Благословение проклятых дорог - [14]

— Кстати, хотел спросить. Что показал артефакт? — чуть повысив голос, прокричал в приоткрытую дверь соседней комнатки, куда удалился лекарь.

— Хорошо, что спросил. Я именно по этому поводу и просил тебя зайти.

— Да?

Голок вышел из каморки и ткнул пальцем в артефакт:

— Я понятия не имею, почему проявилась надпись на древнем языке. Расшифровать её пока тоже не могу, а резерв у девочки пуст. Ни капли магии.

— Выходит, травы на Хранительницу действуют прекрасно, — нахмурился Ирвин.

— Именно, — согласился лекарь. — Но видишь ли… Мы не раз пользовались этой пластиной с магами, обычными людьми и нелюдями. Ничего подобного не происходило.

— Ладно, разберёмся. Сейчас главное — травы. Ты нашёл средство?

— Держи, — вручая инкубу небольшой пузырёк с тёмно-фиолетовой жидкостью, мужчина внимательно смотрел на пластину. Что же тут не так? — Дашь ей выпить это с отваром или ткилом[2]. Только непременно из своих рук и наедине, если не хочешь, чтобы привязка сработала на кого-то другого. Для верности сразу после приёма необходим тактильный контакт. Лучше сразу постель.

— Хм…

— В чём дело? — заметив недовольное выражение на лице инкуба, лекарь удивлённо вскинул бровь: — Это для тебя проблема? Кажется, девушка тебе нравится?

— Больше, чем просто «нравится», — хмыкнул Ирвин. — В этом-то и беда. Я хочу, чтобы она пришла ко мне сама, без магии. Чтобы сама решила отдаться.

— Всё настолько серьёзно? Тогда можешь ограничиться страстным поцелуем. Влияние смеси пройдёт быстрее и, вероятно, будет не столь ярким, но привязка появится в любом случае. Или здесь тоже моральные препоны?

— Никаких, — грустно улыбнулся своим мыслям инкуб. — Ещё есть ко мне вопросы? А то я весь день провёл с Ташей, дел накопилось много.

— Да иди уже, — отмахнулся Голок. — Работай.

Когда лекарь открыл толстенный талмуд в попытке найти перевод фраз древнего языка, проступивших на артефакте, Ирвина в комнате уже не было.

Глава 4. Спасительная сила одного короткого слова

Таша

— С добрым утром, любимая, — раздалось над ухом знакомое, но до того, как успела открыть глаза, инкуб накрыл губы бережным поцелуем.

Несколько секунд я просто наслаждалась лаской, прежде чем окончательно вынырнула из сна. Как? Опять? Как Ирвин сюда попал? Я же дверь стулом припёрла! Я попыталась вывернуться из-под придавившего к постели мужского тела, но что я против здоровенного бугая?

— М-м-м… такая сладкая… — выдохнул, почти не отрывая губ Ирвин. Его пальцы тем временем нежно гладили щёку. — А ты всегда спишь одетой?

Спросить спросил, а вот ответить не дал, снова возвращаясь к поцелуям. Свободная ладонь скользнула вдоль руки, переместилась на моё бедро. Ё-моё! Блин горелый!

Понимая, что вырваться не смогу, решила сыграть в поддавки и в свою очередь подалась навстречу, отвечая на поцелуй. Давление его тела немного ослабло. Теперь Ирвин не вжимал меня в кровать, а просто прижимал к себе. Угу… Я высвободила руки и обвила мускулистую шею.

Голова уже кружилась, дыхание сбилось… Всё-таки целуется красавчик восхитительно, а я не железная. Может, ну его — поддаться, и всего-то? Так же и проще, и приятнее.

Одна часть меня настойчиво советовала плыть по течению и позволить влюблённому мужчине продолжить штурм, зато другая взвыла благим матом и дала под дых нормам приличия. Те возопили, но зато вспомнили про свои прямые обязанности. Нет, не хочу так!

Схватив инкуба за уши, я резко дёрнула его голову назад и в довершение ударила лбом, куда дотянулась. Дотянулась до носа и лба. И самой больно — жуть как, зато Ирвин охнул и сел, с недоумением потирая набухающую шишку.

— Ты с ума сошла?! — возмутился наглец.

— Я?! — осматривая покрывало и тоже потирая лоб, обижено фыркнула. — Сам дурак! Говорила, не лезь ко мне с постельной темой!

— Таш, а что ты ищешь? — предпочёл сменить тему мужчина. — Потеряла что-то?

— Неа, смотрю, не тлеет ли покрывало, — буркнула недовольно.

— Эм… Это в каком смысле? — растерялся инкуб и вдруг расплылся в улыбке: — От нашей страсти?

— Сейчас! От наших искр!

Ирвин помолчал с минуту, а я продолжила сосредоточенно шарить по покрывалу руками, постепенно отползая на противоположный край постели.

— Каких ещё искр? — спросил-таки инкуб.

— Жгучих и болючих! Тех самых, которые из глаз сыпались, когда я тебе врезала, жертвуя собственным организмом! — рявкнула и наконец встала.

Теперь между нами была кровать. Защита так себе, но лучше, чем ничего.

— Предупреждаю сразу: ещё раз попробуешь силовым приёмом настоять на своём, поцелую в ответ!

— Странная угроза, — подозрительно протянул мужчина, прищурившись. — Почему я должен опасаться того, к чему сам стремлюсь?

— Потому! Физически мне с тобой не справиться, значит, отбиваться — пустое. Проще тебе поддаться, а после, когда ты будешь ожидать нападения меньше всего, так врежу — мало не покажется. А если сильно разозлюсь, ещё и откручу чего-нибудь ненужное! Ясно?

— А сможешь? — не желая сдаваться, скептически изогнул идеальную бровь красавчик.

— Хочешь проверить? — в тон ему ответила, недобро улыбаясь. — Только, чур, потом не жалуйся! Я предупредила.

— Не буду, — ухмыльнулся он, поднимаясь: — жаловаться. Очень надеюсь, и тебе не придётся.