Бореальная культура позднего палеолита как свидетельство первой европейской цивилизации - [4]
Однако, существует еще один пласт информации, прямо противоположный по времени своего происхождения современным исследованиям, правда, этот пласт с поздним палеолитом не связывают и изучают в рамках скорее филологических, чем исторических дисциплин. Я говорю о нарративных источниках: мифах, преданиях и легендах, в которых речь идет о древних цивилизациях.
Из античных источников наиболее известно предание о Гиперборее – стране, находящейся на севере в районе полярного круга.
Древнеримский ученый Плиний Старший в самом что ни на есть научном труде, под названием «Естественная история» пишет буквально следующее:
«88. За Тафрами в глубине континента живут авхеты, в области которых берет начало Гипанис, невры, в области которых берет начало Борисфен, гелоны, тиссагеты, будины, царские скифы и темноволосые агафирсы. Выше – кочевники, потом антропофаги, за Бугом над Меотийским озером сарматы и исседоны. А по побережью вплоть до Танаиса живут меотийцы, – по ним названо озеро, – и самые последние за ними аримаспы. Затем идут Рипейские горы и область, которая называется Птерофором, потому что там постоянно выпадает снег, похожий на перья. Эта часть света осуждена природой и погружена в густой туман; там может рождаться только холод, и хранится ледяной Аквилон.
89. Позади этих гор и по ту сторону Аквилона живет, если можно поверить, с незапамятных времен счастливый народ, который называют гиперборейским; про него рассказывают сказочные чудеса. Там, говорят, находятся полюса и крайние точки звездных путей; полгода там светло, и солнце прячется всего на один день, а не на время между весенним и осенним равноденствием, как полагают несведущие люди. Один раз в году, в день летнего солнцестояния, солнце у них восходит и один раз, в день зимнего солнцестояния, садится. Эта солнечная страна с умеренным климатом не подвержена вредным ветрам. Гиперборейцы живут в рощах и лесах, почитают богов порознь и сообща, им не знакомы раздоры и недуги.
90. Умирают они только тогда, когда устают жить: старики, отпировав и насладившись роскошью, прыгают с какой-нибудь скалы в море. Это самый лучший похоронный обряд. Одни считают, что гиперборейцы живут не в Европе, а в начале азиатского побережья, потому что там имеется похожий на них атакский народ; другие – что они живут между заходящим солнцем антиподов и нашим восходящим солнцем; это никак невозможно, потому что между ними лежит огромное море. Те, которые относят местонахождение их туда, где шесть месяцев светит солнце, передают, что антиподы утром сеют, в полдень собирают урожай, при заходе солнца срывают с деревьев плоды и ночью прячут их в пещеры.
91. Нельзя усомниться в существовании этого народа; многие писатели рассказывают, что гиперборейцы посылают обычно на Делос первые плоды урожая Аполлону, которого они особенно почитают. Жертвоприношения доставляли девушки, в течение нескольких лет гостеприимно принимаемые народами, но после того как были нарушены обычаи гостеприимства, гиперборейцы решили оставлять жертвоприношения на ближайшей с соседями границе, те относили их к своим соседям, и так до самого Делоса; вскоре и этот обычай исчез. Протяженность Сарматии, Скифии, Таврики и всей области от реки Борисфена определяется М. Агриппой в 980 000 шагов, а ширина в 717 000. Я полагаю, что в этой части земли измерения недостоверны».
(Плиний Старший, 23–79 гг. [8])
Я привел такой большой от рывок, чтобы мы удостоверились в следующих моментах. Автор ни в коем случае не воспринимает данные о гиперборейцах как небылицу. Несмотря на не всегда ясные нам сейчас (кроме специалистов) географические названия, довольно ясно указано место ее дислокации, это не просто севернее Греции, это район заполярья. И хотя вроде бы автор описывает народы существующие в его время, про гиперборейцев сказано: «с незапамятных времен».
Очевидно, что автор не сам все это придумал, он опирался на какие-то источники, а те источники на другие, и так во тьме веков ниточка и теряется.
Однако если древний автор не относится к Гиперборее как к выдумке, почему это должны делать мы? Сколько раз уже было, что мифы и сказания, которые поначалу считались выдумкой, затем подтверждались археологическими находками. Откуда такая уверенность, что с Гипербореей не произойдет точно так же.
Если же отнестись к этой информации не как к выдумке, а как к имеющей под собой реальную историю, то, проанализировав всю имеющуюся фактуру, мы не можем поместить источник сказаний о Гиперборее в иное время, нежели как поздний палеолит.
К похожему выводу более ста лет назад пришел и индийский мыслитель Локаманья Бал Гангадхар Тилак. Он анализировал индийские веды, являющиеся не менее древними, чем греческие предания о Гипербореи, и пришел к заключению, что те предания, которые присутствуют в ведах, могли возникнуть лишь у людей, живших в приполярной области. Он опубликовал свой анализ в 1903 г. в труде под названием «Арктическая родина в ведах». Переведенном на русский язык Н. Р. Гусевой только в 2001 г. (Тиллак Б. Г. / пер. с англ. Н. Р. Гусевой, 2001 [9]). И хотя в то время не было современной схемы ледниковий и межледниковий. И о ледниковом периоде были самые общие представления, Тилак уже тогда предположил, что жить в приполярной области народ, который создал эти веды мог только в доледниковое время, т. е. он тоже помещал их во времени, в современной хронологии, в поздний палеолит.
Одержимость бесами – это не только сюжетная завязка классических хорроров, но и вполне распространенная реалия жизни русской деревни XIX века. Монография Кристин Воробец рассматривает феномен кликушества как социальное и культурное явление с широким спектром значений, которыми наделяли его различные группы российского общества. Автор исследует поведение кликуш с разных точек зрения в диапазоне от народного православия и светского рационализма до литературных практик, особенно важных для русской культуры.
2013-й год – юбилейный для Дома Романовых. Четыре столетия отделяют нас от того момента, когда вся Россия присягнула первому Царю из этой династии. И девять десятилетий прошло с тех пор, как Император Николай II и Его Семья (а также самые верные слуги) были зверски убиты большевиками в доме инженера Ипатьева в Екатеринбурге в разгар братоубийственной Гражданской войны. Убийцы были уверены, что надёжно замели следы и мир никогда не узнает, какая судьба постигла их жертвы. Это уникальная и по-настоящему сенсационная книга.
В книге повествуется о жизненных путях четырёх типичных для сибирского социального пейзажа фигур: священника-миссионера П. А. Попова, крестьянина, ставшего купцом-предпринимателем, Н. М. Чукмалдина, чиновника и одновременно собирателя фольклора П. А. Городцова, ссыльного религиозного оппозиционера П. В. Веригина, живших примерно в одно время (XIX – начало XX в.) – в бурную эпоху буржуазной модернизации. Их биографии – пример различных вариантов разворачивания жизненного пути на переходном этапе развития общества.Книга предназначена для историков, краеведов, а также для широкого круга читателей, интересующихся проблемами истории края.
Том посвящен кочевникам раннего железного века (VII в. до н. э. — IV в. н. э.), населявшим степи Азии от Урала до Забайкалья. В основу издания положен археологический материал, полученный при раскопках погребальных и бытовых памятников. Комплексный анализ археологических источников в совокупности со сведениями древних авторов позволил исследователям реконструировать материальную и духовную культуру древних кочевников, дать представление об их хозяйстве, общественном строе, взаимоотношениях с окружающим оседлым населением, их экономическом развитии.
Чудесные исцеления и пророчества, видения во сне и наяву, музыкальный восторг и вдохновение, безумие и жестокость – как запечатлелись в русской культуре XIX и XX веков феномены, которые принято относить к сфере иррационального? Как их воспринимали богословы, врачи, социологи, поэты, композиторы, критики, чиновники и психиатры? Стремясь ответить на эти вопросы, авторы сборника соотносят взгляды «изнутри», то есть голоса тех, кто переживал необычные состояния, со взглядами «извне» – реакциями церковных, государственных и научных авторитетов, полагавших необходимым если не регулировать, то хотя бы объяснять подобные явления.
Предлагаемая читателю книга посвящена истории взаимоотношений Православной Церкви Чешских земель и Словакии с Русской Православной Церковью. При этом главное внимание уделено сложному и во многом ключевому периоду — первой половине XX века, который характеризуется двумя Мировыми войнами и установлением социалистического режима в Чехословакии. Именно в этот период зарождавшаяся Чехословацкая Православная Церковь имела наиболее тесные связи с Русским Православием, сначала с Российской Церковью, затем с русской церковной эмиграцией, и далее с Московским Патриархатом.