Бабушка на яблоне. Как было дело с мохнаткой - [20]

Геди по опыту знала, что лучше всего промолчать. Не проронив ни слова, она поползла за Фреди в самые густые заросли и там притаилась. Она натянула платье на колени и вся сжалась в комочек, да к тому же зажмурилась, чтобы её никто не увидел.

— Меня видно? — спросила она.

Но Фреди в последний момент решил залезть на дерево и спрятаться в густой листве.

— Тсс! — зашептала Геди. — Он пошёл искать…

Петер как раз громко выкрикнул: «Сто! Я иду искать!» — и стал осторожно оглядываться по сторонам. Потом двинулся к большому деревянному ящику, в котором его дядя сторож хранил садовые инструменты. Кто-нибудь всегда прятался за этим ящиком.

Геди всё ещё сидела, сжавшись в комочек, она боялась пошевельнуться. По её голой ноге полз красный жук с чёрными пятнами на крыльях. Это было очень щекотно, но из страха, что зашуршит ветка, она не решалась его стряхнуть. Ноги Геди были покрыты золотистым пушком, и жук пробирался через него, как сквозь заросли, выбивался из сил, терял направление. Геди всё дивилась, зачем это он так трудится. «Если бы я была жуком, — думала она, — я ни за что не стала бы ползать по людям».

И вдруг в царившей вокруг тишине она отчётливо услышала какой-то странный звук. Это был совсем особый звук — жалобный, похожий на самую верхнюю ноту губной гармошки. Но Геди, конечно, прекрасно понимала, что это не гармошка, — не могла же она лежать здесь, в кустах, и сама по себе издавать эти жалобные звуки!

Геди затаила дыхание и прислушалась: снова раздался тот же жалобный писк. Геди забыла, что должна сидеть в кустах тихо, как мышка. Она проползла подальше, туда, откуда доносилось это повизгивание, и увидела нечто маленькое, мохнатое, чёрное; оно лежало в траве и тихонько скулило.

У Геди заколотилось сердце быстро и громко. Она испугалась. Не того, что этот чёрный клок шерсти ей что-нибудь сделает — для этого он был слишком мал, — её охватил какой-то особый страх, в котором были и жалость и любопытство. Кто знает, что сейчас происходит с этим непонятным существом? Может, ему больно? Может, оно уползло сюда, в густую траву, чтобы умереть? Сердце Геди стучало всё громче. Она наклонилась вперёд, ветка затрещала у неё под ногой.

— Тсс! — зашипел Фреди с дерева. — Ты что, с ума сошла?

Чёрный комочек шерсти снова завизжал, на этот раз так громко, что его услышал и Фреди.

— Кто это? — спросил он шёпотом. — Какой странный жалобный писк.

— Здесь под кустом кто-то лежит, — зашептала ему в ответ Геди. — Спустись, Фреди, я боюсь.

— Сейчас, во время игры? Исключено.

Геди протянула в сторону чёрного шарика указательный палец. Она очень осторожно придвинула палец совсем близко к зверьку, но дотронуться до него не решалась.

— Фреди, как ты думаешь, может быть, это заяц?

— Глупости! Зайцы не пищат.

Геди в конце концов всё же коснулась пальчиком комочка. Зверёк испуганно взвизгнул, задрожал всем телом; было ясно, что он крайне возмущён этим прикосновением. Фреди не выдержал и переполз на самый край ветки, чтобы лучше видеть происходящее.

— Раз, два, три! Фреди, выходи! — крикнул Петер с каштановой аллеи. Сквозь листву он увидел клетчатую рубашку Фреди.

Фреди слез с дерева — всё равно сидеть там дальше уже не имело смысла — и присел на корточки рядом с Геди.

— Покажи, что это! — скомандовал он, набравшись мужества, потому что и у него сердце колотилось учащённо.

Геди раздвинула ветки.

— Осторожно… Может, ему больно, — прошептала она.

Фреди решительно протянул руку. Клубок задвигался, и дети увидели влажную мордочку, на которой блестели большие, ясные, карие глаза, окаймлённые пучками мохнатой шерсти.

— Какая прелесть! — забыв всё, громко воскликнула Геди. И сразу же в ответ раздался голос Петера:

— Раз, два, три! Геди, выходи!

Но ребята не обратили на это никакого внимания.

— Ты такого когда-нибудь видел? — спросила Геди брата. — Какой миленький! Дай мне его, Фреди, дай, пожалуйста!

Но Фреди не дал ей щенка. Он крепко, хоть и бережно, держал его обеими руками и позволил Геди только его погладить.

— Хотел бы я знать, как он сюда попал, — сказал Фреди.

— Наверное, заблудился. Кто-нибудь принёс его в парк погулять, а он сбежал. Давай отдадим его сторожу.

Фреди упрямо глядел на комок чёрной шерсти, по-прежнему не выпуская его из рук. Лоб его прорезала глубокая складка — он думал.

— Но ведь мы его нашли! — сказал он хмуро.

— Ну и что? — спросила сестра.

До них снова донёсся голос Петера:

— Эй, вы, Геди и Фреди! Я вас давно выручил. Чего вы не выходите? Фреди осторожно положил щенка под кусты.

— Вот именно о таком я всегда мечтал, — сказал он. — Всю свою жизнь я мечтал о таком маленьком, чёрном, мохнатом щенке.

— Я тоже! — подхватила Геди. — Я тоже всю жизнь мечтала иметь вот точно такую собачку.

Тем временем у каштана собралось уже много ребят. А Петер снова закричал, на этот раз уже сердито:

— Эй, вы, двое! Вы, видно, маленько того!.. Если сейчас же сами не выйдете, я вас живо вытащу из кустов…

Когда Петер говорит кому-нибудь, что он «того», это значит, он в бешенстве, а раз он в бешенстве, он тут же отнимет у них щенка.

— Подожди нас здесь, никуда не уходи, — внушал Фреди чёрному комочку. — Мы сейчас вернёмся.