы, воспоминания родственников, фотографии, а также родословные схемы.