Беседы о литературе: Восток - [148]

Вы меня затронули вопросом о нации. Я сам латыш, а мой прадед балтийский немец. Я там жил, и всё не совсем так, как говорят СМИ. Я знаю латышский язык, хотя считаю себя русским, потому что я вырос в Москве. По материнской линии у меня все русские. Латыши во многом являются нацией недоразвитой в том плане, что в свое время ужасно давили тевтоны. Выше бараков латыши не поднимались. И только в XIX веке в Риге при так называемой русификации родилась латышская культура. И даже в советское время, можно сказать, латышские коммунисты были более озверелые, чем русские. Знаменитые акции 1949 года выполняли латышские коммунисты. Во всём этом нужно разобраться в историческом плане.

Конечно же, в ситуациях, которые складываются с нами, людьми, необходимо разбираться как можно более серьезно. В этом смысле Вы абсолютно правы. Мне только хочется подчеркнуть одно: латыши не являются недоразвитой нацией, как Вы сказали. Латыши представляют собой нацию, которой очень долго не давали развиваться в культурном плане. В XIX веке, особенно в конце его, началось бурное развитие латышской национальной культуры, литературы и музыки. В это время работает Ян Райнис, его жена Аспазия, Блауманис и другие.

Но я говорю о другом. Я говорю о том, что, когда в послевоенное время, в 1945–1950 годах русские люди начали селиться в Прибалтике, они не сочли почему-то нужным почувствовать свою связь с культурой того народа, среди которого поселились. Вот Вы, будучи человеком немецко-латышского происхождения, все-таки считаете себя русским, потому что Вы прожили жизнь в России и полностью причастны культуре русского народа. Среди русских в Латвии (и среди моих друзей тоже) есть люди, которые, живя в Латвии, тоже почувствовали себя причастными латышской культуре и вполне освоили латышский язык, и читают книги на латышском языке, и любят латышскую поэзию. Это естественно, когда ты живешь в этой стране. Странно – жить в России и не читать по-русски и не любить русскую культуру. Странно – жить в Италии и не читать по-итальянски и не любить культуру Италии. И так же странно, живя в Риге, не любить латышскую культуру. Более того, это опасно. Человек, который живет в России и не любит русской культуры, становится опасен, прежде всего для самого себя.

Мне представляется, что вообще национальные границы совсем не так определенны, как нам кажется. Если мы с вами просто попытаемся понять, кто были наши с вами дедушки, прадедушки, прабабушки, то увидим, что у всех нас смешанное происхождение. Более того, мы с вами увидим, что все-таки, несмотря на национальные различия, несмотря на различия в традициях и языках, есть что-то большее, что нас объединяет, чем то, что нас заставляет казаться друг другу чуждыми. Все-таки основная наша с вами «национальность», к которой мы принадлежим, – это единая человеческая семья.

Владимир Соловьёв говорил о том, что нельзя войти в человечество, не принадлежа к нации; нельзя принадлежать к нации, не принадлежа к семье. Поэтому мы, люди, объединяемся сначала в семьи, потом в народы, а потом в человечество. Он говорил о трех этажах, соединяющих людей воедино. Первый этаж – это семья, второй этаж – это народ или нация и, наконец, третий этаж – это человечество. Так вот, мы принадлежим к тому или иному народу только затем, чтобы принадлежать к человечеству. Мне представляется очень важной эта точка зрения Владимира Сергеевича Соловьёва.

Латышей-карателей было 60 тысяч, а в эсэсовских частях служило только 32 тысячи…

Я хочу сказать, что и на Руси было немало сотрудников ЧК, НКВД, КГБ. И обслуживали систему ГУЛАГа не американцы и не инопланетяне, а, увы, русские люди. Поэтому если мы начнем считать, сколько в каком народе было преступников, то, к огромному моему сожалению, придется сказать, что в каждом народе немало людей, которые по разным причинам пошли по преступной дороге. И наша сегодня задача не ставить их к позорному столбу и не требовать расправы над ними, а, во-первых, понять, почему так получилось, а во-вторых, попытаться этим, теперь уже старым, людям дать шанс для того, чтобы они хотя бы в последние годы жизни почувствовали себя не карателями, не палачами, а людьми. И мы с вами должны помочь им, иначе мы будем не христианами.

Скажите, как быть? Ведь некоторые выступления наших радиослушателей не только по сути антихристианские, а вполне подпадают под статью Уголовного кодекса о разжигании межнациональной розни. Как действовать с такими слушателями?

Молиться, жалеть и любить. Потому что все-таки не они виноваты. Я каждый день прохожу мимо Музея Ленина и вижу этих несчастных старых женщин и очень плохо одетых, напоминающих бомжей мужчин, которые продают газеты «Дуэль», «Завтра», «Русский вестник», портреты Сталина, какие-то ужасные брошюры, другую литературу, например, сочинения Жириновского. И все эти книги, газеты, брошюры разжигают ненависть: ненависть к нерусским, к евреям, к американцам, к госпоже Олбрайт… Разными путями, в разных формах, но в этих книгах и брошюрах разжигается ненависть: к Ельцину, к его жене Наине Иосифовне, к людям его окружения, к министрам и их заместителям, к представителям иных конфессий – к католикам, протестантам, и снова к евреям, а потом – к латышам, эстонцам, литовцам… Вот эта школа ненависти – не знаю, как назвать это место: пятачок ненависти в городе Москве, – она ведь кем-то финансируется, она ведь кем-то содержится. И, кстати говоря, там же продается чудовищная газета «Русь православная», которая издается на деньги коммунистов Константином Душеновым в редакции «Советской России». Очень грустно мне, что существует в Москве это место, потому что, действительно, там проявляется та ненависть, которая генерируется в чьих-то кабинетах.