Авиация и космонавтика 2015 11 - [32]
Но «перестроечному» Союзу, а потом и «перестрелочной» России было не до нового корабельного вертолета. Тем более, что с начала 1990-х гг. число авианесущих кораблей, да и БПК с эсминцами, имевшими взлетно-посадочную палубу, резко пошло вниз. О проекте морского Ка-50 постепенно забыли.
А.Ю. Вагин у командующего авиации ВМС Бразилии
В декабре 2004 г. делегация фирмы «Камов» во главе с главным конструктором А.Ю.Вагиным находилась в командировке в Бразилии. Это была не первая поездка камовцев. Но в этот раз удалось организовать встречи непосредственно с представителями потенциальных заказчиков. Естественно, в первую очередь нашу сторону интересовали потребности флота и местных аналогов МЧС. Было известно, что за недропользование западные компании отчисляют властям различные налоги, в том числе специальный экологический сбор. Данные средства использовались, в частности, для приобретения патрульных и пожарных вертолетов. На этом и планировалось сыграть, предложив бразильцам Ка-32А11ВС, способный за один раз перевезти до 5 т воды в точку возгорания.
Кроме прочего, камовцы рассчитывали на интерес к вертолету радиолокационного дозора Ка-31, который в тот момент поступил на вооружение авиации индийских ВМС и к которому присматривались китайцы. В связи с этим некоторые надежды возлагались на встречу с командующим авиацией бразильских ВМС адмиралом Кардозу.
Прослушав презентацию российских производителей, адмирал пожаловался на проблемы с авиагруппировкой единственного национального авианосца «Сан-Паулу», который ранее бороздил океан под французским именем «Клемансо». Французы подарили его бразильцам в надежде выиграть конкурс на перспективный многоцелевой истребитель, в качестве коего выставили Rafale. Забегая вперед, следует отметить, что такой «широкий жест» Парижу не помог.
Получив авианосец, бразильцы решили сэкономить «на шпильках» и приобрели «Интрудеры» А-6, но не в США, что было бы слишком просто, а на Аравийском полуострове. Сделка состоялась, штурмовики доставили заказчику, но тут выяснилось, что эксплуатироваться с палубы они не предназначены – не та, мол, модификация. В результате все надежды местных флотоводцев возлагались на вертолеты.
Рассказав эту невеселую историю, командующий неожиданно спросил, а вот Ка-52 может садиться на корабль? Может ли он нести легкие противокорабельные ракеты? Вопрос был сложный, но камовцы уверенно подвердили реалистичность выполнения такой задачи, поскольку вся предыдущия история фирмы Камов была связана с морем и даже при разработке боевого вертолета для ВВС (Ка-50), возможность посадки на палубу была заложена сразу в конструкцию шасси и крыльев. Сразу же по приезду на Родину, в докладе Генеральному конструктору был особенно отмечен интерес потенциального заказчика к корабельной версии «Аллигатора». С.В. Михеев сразу же вызвал специалистов и поставил задачу уточнить, а выдержит ли шасси посадку на палубу качающегося корабля.
На данный вопрос был получен ожидаемо положительный ответ – практически все без исключения прежние конструкции фирмы «Камов» прекрасно уживались на палубе. Даже маленький и фактически сухопутный Ка-26, и тот базировался на судах рыболовного флота, а на плавбазе рыболовного флота «Юрий Долгорукий» вполне успешно работал в открытом океане.
С потенциальным противокорабельным вооружением вопросов тоже не возникало – ранее на одной из модификаций Ка-27 проводились испытания Х-35. Эта ракета, входящая в комплекс «Уран», к тому моменту получила положительные отзывы от российских и зарубежных моряков. Для реализации задачи оснащения вертолетов таким ПКРК не хватало лишь финансов и воли Главкомата ВМФ России.
Так что выполнить возможные пожелания бразильского флота камовцы могли. Но за чей счет? Предприятие в тот момент, как и вся авиационная (и не только) промышленность по-прежнему остро нуждалось в деньгах, несмотря на то, что достаточно успешно шла реализация программы поставок Ка-31 в Индию, а Ка-32 – в Южную Корею. Начались перспективные переговоры по поводу закупки Ка-32 Португалией. Но финансировать оборонные программы из собственных средств было просто неподъемно. ОАО «Рособоронэкспорт» к числу спонсоров не относился, а родному Министерству обороны было явно не до проектов палубного ударного вертолета. На нужды флота выделялись крайне ограниченные суммы. Военное кораблестроение находилось в состоянии «нокаута», с трудом выполняя программу строительства перспективных атомных подводных лодок и надводных кораблей ближней зоны. Пределом мечтаний флотоводцев стал корвет с возможностью базирования Ка-226 или беспилотника. Так что о палубном Ка-52 надолго забыли.
«Мистраль» в Санкт-Петербурге, ноябрь 2009 г.
Возвращение к этой теме произошло через пять лет абсолютно в иной экономической и внешнеполитической ситуации. После недолгого охлаждения отношений с Западом в результате событий августа 2008 г., российско- французская дружба переживала явный ренессанс. Президент Н.Саркози удачно выступил в роли посредника в ходе операции по принуждению Грузии к миру, что требовало определенных компенсаций со стороны Москвы. А одним из источников «головной боли» французского правительства был портфель заказов местного кораблестроительного концерна DCNS, значительная часть акций которого и так уже попала в руки конкурентов из Южной Кореи.
