Божественный лик Византии - [255]

.

И хотя впоследствии едва ли ктонибудь еще из западных монархов поднимался до уровня Карла Великого, но всех их объединяла убежденность в том, что Германский император и прочие короли отвечают за сохранение благочестия в своих землях и незыблемость кафолического вероучения.

Эти мысли особенно пригодились Римской курии после того, как волна Реформации захлестнула Западную Европу. Надо сказать, положение Римокатолической церкви в Германии и Франции в то время было просто отчаянным. Как утверждают, уже 9/10 немцев являлись протестантами, и даже Бавария склонялась к тому, чтобы принять Реформацию. Франция, раздираемая гражданскими войнами, вызванными религиозным противостоянием католиков и протестантов, находилась не в лучшем положении.

Нисколько не смущаясь тем, что тревожащие его вопросы традиционно относятся к исключительному ведению Римской кафедры, Германский император Карл V (1519—1556) настойчиво требовал от папы Павла III (1534—1549) соборно изучить вопросы о непорочном зачатии Пресвятой Богородицы, учение об оправдании, первородном грехе (сугубо догматические темы), а также практику причащения мирян лишь Телом Христовым (канонические предметы)[1431].

По его инициативе и после долгого противления Рима, которому император противопоставил всю свою неукротимую волю, был созван и после многих перипетий завершил работу знаменитый Триентский собор 1545—1563 гг. Карла V поддержал Французский король Франциск I (1515—1547), потребовавший от папы преобразовать курию, уменьшить число кардиналов, уничтожить противозаконные привилегии епископов, ограничить случаи отлучения от Церкви и прекратить симонию. По их требованию члены Собора должны были изучить важнейший догматический вопрос о божественном происхождении епископской власти, иными словами, о независимости архиереев от Римского папы.

Помимо введения необходимых запретов, монархи потребовали составления новых молитвенников и пересмотра церковных обрядов с целью исключения из них всего наносного. И, главное, канонически разрешить брак священникам[1432].

Когда папская курия попыталась проигнорировать вопросы, поставленные императором, Карл V демонстративно издал в мае 1548 г. временный закон о вере «Interim», которым не только разрешил без предварительного согласия Апостольской кафедры причастие под двумя видами для мирян и брак для священства, но и предписывал возобновить практику ежегодных провинциальных Соборов.

Его собрат во Франции, новый король Франциск II (1559—1560), подталкиваемый к решительным действиям своей матерьюкоролевой Екатериной Медичи, пошел еще дальше в части реформ Церкви. В мае 1562 г. его посланники представили Триентскому собору «Список реформ», в котором содержались помимо предложенных Карлом V дополнительные требования: перейти на национальный язык при совершении богослужения, подчинение священников правилам строгой морали, разрешение употреблять мясо в постные дни (в определенных случаях), ограничение числа бенефиций для кардиналов и епископов[1433].

III. Управители и спасители Западной церкви

Старый принцип: «Кто принимает каноны, тот и управляет Церковью», действовал, разумеется, не только на Востоке, но и на Западе. Уже Франкский король Хлодвиг начал назначать епископов из числа светских лиц и имел большой успех. Несмотря на нескрываемое возмущение Римской курии, в скором времени большинство галльских епископов стали хиротонисаться из мирян, а король чувствовал себя полновластным хозяином и в королевстве, и в Галльской церкви[1434].

Уже первые короли франков считали себя обязанными не только бороться с врагами Церкви, а потому крестили евреев и устраивали догматические споры со своим участием, но и утверждали назначение лиц на епископские кафедры. Следы королевского влияния носят на себе уже акты Орлеанского собора 549 г., который провозгласил: «Пусть никто не приобретает епископский сан за деньги; епископа должны посвящать митрополиты и другие епископы провинции по одобрению короля и согласно выбору духовенства и народа». Когда же Парижский собор 557 г. «забыл» упомянуть в своем каноне о выборах архиереев короля, его тут же дополнил указ Хлотаря II (584—613): «По смерти епископа его преемник будет выбран епископами провинции, духовенством и народом области, и, если выбранный покажется нам достойным, то в силу королевского приказа он будет назначен епископом»[1435].

Эту практику широко продолжил сын Карла Мартелла Карломан (710—754), принявший впоследствии монашеский постриг, писал при утверждении правил им же созванного Австразийского собора 742 г.: «По совету моего духовенства и видных людей я поставил в городах епископов и поместил между ними Бонифация как архиепископа – его, который прислан от св. Петра (т.е. из Рима. – А.В.). И я распорядился о ежегодном созыве Собора, на котором в моем присутствии могут возрождаться канонические постановления и законы Церкви, а христианская вера – исправляться. Далее я восстановил и вернул церквям доходы, ошибочно у них отнятые; сместил, лишил сана и усилил наказание для самозваных священников и распутных диаконов и священников»