Благоразумная жизнь - [43]
Но политика в благоразумной жизни, в отличие от описанного выше, имеет исходную я цель, которая постоянно творчески осмысляется и развивается. Эта цель заключается в оказании помощи людям с тем, чтобы заложить предпосылки для осмысленной жизни, в которой будут сбалансированы и упорядочены все составляющие. В ней найдётся место как для в той или иной степени принудительной деятельности, характерной для естественной жизни, так и для свободного развития, увенчанного в воле. Отправная точка благоразумной жизни – это уничтожение стальной крепости инстинкта самосохранения и эгоизма, освобождение и направление источника жизни в своем природное и истинное русло. Путь этот проходит по маршруту постоянной работы личности над собой для постижения возвышенной цели жизни.
Если какой-то политик заявит: «Это просто невозможно, и человек, каким мы знаем его на протяжении эпох и столетий, не способен вынести такую жизнь», несомненно, этот политик или не имеет ни малейшего представления об истинной природе человека, или в оправдание своей профессии говорит ложь, прибегая к помощи Макиавелли. Разве именно эти люди на пути обретения высшего положения в «сугубо естественной жизни не изрекали столь «глубоких» мыслей?
Разве именно эти люди для воплощения идей своего «естества» не проявили усердия и изумительного снисхождения и терпимости? Разве это не те люди, которые для получения мнимой популярности задействовали все интеллектуальные и эстетические ресурсы, используя которые, можно было бы исправить общество и направить его в сторону благоразумной жизни?
Некоторые из этих личностей обладают такими превосходными умственными способностями, что если бы они задействовали их для постижения и принятия благоразумной жизни, то кажется, изменив направление истории “сугубо естественной жизни”, они бы подготовили людей к вхождению в собственно человеческую историю.
Этот процесс начнётся тогда, когда политические деятели действительно согласятся с тем, что они ответственны за перевоплощение вещей в людей.
10. Экономика в благоразумной жизни
Если мы изучим вопросы экономики, определяющие первостепенные жизненные потребности, с позиции «сугубо естественной жизни, то обязательно придём к следующему результату: покуда инстинкт самосохранения и эгоизм будут довлеть над человеком, они будут непрестанно побуждать его завладеть абсолютным правом собственности на весь живой мир бытия, не говоря уже о средствах к существованию.
Истина заключается в том, что мы либо не постигли истинной сути эгоизма в сугубо естественной жизни, либо наши познания в этой области весьма скудны. Именно поэтому мы не придаём ему должного значения, говоря: достаточно, чтобы психологи и философы развлекали себя этим понятием и выполняли эту работу за нас: мы живём, так что значит быть умеренным и сберегать ресурсы? Ведь я ем, пью, иду, а также выполняю свою работу!
Им не понять, что если этой проблеме не будет уделено серьёзного внимания, и наша претензия на владение необходимыми средствами для жизни, которые добываются посредством умственной и физической деятельности людей, будет считаться законной, тогда появятся Анастазы, которые будут вести себя, как это описывает Монтескье[111]:
«Ввёл налог на использование вдыхаемого воздуха!»
А также найдутся и те, которые отправят людей за чертоги планеты Земля, поскольку считают, эта планета принадлежит им!
Да, если эгоизм таков, каким знаем его мы, то в рамках «сугубо естественной жизни обладатель этого качества считает закон об абсолютном праве собственности (обязательного для всех, кроме него самого) незыблемым и утверждает, будто: выступающие против него делают это по причине собственной слабости и несостоятельности. И тогда такое господство немыслимо. Так что же делать? Всё, что бы ни предпринимали борцы с этой страшной болезнью, они не могли извести её: упёртый собственник непременно вообразит, что его сущность изрезали и, изъяв его эгоизм, окончательно его растоптали! И тогда его внутренний голос будет нашёптывать ему: как же мы несчастны, что уже общественные лидеры говорят, что над нами нужен контроль! А это значит: мы либо сумасшедшие, либо несовершеннолетние.
Ответ этим эгоистам будет краток: по закону вы не сумасшедшие и не несовершеннолетние, просто вы, развиваясь телесно и естественным образом, не смогли покинуть стальную крепость своего эгоизма и зажить подлинной – благоразумной – жизнью. Наоборот считая укрепление этой стальной крепости залогом развития и усовершенствования, вы полагаете, что это бесконечное чувство можно насытить привилегиями и развлечениями, свойственными «сугубо естественной жизни. Вы не понимаете, что насыщение этого чувства в пределах естественной жизни обязательно выйдет за пределы необходимого. Это выльется в жажду овладения всем и всеми, и вы сами станете жертвой этого же чувства, которое свойственно также и другим людям.
Поэтому даже приверженцы «сугубо естественной жизни» признают необходимость контроля над экономической деятельности ради обуздания эгоизма собственников.
Наше утверждение о том, что, возможно, контроль над финансами человека обернётся вмешательством в его личную жизнь, вызвано тем, что в качестве попечителей выступают, как правило, люди, которые, погружаясь с головой в «сугубо естественную жизнь, не заботятся о человеческих судьбах. Если их усилия будут логически нацелены на улучшение жизни людей, то единственным результатом этих стараний будет отказ от вмешательства людей в частную жизнь друг друга. История нашей естественной жизни отчётливо свидетельствует о том, что самые ценные физические, умственные и материальные силы и средства всех сообществ были истрачены на устранение этого внутреннего желания людей: «Всё принадлежит только мне одному, и все люди – это средство исполнения моих желаний!»
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.