Банк. Том 1 - [125]
Кто бы мог, глядя со стороны, догадаться о том, что он следит за этой компанией, усмехнулся про себя Игорь, продолжая прислушиваться к разговору. Это только в дешевых шпионских фильмах следящие забегают в подворотни, прячутся за углами и делают иные подобные глупости. В них мало смысла даже тогда, когда объект хочет уйти от преследования, умеет обнаруживать «хвосты» и обучен методам их сброса. А часто ли оглядываются обычные люди? И, тем более, запоминают тех, кто топает сзади в неприметной одежде с постной физиономией, ничем не выделяясь из окружающих? По таким плачут или уголовный розыск, или его бывшие коллеги, или Канатчикова дача с диагнозом паранойя или, скажем, мания преследования. Но эти ребята явно не попадали под упомянутые категории людей, разве что зашкаливала законченная мизантропия одного из них. Возможно, и нарочитая, а возможно и нет. Во всяком случае, сравнение видневшегося вдали метро со зловонной клоакой, через которую ежедневно пропускаются мегатонны человеческого дерьма Игорь услышал впервые. Затем он услышал что-то намного более полезное:
— Да что-ты о дерьме, да о дерьме. Пиво в пятницу идем пить?
— Заметано. В «Ладью»? — спросивший при этом кивнул в сторону переулка.
— А куда же еще?
— Как это там в рекламе «При всем богатстве выбора другой альтернативы нет»
В невидимой графе «Место» строго секретного и хранящегося только в голове у Игоря плана действий на завтра появилась соответствующая надпись. На этом план был заполнен окончательно. Игорь приостановился, пошарил по карманам, сделал ненужный короткий звонок по мобильнику и, ускорившись, обогнал сисадминов. Подойдя к метро, он встал в очередь на маршрутку. Это дало ему возможность без всякого подозрительного верчения головой рассмотреть и хорошенько запомнить лица прошедших мимо. На всякий случай он проехал на маршрутке пару остановок, затем прошелся, поймал такси и поехал домой, морально готовясь к «работе печенью».
Глава 45
В это время на восточном побережье США рабочий день только начинался, но Питер Джексон был изрядно удивлен. Ох и не зря у него было какое-то предчувствие по поводу этих купюроприемников! Что самое интересное, первыми их раскололи русские. Как там пел Boney M — O, those Russians…[26] они те еще прохвосты. Одно время в полиции, вроде бы, Нью-Йорка, был даже целый спецотдел по борьбе с русскими преступниками, так как они были самыми талантливыми, непредсказуемыми и ловкими. После перестройки это вроде бы постепенно сошло на нет, что, с точки зрения Питера, говорило только о снижении качества образования в России. Или они там просто у себя дома орудовать начали, пользуясь данными свободами? Тогда русским ментам не позавидуешь… Джексон заставил себя выкинуть из головы прошлые дела в России и сосредоточиться на нынешних. С одной стороны, все было ясно — денег банку, который принял белую бумагу, не видать, как своих ушей. Это то же самое, что принятие кассиром фальшивых купюр при пополнении счета вручную. Сами приняли, сами и разбирайтесь! С другой стороны… Он наметил Ультрим-Банк на следующую внеплановую проверку по безопасности и оценке рисков, которая называлась RAMP. Хотя банк и подсуетился, прислав объяснение и даже приложил копию официального письма Почты России о смене индексов, из-за чего ПИН-коды, отправленные через две недели после карт, сумели их нагнать. Джексон был уверен, что дело обстояло именно так, как написано, беспорядка в России всегда хватало, однако в дело вступил бюрократический инстинкт самосохранения. Никак не отреагировать на бардак с ПИНами, хоть и по картам, которые банк выпустил для самого себя, было, по меньшей мере, неосмотрительно. Стоит все перепроверить, хотя бы и для галочки в отчете, да и береженного Бог бережет. Питер усмехнулся самому себе, осознав, что сейчас он думает именно так, как русский, что, в общем-то, не было удивительным, учитывая его прошлые занятия. Проверив календарь проверявших банки и увидев то, что они только 2 недели, как уехали из Москвы, Джексон нашел у них ближайший плановый визит в Россию через 7 месяцев, но на всякий случай написал короткий e-mail начальству проверяющих о том, не следует ли ускорить проверку. Поговорив по телефону и получив в почту ответ о том, что сроки они сдвигать не будут, так как угрозы для карт других банков нет. Само собой, если бы эта угроза возникла, все мигом сорвались бы с места, а так выпустивший карту банк просто напакостил сам себе. Джексон на всякий случай распечатал ответное письмо со сроками, подколол его в папку и успокоился. Однако, случай запал ему в голову и вечером у себя дома он снова подумал о том, что кому-то из проверяющих через семь месяцев ехать в Москву… Знай он будущее, Питер бы несказанно удивился и срокам и составу той комиссии, которая направится туда, в особенности одной из фамилий ее членов…
В России в это время уже было утро. В доме на холме Ленка хлопотала у плиты, вызвавшись приготовить завтрак, Семен сидел отдельно, явно о чем-то глубоко задумавшись, а Сергей с Машей устроились в уголке, взявшись за руки, не говоря ничего, а просто глядя друг на друга. Всех их отвлек возглас «Прошу к столу». Завтракали в молчании, однако к концу завтрака Маша подала голос
Это и роман о специфической области банковского дела, и роман о любви, и роман о России и русских, и роман о разведке и старых разведчиках, роман о преступлениях, и роман, в котором герои вовсю рассматривают и обсуждают устройство мира, его прошлое, настоящее и будущее… И, конечно, это роман о профессионалах, на которых тихо, незаметно и ежедневно держится этот самый мир…
Маленькие, трогательные истории, наполненные светом, теплом и легкой грустью. Они разбудят память о твоем бессмертии, заставят достать крылья из старого сундука, стряхнуть с них пыль и взмыть навстречу свежему ветру, счастью и мечтам.
Известный украинский писатель Владимир Дрозд — автор многих прозаических книг на современную тему. В романах «Катастрофа» и «Спектакль» писатель обращается к судьбе творческого человека, предающего себя, пренебрегающего вечными нравственными ценностями ради внешнего успеха. Соединение сатирического и трагического начала, присущее мироощущению писателя, наиболее ярко проявилось в романе «Катастрофа».
Сборник посвящен памяти Александра Павловича Чудакова (1938–2005) – литературоведа, писателя, более всего известного книгами о Чехове и романом «Ложится мгла на старые ступени» (премия «Русский Букер десятилетия», 2011). После внезапной гибели Александра Павловича осталась его мемуарная проза, дневники, записи разговоров с великими филологами, книга стихов, которую он составил для друзей и близких, – они вошли в первую часть настоящей книги вместе с биографией А. П. Чудакова, написанной М. О. Чудаковой и И. Е. Гитович.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.