Большой дом. Пожар - [5]
— Омар, да уймешься ли ты! — сказала Айни.
Омар не мог оторваться от жаровни. Он стал мешать в ней кочергой. Среди пепла теплились огоньки. Он грел свои руки, огромные, как перезрелые плоды; они понемногу согревались; он прикладывал руки к ногам. На яркокрасные плитки пола больно было смотреть. Омар съежился у жаровни…
Огонь умирал в темной сырой комнате. Мальчику удалось согреть только руки; ноги ужасно чесались. Холод, неумолимый холод вонзался в кожу словно когтями.
Омар уперся подбородком в колени. Сидя на корточках, он накапливал тепло. От холода у него болел даже зад, несмотря на то, что мальчик подостлал под себя облезлую овчину. Наконец он задремал, сжавшись в комочек, с мучительной мыслью: нечего есть. Остались только твердые как камень корки, которые принесла им тетка. Серенькое утро тянулось и тянулось.
Вдруг мальчик вздрогнул и проснулся. Ноги у него затекли, по ним бегали мурашки. Холод мучил нестерпимо. Жаровни уже не было — ее унесла Айни.
На другом конце комнаты сидела Айни с поджатыми под себя ногами, греясь остатками тепла — жаровня стояла у нее на коленях, — и что-то ворчала.
Она видела, что мальчик открыл глаза. Вдруг ее прорвало:
— Вот все, что нам оставил этот бездельник — твой отец: нищета! Сам укрылся в земле, а все беды навалились на меня. Несчастная моя судьба! Ничего я, кроме горя, не видела. Ему-то что в могиле! Хорошо, покойно. За всю жизнь он не отложил ни гроша. А вы присосались ко мне, как пиявки. Дура же я была! Надо было бросить вас где-нибудь на улице, а самой бежать на пустынную гору.
Боже, кто ее теперь остановит? Ее черные измученные глаза блестели.
— Горькая моя доля, — бормотала она.
Омар молчал.
Она на кого-то сердится. Но на кого? Для начала взялась за покойного мужа. Мальчик, видя, что гнев ее разгорается, не мог понять, в чем дело. Может быть, в комнате есть еще кто-нибудь? Бабушка, но…
Бабушка лежала позади Омара. Они взяли ее к себе вчера; три месяца она прожила у сына. Теперь была очередь Айни кормить ее в течение трех месяцев. Бабушка была парализована. Но рассудок остался здравым. Ее голубые ясные глаза блестели почти весело. Они сияли добротой — и все же временами принимали холодное, жесткое выражение. У нее было милое старушечье лицо, розовое, чистое, голова повязана белой марлевой косынкой. Без помощи она не могла ни есть, ни поворачиваться, ни справлять нужду…
Омар, сам того не замечая, дрожал. Мать, поставив на пол жаровню, повернулась всем корпусом и взглянула на бабушку.
— Почему твой сын не оставил тебя в своем доме? Когда ты целые годы прислуживала его жене, вот тогда ты им была нужна! А раз ноги уже не держат тебя — значит, старую мать можно и вышвырнуть? Как хлам какой-нибудь? Так, что ли?
Айни стала на колени, чтобы выдохнуть свою злобу прямо в лицо матери. Бабушка попыталась ее утихомирить.
— Айни, дочка, родная! Будь проклят лукавый, это он мутит тебе рассудок.
— Околела бы ты лучше! Почему ты не отказалась перейти ко мне?
— Что же я могла сделать, доченька?
— Это его жена послала тебя сюда. Он готов ей пятки лизать. Еще бы! Она работает и кормит его, а он себе прохлаждается по кофейням. Сукин сын, вот он кто! Молчи! Молчи! Бог наслал вас на меня, как червей, которые пожирают мое тело.
Бабушка умоляла ее взглядом. Омар порывался убежать, выскочить на улицу. Ему хотелось закричать. Но мать была между ним и дверью; он бросился ничком на пол и лежал не шевелясь. Он готов был зареветь; пусть услышат соседи, они, может быть, прибегут и вырвут его из безжалостных рук матери. Но она не тронула его; он лежал до тех пор, пока она не крикнула пронзительным голосом:
— Встань. Поди сюда.
Он встал и подошел умышленно медленно. Движением головы она приказала ему приподнять бабушку.
Вместе с Айни он поднял ее. Омар ждал: что же произойдет? Он тревожно следил за матерью и вдруг увидел, что она тащит бабушку наружу. Обезумевшая от страха старушка непрерывно повторяла:
— Айни, Айни, доченька!
Мать волокла их обоих. Так они прошли через всю галерею до самой кухни, где изнемогавшая Айни выпустила старуху из рук, и она мягко шлепнулась о каменный пол.
Омар дрожал. В стонах бабушки было что-то неописуемо тоскливое, нагонявшее жуть на мальчика, и ему хотелось громко завыть.
Кухня этого этажа, большая комната с прокопченными дочерна стенами, была выложена плитками и загромождена всевозможной рухлядью; двери не было; из коридора падал бледный робкий свет. Холод здесь стоял невыносимый.
Айни, казалось, нашла то, что искала. Она извлекла из кучи хлама пыльное кресло и кое-как усадила в него бабушку. Уходя, она бросила сыну:
— Идем!
Они оставили в кухне побелевшую от ужаса старушку. В ее глазах что-то дрожало, билось. «Умереть! Умереть!» — говорил этот взгляд.
Омар громко закричал.
— Ты с ума сошел? Что ты ревешь? — накинулась на него Айни. — Знаешь, что тебе за это будет? — спросила она шепотом.
Омар опустил голову. Вдруг он выпалил:
— Наплевать!
И удрал. Она бросилась за ним. Он одним духом промчался через внутренний двор и выбежал в коридор, чтобы выбраться на улицу. Мать остановилась: на ней не было покрывала. Она осыпала его проклятиями.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
В настоящее издание включены стихотворения поэтов Африки.Вступительная статья Роберта РождественскогоСоставление и примечания: М. Ваксмахер, Э. Ганкин, И. Ермаков, А. Ибрагимов, М. Курганцев, Е. Ряузова, Вл. Чесноков.Статья к иллюстрациям: В. Мириманов.Стихи в переводе: М. Ваксмахер, М. Кудинов, А. Ревич, М. Курганцев, Ю. Левитанский, И. Тынянова, П. Грушко, Б. Слуцкий, Л. Некрасова, Е. Долматовский, В. Рогов, А. Сергеев, В. Минушин, Е. Гальперина, А. Големба, Л. Тоом, А. Ибрагимов, А. Симонов, В. Тихомиров, В. Львов, Н. Горская, А. Кашеида, Н. Стефанович, С. Северцев, Н. Павлович, О. Дмитриев, П. Антокольский, В. Маркова, М. Самаев, Новелла Матвеева, Э. Ананиашвили, В. Микушевич, А. Эппель, С. Шервинский, Д. Самойлов, В. Берестов, С. Болотин, Т. Сикорская, В. Васильев, А. Сендык, Ю. Стефанов, Л. Халиф, В. Луговской, A. Эфрон, О. Туганова, М. Зенкевич, В. Потапова.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Мухаммед Диб — крупнейший современный алжирский писатель, автор многих романов и новелл, получивших широкое международное признание.В романах «Кто помнит о море», «Пляска смерти», «Бог в стране варваров», «Повелитель охоты», автор затрагивает острые проблемы современной жизни как в странах, освободившихся от колониализма, так и в странах капиталистического Запада.
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
«Отчего-то я уверен, что хоть один человек из ста… если вообще сто человек каким-то образом забредут в этот забытый богом уголок… Так вот, я уверен, что хотя бы один человек из ста непременно задержится на этой странице. И взгляд его не скользнёт лениво и равнодушно по тёмно-серым строчкам на белом фоне страницы, а задержится… Задержится, быть может, лишь на секунду или две на моём сайте, лишь две секунды будет гостем в моём виртуальном доме, но и этого будет достаточно — он прозреет, он очнётся, он обретёт себя, и тогда в глазах его появится тот знакомый мне, лихорадочный, сумасшедший, никакой завесой рассудочности и пошлой, мещанской «нормальности» не скрываемый огонь. Огонь Революции. Я верю в тебя, человек! Верю в ржавые гвозди, вбитые в твою голову.
Нет повести печальнее на свете, чем повесть человека, которого в расцвете лет кусает энцефалитный клещ. Автобиографическая повесть.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Быль это или не быль – кто знает? Может быть, мы все являемся свидетелями великих битв и сражений, но этого не помним или не хотим помнить. Кто знает?