Большая починка - [50]

Юлькина тетя долго была тайной для Юльки. Но всякая тайна, как цветок, только и ждет, чтобы раскрыться. Раскрылась и эта. В мамином рассказе о том, как тетя Юля, тогда еще Юлька, на войну бегала и что с ней на войне было.

…Танк перед боем — как зверь в засаде. Немцы, между прочим, так и называли свои танки: «тигр», «пантера». Наши, советские, не носили звериных имен, но немцы боялись их.

Бой обычно начинают пушки. Бьют и бьют по врагу, пока не загонят врага в блиндажи и окопы. Тогда пушки переносят огонь дальше, в глубь обороны противника, и в дело вступают танки, чтобы расчистить путь пехоте.

Танк лейтенанта Виноградова, притаившись, ждал в засаде. Тихо урчал мотор — кот в железном мешке. Танкисты сидели по местам, прислушиваясь к пушкам. Лейтенант Виноградов, мальчишка совсем, безусый, глядел в смотровую щель, и пальцы его, не зная покоя, бегали по броне, как по клавишам. Вдруг пушки прервали рев, и в небо, виляя красивым хвостом, взвилась зеленая ракета.

— Пошел! — крикнул лейтенант Виноградов водителю, а одновременно, по радио, всем танкам.

Танк взвился над бугром, плюхнулся на обе лапы-гусеницы и устремился вперед.

— Пошел! — кричал лейтенант, радостно возбужденный боем. — Огонь!

И танк шел, кланяясь бою носом и утюжа все, что попадало под гусеницы, — окопы, солдат в окопах…

Бам!

Это было как удар дубиной по чану. Танк загудел, качнулся, как ванька-встанька, и волчком завертелся на одном месте.

— Прямое… в гусеницу! — крикнул водитель и чертыхнулся, проклиная меткость немецкого наводчика.

— Покинуть машину! — сдерживая отчаяние, приказал лейтенант.

Они вывалились из люка и поползли, радуясь, что на этот раз остались целыми и невредимыми. Завтра снова в бой, на новой машине, а сегодня на этой отвоевались.

Навстречу ползла пехота.

— В обход! — закричал лейтенант ползущим. — В обход! — Он знал, что кричал.

Подбитый танк был отличной мишенью. Немецкие артиллеристы не успокоятся, пока не подожгут его. Будут бить и бить по танку, а вместе с ним и по пехоте, если она приблизится к машине.

— В обход! — кричал и кричал лейтенант, но пехота ползла, охваченная азартом боя, зная одну лишь цель — вперед!

Лейтенант оглянулся, и его охватил ужас: фигурки солдат облепили танк, прикрываясь им, как щитом. Хорош щит! Первое же меткое попадание… Лейтенант вгляделся в фигурки солдат и вдруг как безумный вскочил и кинулся к танку. В цепи солдат, облепивших танк, он увидел мальчишескую фигурку и сразу узнал ее: поваренок.

Он бежал и бежал сквозь тысячу смертей навстречу тысяча первой, потому что танк тоже был смертью. Он вот-вот мог взорваться. Но кто спасает другого, тот о своем спасении думает редко.

Со звоном разорвался снаряд. Танк загорелся. Бойцы бросились врассыпную: поняли, чем грозил горящий танк.

Лейтенант схватил мальчишку и понесся назад. Прыжок… Другой… Третий… Острое чувство опасности подсказало — четвертый будет смертельный, и он рухнул на землю, подмяв под себя мальчишку. Раздался взрыв, но лейтенант не слышал его: осколок погасил его сознание раньше, чем голос взрыва коснулся его слуха.

Он пришел в себя в медсанбате, после операции. Увидел поваренка и, радостный, улыбнулся: целый!

— Жив, Алешка? — одними губами, почти без звука, спросил лейтенант Виноградов.

Поваренок почему-то смутился и покраснел.

— Я не Алешка.

— Перекрестили? — удивился лейтенант Виноградов, не понимая шутки поваренка.

— Я не Алешка, — сказал поваренок грустно, — я Юлька.

— Что ты врешь! — Лейтенант Виноградов хотел повернуться, чтобы рассмотреть поваренка, и не смог: боль судорогой прошла по телу и не позволила двинуться.

Поваренок догадался и встал. Лейтенант Виноградов скосил глаза — и глазам своим не поверил: перед ним в зеленой юбчонке и такого же цвета гимнастерке стояла девочка.

Лейтенант Виноградов свистнул: таких превращений ему еще не приходилось видеть.

— Я сама призналась, — сказала Юлька, не спуская тревожных и преданных глаз с лейтенанта Виноградова, и уточнила: — Когда нас из боя вынесли.

…Юлька-Алешка прибилась к части в конце войны. Приехала тайком в машине со снарядами. Шофер и не знал, что ее вез.

Полковник, командир части, горько пошутил:

— Раньше детей в капусте находили, а теперь вот в снарядах…

Он сразу разгадал нехитрый план мальчишки, за которого принял Юльку.

— Отца ищешь? — спросил он.

— Ага, — ответила Юлька-Алешка и насторожилась: откуда знает?

— Фамилия? — спросил полковник.

— Моя или папина? — спросила Юлька-Алешка и покраснела: что за глупость спрашивает, какая у папы, такая и у нее. — Иванов фамилия, — наобум сказала Юлька.

Полковник усмехнулся и приказал что-то. Потом повел Юльку к танкистам.

— Смирно! — скомандовал старший.

— Вольно! — сказал полковник. — Товарищи Ивановы, два шага вперед, марш!

Ивановы вышли. Человек шесть…

— Товарищи Ивановы, — сказал полковник. — Вот ваш сын… — Он вопросительно посмотрел на Юльку.

— Лешка, — пряча глаза, подсказала Юлька.

— Алешка, — сказал полковник. — Кто признает, шаг вперед, марш!

Все шесть Ивановых подались вперед. Полковник удивился:

— Что? Вы все отцы этого ребенка?

Ивановы дружно ответили:

— Никак нет, но желаем усыновить.