Бог с нами, братья! - [36]
Белый молча утвердительно кивнул и по радиостанции приказал взводным оставаться на месте до особого распоряжения. Потом взял бинокль и стал наблюдать, как не спеша и не скрываясь, Музаффар поднимался к глинобитным, длинным, небольшой высоты строениям кошар. Где-то в одной из этих трёх находились пленники. А вот где стрелки, будет ясно через считанные минуты. Вдруг афганский майор остановился, выпрямился. Видно заметил какое-то движение. Потом поднял обе руки вверх и стал что-то кричать в сторону построек. Вниз Белому доносились обрывки фраз, но было понятно, что Музаффару не отвечали. Наступила пауза. Постояв, майор опять начал движение вверх. Остановился. Поднял руку с биноклем к лицу и тут… Выстрел. Музаффар медленно, как бы не веря случившемуся, опустился на колени и завалился на бок. Через секунд десять раздался взрыв ручной гранаты, затем ещё один и две короткие очереди. Из первой кошары повалил густой белый дым.
С горки нам очень хорошо было видно происходящее. Мы видели, как наша группа ещё по «серому» утру просочилась именно к той кошаре, которая нужна. Место определил наш следопыт Донец. Он нашёл несколько свежих «харчков» от жевательного табака на дорожке к воротам. И ребята правильно заняли позиции. Мы видели, как отделившись от цепи, героически пошёл на «амбразуру» Музаффар, как кричал что-то вдохновенно. Наблюдали, как внимательно слушал его молодой «дух», стоя на одном колене за углом постройки, разглядывая в прицел итальянской снайперской винтовки. Я до конца не верил, что этот, по сути мальчишка, нажмёт на спусковой крюк. Поэтому и не давал своему снайперу «добро» на выстрел. Но нажал, засранец. Тут же полетела ему под ноги РГД (ручная граната), точно брошенная Боцманом. Следующую гранату бросил в открытую дверь строения Шуба. И не успели ещё горячие осколки пробить чужие грудные клетки и глинобитные стены, а дымы заполнить всё свободное пространство, как Донец и Звон просочились внутрь и двумя короткими очередями закончили дело.
Кровь другого цвета не бывает
Растянувшись в цепь, мы спускались, смещаясь, к другим двум кошарам, понимая, что в первой нам работы уже нет. Снизу поднимались две цепи наших бойцов. Афганцев Белый оставил внизу. Возле Музаффара колдовали несколько человек, в том числе и наши санитары. То, что он не убит, мне было понятно и раньше. Опыт. Так убитые не падают… Зверь с пятью бойцами рванул к третьей полуразрушенной кошаре, а я с остальными пробирался к средней, самой длинной. Я принял решение, что первыми в кошару заходим мы, а Шуба со своими парнями нас прикрывают. Нужно было действовать осторожно. Наших людей ещё не нашли и где они, пока было непонятно. Красный подполз к двери и резко заглянул внутрь, потом размахнулся и со всей силы бросил булыжник во внутреннюю стену помещения. Глухой стук и тишина. Реакции никакой. Я продел в дужку фонарика ствол автомата и, включив его, направил луч света внутрь, освещая небольшие участки стен и пола через окно. Стало понятно, что здесь никого нет или нас никто не боится, а это уже странно. Первым зашёл Красный, под прикрытием пулемётчика. Бойцы прошли всё помещение до конца и кроме соломы, и бараньих катышек на полу ничего не увидели. Мы развернулись к самой маленькой, к третьей полуразрушенной кошаре.
На этот раз действовал Зверь. Подошла группа Шубы и заняла позицию напротив разваленной стены кошары. Зверь сделал проще. Он подполз к висевшим на одной скобе воротам, прикладом толкнул их внутрь и громко крикнул:
— Эй! Есть кто живой? — немного подождал и крикнул ещё сильнее, — Славяне есть? Алё! Есть живые кто?
Неожиданно Зверь перевернулся на спину, сел, прислонившись к стене, и еле слышно сказал, глядя на меня:
— Васильич, они там…
— Стон слышал? — так же тихо спросил я.
— Нет… вой…
Я подал знак — «заходим все!» Люди Шубы через провал стены, Зверь с ребятами через ворота кошары, а я с бойцами через два низких окна, включив фонарики, медленно, страхуя друг друга, вошли в помещение.
— Сюда светить! — неожиданно громко крикнул Донец и сам от увиденного выронил свой фонарь.
Пять или шесть жёлто-белых лучей размытыми пятнами выхватывали из темноты женские ноги в рваных колготках, руки, с глубокими кровоточащими резанными ранами… А дальше было просто страшно. Первой попала в тусклый луч ручных фонариков сержант Нина Иванова — маленькая белобрысая смешливая девчонка с узла связи. Её голубые глаза смотрели на нас удивлённым взглядом, подбородок был чуть приподнят, а через высокий воротник кофточки затухающим фонтанчиком пульсировала кровь. Кофточка была разорвана от шеи до юбочки и было видно, что у Ниночки вырезана левая грудь… она держала её в руках… Внезапно лучи фонариков начали быстро вибрировать, дёргаться и уходить в сторону. Это так дрожали руки у моих мужиков!
— Светить! — срывающимся голосом крикнул Боцман.
Рядом с ней, обхватив руками окровавленные коленки, «клубочком» лежала вторая девушка. Это была санитарка нашей санчасти Катя Томина. Срок её контракта заканчивался через два месяца. В военкомате, после окончания контракта, обещали на льготную очередь, на квартиру поставить. Донец подполз к ней на коленях, дотронулся согнутых подрагивающих ног…
Повесть «Звёзды Платона» — первая из нового афганского цикла «Метастазы Афгана». Простым и понятным языком описываются события, непонятной для многих, войны. О бывших школьниках и ПТУшниках, взявших в руки АК, АКМы, АКСы, ПКСы, ПКМы, СВД… Зверею, когда слышу: «Ну, что вы от ребёнка хотите? Мальчику всего 22 года!» Герой повести, гвардии старшина Леонид Анатольевич Платонов, за мужество, отвагу и героизм был награждён двумя орденами «Красной Звезды» и медалью «За Отвагу». Трижды ранен. В 19 лет!!! Главные герои не вымышленные.
«Ещё до завтрака замкомроты сообщил новость — сегодня прибывает пополнение. Сначала на них будет смотреть командир роты майор Чижов, а потом будут распределять по взводам. Второму разведвзводу обещали аж четверых. И не просто пацанят-спортсменов из карантина, от которых ещё мамкиными пирожками за версту несёт, а подготовленных в учебных отрядах по специальному курсу: „Армейская разведка“. К тому же уже по полгода отслуживших и „мама, я хочу домой“ во сне не шепчущих. Личный состав тоже готовился к приёму „карасей“.
«„Это ж надо… такие, зараза, маленькие ручки, а как больно. Уй, бляха! Вот как можно такими пальчиками здорового мужика до слёз довести? Ну, прямо гадюка какая-то!“ А о чём думать, когда из тебя нитки тянут? Ну, да! Нитки! Тянут-потянут, вытянуть, вашу маму, не могут!— Верунь, красота моя, долго ещё? — заискивающе спрашиваю у медсестры, смахивая случайную слезу, пытаясь подхалимажем приблизить конец экзекуции…».
В одном из московских отделов внутренних дел «тащит» службу майор с неприметной фамилией Чапаев. Нет! Не Василий Иванович. Зовут его Андрюхой. За плечами — командировка в горячую точку, на плечах — майорские погоны, а на груди — заслуженный боевой орден, который надевал десять раз за десять лет. У себя в ОВД майор А. В. Чапаев руководит отделом оперативного розыска. Ловит со своими «чапаевцами» бандосов и воров по горячим следам, «препарирует» сексуальных извращенцев. В общем, живет будничной жизнью одинокого опера с погонями, засадами, мордобоем и вечно пустым холодильником. Но однажды в жизни майора Чапаева случается событие гораздо более экстремальное, чем все раскрытые дела ранее, — в его жизни появляются Ксюша и ее маленькая дочь Женька.
Андрей Чапаев — уже известный читателям сотрудник московского уголовного розыска — получает повышение и новое звание подполковника и все с тем же рвением расследует дела. Главному герою предстоит выяснить, кто похитил племянника влиятельного чеченского деятеля; разобраться в перипетиях вендетты в рядах МВД; помочь другу найти насильника жены. Перед подполковником Чапаевым встает дилемма: сознательно пойти на нарушение должностных инструкций, потеряв звезду на погонах, или поступить по совести. Таковы будни оперативного сотрудника уголовного розыска.
Подполковнику Чапаеву Андрею Васильевичу по-прежнему непросто (да и нескучно) даже сейчас, когда он руководит Отделом оперативного розыска и специальных операций в одном из Управлений МВД города Москвы. Его отдел так же занимается новыми сложными, опасными и запутанными делами. Чапаев получает неожиданное задание под грифом «С», где он вместе со следователем по особо важным делам Корниенко В. Ю. вынужден доказывать невиновность подставного насильника. Чапаев и Корниенко изобличают организованную группу преступников, фальсификаторов и коррумпированных сотрудников полиции.
В сборник вошли двенадцать повестей и рассказов, созданных писателями с юга Китая — Дун Си, Фань Ипином, Чжу Шаньпо, Гуан Панем и др. Гуанси-Чжуанский автономный район — один из самых красивых уголков Поднебесной, чьи открыточные виды прославили Китай во всем мире. Одновременно в Гуанси бурлит литературная жизнь, в полной мере отражающая победы и проблемы современного Китая. Разнообразные по сюжету и творческому методу произведения сборника демонстрируют многомерный облик новейшей китайской литературы.Для читателей старше 16 лет.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
История одной ночи двоих двадцатилетних, полная разговоров о сексе, отношениях, политике, философии и людях. Много сигарет и алкоголя, модной одежды и красивых интерьеров, цинизма и грусти.
Роман Флоры Олломоуц «Серебряный меридиан» своеобразен по композиции, историческому охвату и, главное, вызовет несомненный интерес своей причастностью к одному из центральных вопросов мирового шекспироведения. Активно обсуждаемая проблема авторства шекспировских произведений представлена довольно неожиданной, но художественно вполне оправданной версией, которая и составляет главный внутренний нерв книги. Джеймс Эджерли, владелец и режиссер одного из многочисленных театров современного Саутуорка, района Национального театра и шекспировского «Глобуса» на южном берегу Темзы, пишет роман о Великом Барде.
Эта книга – о нас и наших душах, скрытых под различными масками. Маска – связующий элемент прозы Ефима Бершина. Та, что прикрывает весь видимый и невидимый мир и меняется сама. Вот и мелькают на страницах книги то Пушкин, то Юрий Левитанский, то царь Соломон. Все они современники – потому что времени, по Бершину, нет. Есть его маска, создавшая ненужные перегородки.
Прозаик Эдуард Поляков очень любит своих героев – простых русских людей, соль земли, тех самых, на которых земля и держится. И пишет о них так, что у читателей душа переворачивается. Кандидат филологических наук, выбравший темой диссертации творчество Валентина Распутина, Эдуард Поляков смело может считаться его достойным продолжателем.