Белградская трилогия [=С Новым годом, Белград!] - [11]
Милош: Твою мать!
Затемнение. Слышится плач ребенка.
Сцена 3
ЛОС АНДЖЕЛЕС, АМЕРИКА
Та же квартира, но в ней еще и пальма в горшке, на этот раз «фоном» является домашний сад, где проходит новогодний прием гостей. Оттуда доносится громкая музыка, исполнение народного hard-core, гул голосов гостей, видны блики света, которые преломляются и отражаются в воде бассейна. Тепло, необычайно тепло даже для Калифорнии.
Квартира пуста несколько мгновений.
Затем в квартиру входит Мара. Закрывает за собой дверь, отчего музыка, которая доносится с улицы, становится тише. Она не зажигает свет, садится за стол. Достает маленькую трубку, которая используется для курения марихуаны. Насыпает в трубку немного травы. Огонь зажигалки освещает лицо Мары, как и фигуру Йована, который сидит в кресле за ее спиной. Йован подает голос.
Йован: Hi.
Мара вздрагивает, пугается.
Йован: I’m sorry, I didn't mean to fright you…
Мара: It's OK. I was just surprised….
Мара какое-то время смотрит на Йована. Как будто оценивает его. Протягивает ему трубку.
Мара: Want some?
Йован: California grass?
Мара улыбается.
Мара: Off course. My name is Mara.
Мара протягивает руку.
Йован: Мара?
Мара кивает головой. Йован начинает смеяться. Мара смотрит на него, не понимает.
Мара: What's funny?
Йован: Sorry. Hi, Mara, I'm Jovan.
Мара: Йован? Врешь.
Йован смеется, кивает головой.
Мара: Так ты наш?
Йован: Кажется.
Мара: Что же ты не сказал?!
Йован: Откуда я знаю. Я считаю, что в Америке приличные люди говорят по-английски.
Мара: А ты приличный человек?
Йован: Стараюсь. Ты откуда?
Мара: Из Нью-Йорка. Вообще, из Белграда. Но сейчас живу в Нью-Йорке. А ты?
Йован: Я отсюда. Я имею в виду, и я из Белграда, но сейчас живу здесь. В Голливуде.
Мара: Хорошо звучит. А man from Hollywood.
Йован: Звучит хорошо, да и только. Ухаживаю за растениями соседей.
Oба, пока разговаривают, «дуют» марихуану, передают друг другу трубку.
Мара: Правда? Я всегда думала, что Голливуд — это что-то опасное. Ну, фильмы, актеры, шоу-бизнес, тусовки. Только кошельки.
Йован: Не кошельки. Но и не супер. В сущности, я не знаю. Так, нормально. Обычно.
Входная дверь через мгновение открывается, в квартиру врываются звуки народной песни. Это песня о страданиях, ракии и счастье. Или какая-нибудь подобная. Слышатся голоса, люди поют вместе с исполнителем на площади.
Один голос (это голос Дачи) выделяется.
Дача: (слышится) Где меня найдет!!!
Двери захлопываются. Йован и Мара переглядываются, начинают смеяться.
Йован: Слова его добили.
Oба заливаются от смеха.
Мара: А знаешь, у них все эти народные песни на компакт-дисках. Новая технология…
Йован: Да это кто-то принес.
Мара: Вот я и говорю, кто-то же привез этот ужас с собой в багаже… Ой, дай-ка мне посмотреть что осталось…
Закуривают новую трубку.
Йован: Какая хорошая травка.
Мара: Kaлифорнийская! Знаешь эту песню: «Jo-Jo left his home, from Tucson, Arizona, for some California grass…!»
Йован и Мара громко поют песню «Beatles».
Йован, Мара: Get back, get back,
Йован и Мара смеются.
Йован: Только, знаешь что, когда я отдыхал на Висе, в Комиже, поверь, на террасе в горшке я выращивал травку получше, чем эта.
Мара: И что теперь?
Йован: Я тебе говорю. Она была не крепче, но лучше. Ну, смешнее. А откуда ты здесь?
Мара: Я приехала к подруге на Рождество.
Через мгновение из сада доносятся звуки жуткой музыки. Гул, невнятные разговоры.
Йован: Отличный выбор. Такую вечеринку нельзя было пропустить!
Maра смеется. Оба затягиваются дымом марихуаны.
Мара: Ой, знаешь, я представляю, вот, когда закрою глаза, представляю, что я на баркасе. В каюте сорок пять.
Maра поясняет.
Мара: Я никогда не была там, но сто процентов так оно и есть!
Йован: Да, я знаю таких людей. Только не знаю, когда они так скурвились. Так значит, ты приехала из Нью-Йорка?
Мара: Aгa. Я там уже шесть месяцев.
Йован: Ну, это не так много. Я здесь три года.
Мара: И как тебе нравится?
Йован: А тебе нравится?
Мара: Понятия не имею.
Йован: И почему же ты тогда здесь?
Мара: Ну, я же говорю, пригласила меня подруга встретить…
Йован: Что?
Мара: Говорит, встретим первый Новый год на пляже.
Йован: Не понимаю.
Мара: Как это, ты не понимаешь?
Maра и Йован смотрят друг на друга. Затем до Йована доходит.
Йован: A, ты имеешь в виду вечеринку!!! А я думал…
Йован начинает смеяться, слегка обкуренный, Мара снова не понимает, но и ей смешно.
Мара: Что смешного, говори! Скажи, пожалуйста, что смешного!
Йован падает от смеха. И Мара подхватывает, но не знает почему. Успевает произнести.
Мара: Эй, твою мать, скажи, что смешного…
Oба в приступе «обкуренного» смеха. Йован успокаивается первым. Вытирает слезы.
Йован: Ой, какой кайф…
Мара: Что, плохая травка?
Йован: Я не сказал, что плохая, но я пробовал и лучше.
Мара: Знаешь что, я не часто покуриваю, на самом деле, я вообще не курю.
Йован искренно удивляется.
Йован: Да ладно, а почему?
Maра немного смущается. Мямлит.
Мара: У меня появляются прыщики.
Йован: Что у тебя появляется?
Йован опять начинает смеяться. Мара немного обижена.
Мара: Что ты смеешься, я серьезно говорю.
Йован вдруг становится серьезным. Его озабоченность выглядит комично.
![Семейные истории [=МамаПапаСынСобака]](/storage/book-covers/8c/8c2bda7ef4b3806759e4a8d8e700e47ac25b1ec6.jpg)
«Клево! Потому что жизнь сурова». Так поют дети, которых играют взрослые актрисы. И играют клево, и жизнь, в которую они играют - сурова. Хотя, что перед нами дети, понимаешь не сразу. Подумаешь, детская площадка. Ну, игрушками забавляются. Едят кашу из песка. Мало ли куда заведет театральная условность! Может, это все должно обозначить проблему всеобщего инфантилизма.
«Супермаркет» — снова история о затхлом западном мире, где ничего никогда не меняется, так что героям несколько раз приходится жить в одном и том же дне. Место действия — школа для детей эмигрантов — в сущности, представляет собой витрину.Неясно, в какой стране находится школа (то ли Австрия, то ли Германия), неясно, почему в ней всего два ученика, причем одна из школьниц — дочь директора. Директор на протяжении всего действия пытается всучить регулярно навещающему его журналисту собственное диссидентское досье, якобы выкупленное им у органов.
![Кузнечики [=Саранча]](/storage/book-covers/74/7467b534f7097c2607ceb6889ae9191e0646d170.jpg)
В пьесе «Саранча» все персонажи находятся в состоянии перманентной войны друг с другом: красавица жена вытирает ноги о тряпку-мужа, ее брат-гомосексуалист бросает на улице слабоумного отца, чтобы тот не вернулся больше домой, мать и дочь не могут и пяти минут поговорить без взаимных упреков, а подозрительный до маниакальности тележурналист видит в каждой хорошенькой девушке шпионку. Эти люди не умеют любить, они эгоистичны до последней степени, относятся к жизни потребительски и самоутверждаются, поедая друг друга.
Эта замечательно правдивая история о людях, находящихся в сложных семейных и любовных взаимоотношениях. В одной из ремарок Срблянович пишет: «Все персонажи постоянно едят», поэтому зал ресторана с живой джазовой музыкой знаменитого трио Евгения Борца — лучшее место действия. Впрочем, персонажи, как и положено саранче, с удовольствием едят и друг друга, так что наблюдать за ними интересно. Тем более, что финал у этой истории, с легким мистическим привкусом, довольно необычный и даже загадочный.«Я часто слышу о „новой драматургии“, так вот, на мой взгляд, пьеса „Саранча“ прекрасный, живой образец этой самой „новой драматургии“, только предстающей не в виде выхолощенной мрачной фантазии, а как очень жизненный и художественно точный слепок с повседневности.
Главный герой пьесы, Карл, как мы узнаем позже, — эмигрант из Европы. Из какой именно страны он приехал, неизвестно. Однако в самом начале пьесы Карл — типичный представитель класса богатых одиночек, который, наконец, дождался своей очереди на покупку квартиры в престижном доме. Его квартира-студия поражает чистотой и дорогими вещами. Однако ничто не радует героя, он ведет скучную размеренную жизнь обеспеченного нью-йоркца.В пьесе Америка представлена как бездушная страна денег, где платят за все, в том числе за улыбку, вежливое обращение и доброжелательный взгляд официанта.
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.