Беспокойный характер - [3]
— У нас несчастье! — перебила ее Надя..
— Что случилось? — Шура заметила огорченные лица подруг и слегка побледнела.
Лера торопливо рассказала о неприятности.
— Ну, что теперь делать будем? Ты только подумай, Шурочка!..
— Да… — Шура медленно села и облокотившись на стол задумалась. — Действительно. Вот неудача так неудача. Если бы знали, запретили бы ей есть мороженое. Надо что-то придумать. Кто же у нас может петь?
Девочки, словно по команде, повернули головы в сторону беленькой молчаливой Кати.
— Придется тебе, Катя, заменить Мусю.
— Нет уж, как хотите сердитесь, а петь я не могу! — категорически заявила Катя. — Мне Мария Михайловна запретила выступать. Говорит, что голос у меня «ломается».
— Да ведь одну песню только!
— Подумай, Катя!
— Нет, девочки. Так нельзя! Если Мария Михайловна наложила запрет, то и разговаривать нечего, — остановила подруг Шура.
— Может быть, без песен обойдемся? — неуверенно предложила Надя Рюмочкина.
— Как это без песен? — заволновалась Лера. — Я не согласна! Из первого звена будут петь, из второго тоже, а у нас ничего не будет?
— Чудачка, ведь некому же. Ну, назови кого-нибудь. Может быть, ты возьмешься? — засмеялась Надя.
— И возьмусь, и возьмусь, — закипятилась Лера. И вдруг испугалась. — Если бы я умела петь, то обязательно бы выступила, — добавила она, густо краснея.
— Что если тебе на самом деле попробовать? — предложила Шура.
Девочки переглянулись.
— А что если… правда… почему нет? — вслух рассуждала Шура. — Ты ведь в хоре поешь. И голос у тебя неплохой. Значит и одна сумеешь спеть. Правда ведь, девочки? И напрасно она боится!
Девочки выжидающе смотрели на Леру.
— Попробуй, Лерочка, — настаивала Шура. — Давай, вот сейчас и попробуем! Если ничего не выйдет, тогда уж… — Шура развела руками. — Лера, не стесняйся! Здесь все свои собрались.
— Только все вместе сначала… Хорошо? — Заволновалась Лера.
— Ну, конечно, все вместе. Начинаем. Внимание! — Шура взмахнула рукой.
Девочки тихо запели. Постепенно под пристальным взглядом звеньевой они одна за другой замолкали.
— А ты, Лера, не переставай, пой за мной… Видишь, начинает получаться, — подбадривала Шура.
Урок пения длился долго. Под конец все же добились, что Лера самостоятельно пропела одну из песен.
— Вот и хорошо! Очень хорошо получилось! А ты боялась!..
— Так ведь тут все свои, а там… — запротестовала Лера.
— Ты, когда выйдешь на сцену, смотри на нас, — посоветовала Надя.
— Правильно! И не думай, что ты поешь, — поддержала Шура. — Завтра опять придем и повторим.
Выйдя на улицу, Шура сказала подругам:
— По-моему, Лера прекрасно споет вместо Муськи. У нее… ну как бы это сказать?.. сила воли есть! И характер у нее беспокойный: если что задумает, доведет до конца…
Следующие два дня были для Сережи самыми тяжелыми в его девятилетней жизни. Он не знал, куда спрятаться от сестры. Едва мама уходила на работу, как Лера усаживала его на диван.
— Сиди смирно, смотри прямо на меня, — строго приказывала она, вытягиваясь на цыпочках: — Если плохо, скажи сразу…
Бедный Сережа таращил глаза, вздыхал, поеживаясь на месте, и слушал…
Пению сестры не предвиделось конца. Лера упорно повторяла песню по нескольку раз. Напрасно Сережа прикладывал ко лбу ладонь и притворно жаловался на головную боль, напрасно ребята стучались в дверь, вызывая его во двор, — сестра была неумолима. И отпускала она Сережу только под вечер, когда приходили подруги. Тогда Сережа срывался с места и опрометью мчался во двор, к ребятам…
Все мученья кончились на третий день.
— Сегодня, Сереженька, мы с тобой пойдем к нам на вечер, — неожиданно объявила Лера после обеда.
— На девчачий-то? Не пойду. У нас сегодня намечена игра.
Лера улыбнулась и пригладила непослушный рыжий вихор на макушке брата.
— А у нас и гости будут. Ребята из мужской школы придут. Угощение будет. Я тебе пригласительный билет принесла, — Лера протянула Сереже цветную картонку.
Сережа повертел голубой билетик, прочитал свою фамилию и примирительно улыбнулся.
Вечером Лера заставила Сережу надеть новый костюм, сама старательно вымыла ему лицо, проверила чистые ли уши и остригла ногти.
— Понимаешь, ты должен быть лучше всех, — лукаво улыбнулась она. — А то ведь стыдно будет. Скажут: «У-y, какой брат у Леры!..»
— Не подлизывайся, пожалуйста! — буркнул Сережа и самодовольно посмотрелся в зеркало, любуясь выглаженным отложным воротничком и причесанными волосами.
Елка была очень красива. Она упиралась макушкой в самый потолок. Из-под блестящих игрушек и серебристой канители ее веток почти не было видно. Рядом с елкой стоял неразлучный ее спутник — Дед Мороз в белом колпаке и таких же рукавицах. Он смотрел на ребят добрыми неподвижными глазами.
Сережа быстро освоился среди ребят, пришедших, как и он, в гости в школу к сестрам, тем более, что среди них оказался один из его школьных товарищей, Генка Рубцов.
Где-то в коридоре прозвенел звонок. Гости заторопились усаживаться по местам.
— Сережа! Сережа! Ну где ты бегаешь? Еле разыскала тебя! — Лера схватила за руку раскрасневшегося братишку. — Пойдем, я тебя в первый ряд посажу. Там у нас сегодня почетные гости сидят!
В хирургическую клинику поступила больная Климова. Оказывается, это женщина, к которой много лет назад ушёл муж хирурга Решетовой. Решетова неожиданно остро почувствовала давно зажившую, казалось бы, рану. Бывший муж её погиб на фронте. И всё же ей трудно с больной, которая принесла так много горя. Дело осложняется ещё тем, что дочь Решетовой студентка Агничка, ничего не знавшая об уходе отца, встретилась с сыном Климовой, и в ней зародилась большая симпатия к юноше… Мать, которая устранилась от операции, в последний момент становится всё же к операционному столу — настоящие чувства советского врача победили личное.
Имя Оки Ивановича Городовикова, автора книги воспоминаний «В боях и походах», принадлежит к числу легендарных героев гражданской войны. Батрак-пастух, он после Великой Октябрьской революции стал одним из видных полководцев Советской Армии, генерал-полковником, награжден десятью орденами Советского Союза, а в 1958 году был удостоен звания Героя Советского Союза. Его ближайший боевой товарищ по гражданской войне и многолетней службе в Вооруженных Силах маршал Советского Союза Семен Михайлович Буденный с большим уважением говорит об Оке Ивановиче: «Трудно представить себе воина скромнее и отважнее Оки Ивановича Городовикова.
Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.
Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.
Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.