Бабушка на яблоне. Как было дело с мохнаткой - [21]

— И пожалуйста, постарайся, чтобы тебя больше никто не находил, — быстро добавила Геди.

Они выбежали из своего тайника, пронеслись вихрем мимо деревьев и скамеек и тут же оказались у каштана. Петер всё ещё злился:

— Вы что, грибы нашли? Никак вас из кустов не выманишь! Я теперь тоже там буду прятаться, может, и я найду грибы.

— Нет, не надо! — испуганно закричала Геди.

— Наоборот! — поспешно выпалил Фреди.

— Что наоборот? — спросил Петер.

— Наоборот, мы не нашли ни одного гриба. И прятаться там совсем неинтересно. На твоём месте я бы ни за что туда не пошёл.

Петер с удивлением посмотрел на них.

— Не бойтесь, я всегда сам нахожу место, где спрятаться, — сказал он.

К счастью, на этом разговор кончился.

Когда игра возобновилась, Фреди и Геди побежали на прежнее место не сразу, а сделав большой крюк, чтобы не вызвать у ребят подозрения. Щенок лежал там, где они его оставили, и, казалось, был рад, что они вернулись. Он приветливо помахал им своим крошечным хвостиком и высунул розовый язык.

— Он хочет пить, — сказала Геди. — Давай понесём его домой и дадим ему молочка.

— Гм! — произнёс в ответ Фреди. Он прекрасно понимал, что всё обстоит не так просто, как это себе представляет Геди. — Он ведь не наш, — наконец он выдавил из себя и снова наморщил лоб. — А раз он не наш, мы не можем его себе оставить. По-настоящему, мы должны обойти всех людей в парке и спросить, не их ли это собака.

— Ты думаешь? — разочарованно сказала Геди, но тут ей что-то пришло в голову, и она оживилась: — А ты помнишь, как было с ведёрком, которое я нашла в песочнице? Я тогда у всех спрашивала, но хозяина ведёрка так и не нашлось. И мне разрешили его взять себе. — И она с надеждой поглядела на брата. — Правда, — добавила она, — ведёрко было совсем старое…

— Вот именно! А это совсем, совсем новая собака, — сказал Фреди.

Время шло, и они понимали, что им нельзя дольше здесь оставаться, если они не хотят привлечь внимание товарищей. Фреди любовно потряс несколько раз маленькую толстую лапу щенка:

— До свидания, мы скоро опять вернёмся.

И они незаметно уползли из этих кустов.

— Какие у него лапы мохнатые, — сказал Фреди.

— Давай назовём его Мохнаткой, — предложила Геди.

В следующий раз водил Фреди, а Геди могла одна наслаждаться Мохнаткой. Она гладила щенка и прижимала к себе сколько хотела, и так как рядом не было никого, кто бы воскликнул: «Геди, что ты делаешь!», она позволила себе то, что наверняка нельзя: поцеловала Мохнатку в голову, между маленькими чёрными ушами.

А Фреди тем временем стоял у каштана и делал вид, что считает: дело в том, что считать он пока умел только до десяти. Но сегодня это было ему даже на руку: он мог спокойно подумать. Получалось как-то странно: в нём явно было два совершенно разных Фреди. Один говорил: «Сам знаешь: если находишь что-то чужое, это надо отдать. И чем скорее, тем лучше». А другой ему возражал: «Если неизвестно, кому это надо отдать, то найденная вещь принадлежит тому, кто её нашёл. Так?» «А разве ты пытался найти хозяина Мохнатки?» — не отступал первый Фреди. А второй тоже не сдавался: «Мне некогда искать его хозяина, я должен играть в прятки». Тут первый промолчал, но это было не лучше, чем если бы он стал спорить. И к тому же гнул своё второй: «Что стало бы с Мохнаткой, если бы мы его не нашли? Погиб бы, это ясно. От голода, от жажды, от холода». «Ну, ну, — не выдержал первый, — уж во всяком случае не от холода. В сентябре замёрзнуть нельзя». «Оставь меня в покое! — горячился второй. — Мы спасли собаку, и в награду за это мы можем её взять себе».

Но в этот момент до Фреди донёсся голос Петера:

— Эй, Фреди! Ты что, заснул? Мы уже все давно спрятались. Фреди крикнул:

— Сто… Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать! — и отошёл немного от каштана. Он глядел то направо, то налево, но мысли его были далеко.

Кто-то крикнул:

— Ты трус! Боишься от дерева отойти!

Этого Фреди стерпеть не мог, и он побежал искать, но оба Фреди продолжали в нём спорить. Неудивительно, что всем ребятам удалось выручиться, и ему пришлось водить во второй раз. Это считалось позором, и Фреди было очень досадно. Но, когда он снова стоял у каштана, уткнувшись лицом в руку, и оба Фреди собирались снова затеять свой спор, он вдруг нашёл выход: пусть Мохнатка лежит в кустах до темноты. Если щенок всё ещё будет там, когда все пойдут домой, то, значит, его можно взять. До вечера было немало времени, и он вполне успеет найти своего хозяина, если такой существует, или, вернее, хозяин успеет его найти. Но никто не запретит Фреди надеяться, что этого не случится. Для верности он даже зажал большой палец на счастье. «Это и вправду хорошее решение», — подумал он и крикнул:

— Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать!

Он с азартом побежал на поиски и тут же выручил сперва Петера, а за ним и всех остальных и смыл с себя позор предыдущего кона.

Он посвятил Геди в свой план. Она сперва поспорила, а потом всё же согласилась. Она только считала, что судьбе следует помочь. Поэтому время от времени она прокрадывалась к Мохнатке, чтобы проверить, там ли он. Когда Геди обнаружила, что щенок отважился выбраться из кустов, она недолго думая утащила его назад да ещё как следует выругала. Кроме того, Геди ревниво следила за тем, чтобы другие дети не прятались в тех кустах, где скрывался Мохнатка. Девочек она запугала рассказом о том, что уже не раз видела там змей, а мальчиков взяла на подначку, что на их месте стыдилась бы жаться в кустах, а лазила бы только на высокие деревья.