Богатая жизнь - [82]

— Так, должно быть, это финальная сцена, — сказал дядя Фрэнк, торопясь к тележке для гольфа. — Может быть интересно.

Мы развернулись, проехали мимо еще каких-то палаток и въехали на край поля битвы, туда, где, тесно прижавшись друг к другу, стояло множество солдат сторонников федерации, проверявших ружья. Перед ними был человек на лошади, махавший саблей. Лицо у него было угрожающе красным, а голос хриплым и грубым. За ним, на поле, я увидел еще одну рокочущую пушку и группу солдат-конфедератов, пытавшихся наступать, строй их был нарушен, и они падали на землю. Раздался взрыв, и лошадь встала на дыбы.

— Солдаты, бунтовщики разбиты! — заорал человек на лошади. — Армия Соединенных Штатов Потомака надраила задницы этим отщепенцам, этим подонкам.

Кучка солдат, становившаяся все больше и больше, ликовала и неистовствовала. Кто-то бросил в воздух шляпу.

— Отправим этих красных шапок обратно к маме, — снова заорал человек на лошади.

Снова раздались одобрительные, ликующие крики.

— Но есть еще одна бригада, они затаились там, за той грядой холмов. Надо им напомнить, с кем они воюют. Надо проучить этих сосунков.

— Стоунволла Джексона! — крикнули солдаты.

— Да. Надо разобраться с этим мистером Джексоном, — завопил человек на лошади.

Дядя Фрэнк завел тележку для гольфа.

— Надо предупредить Тео, — прошептал он.

— Эй, куда вы, туда нельзя в тележке! — закричал нам человек на лошади, когда мы поехали по полю сражения. Глаза у него горели, а лицо было уже свекольного цвета.

Но дядя Фрэнк неистово крутил руль и нажимал на газ.

— Да пошел ты, — крикнул он.

Мы ехали так быстро, как только позволяла тележка для гольфа, я, Томми и дядя Фрэнк на переднем сиденье. Повсюду вокруг нас стреляли, кричали и умирали. Воздух остро пах перцем и пылью, и, пока дядя Фрэнк крутил по полю, маневрируя между павшими в бою, я чувствовал, как все мое тело гудит, как провода высоковольтной линии.

Я приложил руку к уху Томми:

— Это все понарошку, — крикнул я ему, стараясь перекрыть грохот сражения, успокаивая не столько его, сколько себя. Но Томми только захлопал в ладоши и принялся кричать.

Оглянувшись, я увидел, что за нами скачет тот человек на лошади, а за ним бежит голубая цепочка янки в голубой форме. Я закрыл глаза и прижался к Томми.

— Дядя Фрэнк, — закричал я, пытаясь перекричать шум битвы, — поторопитесь! Они гонятся за нами!

Далеко впереди виднелся холм — небольшое возвышение над плоскостью поля. Тележка так резко подпрыгивала и раскачивалась, что мне уже приходилось прилагать все силы, чтобы удержаться и не вылететь из нее. Несколько солдат Союза закричали нам что-то обидное, когда мы проезжали мимо, а некоторые даже пихали нашу тележку.

Когда прогрохотала еще одна пушка и перед нами упала еще одна группа восставших, дядя Фрэнк резко затормозил, и тележка перевернулась.

Нас с Томми выбросило из нее, и мы упали рядом с ней на твердую землю. Подняв глаза к небу, я увидел, как янки бежали к нам, потом мимо, а потом дальше, к холму.

— Все в порядке? — крикнул дядя Фрэнк.

— Все хорошо, — ответил я, садясь и ища шляпу. Томми поднялся на ноги и показал в сторону холма.

— Вон папа! — крикнул он и побежал.

— Томми, туда нельзя! — я встал и побежал за ним, а вокруг бежали ругающиеся и орущие мужчины. А впереди бежал и смеялся Томми.

Когда мы приблизились к гряде холмов, из-за них послышался оглушительный рев множества глоток, это шли южане. Потом раздался нестерпимый гром пушечной стрельбы и пошел густой дым, а следом за ними рокот и грохот барабанов. Земля снова задрожала, и повсюду падали и корчились в агонии солдаты союзных сил. Впечатляюща была смерть человека на лошади: он взмахнул саблей и осел на спину своего коня.

Я перестал бежать и просто стоял там, где меня застал врасплох, закрутил водоворот боя. Потом и я стал кричать, подняв к небу кулак, прыгая по полю с остальными восставшими южанами.

Рядом со мной солдат, в которого попала пуля, остановился, прижав руку к невидимой ране в груди, а невидимая кровь лилась у него между пальцев.

— Туда! — крикнул он, показывая вперед своей саблей. — Вон там Джексон стоит, как каменная стена!

Я взглянул на небольшие холмы и только тогда увидел папу. Он скользил по холму вниз, по правде сказать, сползал на коленях и локтях, стараясь сохранять равновесие. В какой-то момент он, споткнувшись, совсем скрылся из вида. Потом раздался взрыв, и я упал на землю, закрыв лицо руками. Я чувствовал, что всюду вокруг меня вперед неслись солдаты, и слышал, как кричали восставшие южане и северяне-янки. Открыв глаза, я увидел, что папа неколебимо стоит в самой гуще дыма и грохота, в самом сердце сражения. Он взмахивал саблей, вокруг него бились солдаты, а у его ног лежали умирающие. В глазах у него читалась несгибаемость и непокоренность. И был он необыкновенно высок ростом, совсем как Стоунволл Джексон.

Глава 10

В лимузине по дороге в гостиницу папа говорил не переставая.

— Как вы знаете, это не было достоверным воссозданием битвы при Манассасе. Это скорее, ну, театрализованное представление одного из сражений в Гражданской войне. Если на то пошло, это скорее похоже на атаку полевого караула при Геттисбурге, но, конечно, участники представляли сторонников федерации и восставших южан. Тем не менее, я нахожу это интересным. Да. Военная форма и оружие были просто замечательны, а воинская подготовка, проявленная в соревнованиях, особенно по строевому шагу, великолепна. Видели ботинки южан? Абсолютно достоверно. Заметили, что многие из них воевали босыми?