Боги как боги - [70]

Да, отвечает он всегда медленно (а как иначе: отдельных органов чувств у него нет, все данные об окружающем мире он получает в пережёванном виде от слаборазвитого головного), зато неизменно верно. У куда более даровитых сверстников (да и вообще почти у всего человечества) два мозга вечно воюют между собой. У самых головастых результаты обучения и работы наивысшие, они двигают науку, технологии и искусство вперёд, зато и перегорают к началу зрелости, едва успев оставить потомство.

— Лучше уж быть как я, зато жить спокойно и долго, в мире с собой.

Задний ум полностью поддерживает эту мысль. У Лугагвы именно он, как более развитый, принимает почти все решения. Поэтому её считают заторможенной: пока она всё взвесит, перепроверит да обдумает, другие уже успеют разобраться ещё с парой вопросов, посплетничать и мимоходом прихорошиться. Понимая этот свой недостаток и стремясь не раздражать окружающих, Лугагва почти не открывает миниатюрной пасти, так что её прекрасный голос редко бывает слышен.

И вот однажды сидит Лугагва под своим любимым крутым бережком. Тихо напевает, почёсывает ластящихся медвежучат за жвалами — всех по очереди, а то обидятся. Но тут, откуда ни возьмись, является Гугувын. Невероятно длинная, гибкая шея, мощные задние конечности, иссиня-чёрная чешуя, а когти и иглогрива — нестерпимой белизны. Редкий красавец, просто мечта девочки-подростка. Уже окончил обучение и уверенно движется к вершинам славы и преждевременной кончине.

Гугувын и не заметил бы Лугагву, если бы не писк и стрёкот разнежившихся медвежучат.

— А, это ты…

Два его мозга стремительно обмениваются мнениями:

— Заторможенная, — говорит передний.

— Зато посмотри, какая попа! — замечает задний.

— Заторможенная попа!

— Наоборот, чересчур развитая. Гипертрофированная. Представляешь, какой у неё задний ум!

Передний мозг предпочитает промолчать. Совсем недавно у них с задним коллегой установилось хрупкое перемирие, и нарушать его из-за какой-то отсталой девчонки совсем не хочется.

— Я Лугагва, — отвечает девушка тягуче и мелодично. — А ты Гугувын. У тебя чешуя всё время топорщится. Тебе надо меньше спорить с самим собой.

Этот голос заставляет оба мозга Гугувына на миг заткнуться. Что-то буркнув в ответ, чересчур талантливый парень резко удаляется. Альтернативно одарённая девушка остаётся на прежнем месте, любоваться пейзажем и наслаждаться компанией игривых зверушек.

Несколько дней головной ум Гугувына работает на износ. А всё потому, что задние полушария думают только о не по-здешнему умиротворённой девушке в окружении пушистых медвежучат. В конце концов, это приводит ко взрыву и скандалу.

— Я что, один должен за двоих пахать?! — возмущается передний мозг.

— Отстань! У меня столько мыслей, за целый цикл не обдумать!

— А кто будет данные по эксперименту анализировать? Я что, должен его и проводить, и следить за генными аномалиями, и условия регулировать, и ещё твои обязанности на себя брать?

— Тебе полезно напрячься для разнообразия. Сам вечно споришь со мной, кто главнее. Вот, ты главный, радуйся!

И долго-долго в таком же духе. В конце концов, коллеги начинают беспокоиться насчёт эмоционального и интеллектуального перенапряжения Гугувына. Наставник велит ему бесперечь взять выходной. У головного мозга нет никаких сил противиться заднему, и понятно, куда конечности несут новую звезду науки.

Лугагва сидит на прежнем месте. Сильный ветер ерошит ярко-оранжевую иглогриву, мелкий песок звеняще чиркает по густо-бордовой чешуе.

— У неё даже имя такое, как будто её родители не любят, — вяло взбрыкивает передний ум.

А задний тем временем деталька за деталькой вбирает этот непостижимый образ.

— Ты посмотри, какая она безмятежная!

И действительно: ни одна чешуйка не шевельнётся, а глаза спокойные, алые, с жёлтыми прожилками. Смотрят прямо, не мигая, пробирают до самого дна задних полушарий и заставляют белейшую иглогриву красноречиво топорщиться.

После долгого молчания Лугагва спрашивает глубоко и певуче:

— Зачем ты здесь?

— Новый научный проект, — ляпает задний ум в обход головного.

Хорошенько обдумав его ответ, Лугагва поднимается.

— Тогда не буду мешать.

— Нет, ты останься. Я просто хочу кое-что понять.

Лугагва не спрашивает. Внимательно рассматривает знакомый до мельчайшей чёрточки пейзаж.

— У меня, как видишь, головной мозг большой сверх меры. Задний немного до нормы не дотягивает, — объясняет Гугувын. — В теории, именно благодаря такому развитию моих ума и разума я настолько успешен в работе. Я очень много и надолго запоминаю, легко учусь и приспосабливаюсь, мне приходят сотни свежих идей. И при всём этом я невероятно нестабилен. Два мозга постоянно в ссоре. Каждый день приползаю домой разбитым, каждый день довожу себя до исступления. Но так я не хочу. Я устал. Я хочу пожить — не только для общества и грядущих поколений. Я хочу жить и радоваться. Быть в мире с собой.

Он не торопит Лугагву. Ждёт её реакции. Действительно ли она отсталая? Действительно ли ей только медвежуков пасти?

— Ты думаешь, я помогу тебе обрести внутреннее равновесие? Потому что я сама очень спокойная? — раздумчиво заключает девушка.