Архаон Вечноизбранный - [18]

— Все верно, — согласился Дидерик. — Но это тебе не поможет.

Нильс заговорщически наклонился вперед.

— В течение многих лет Сьер Кастнер был угрозой для девиц по всей провинции. Все это происходило задолго до того, как я присоединился к нему. Говорят, что его отпрыски регулярно прибывают в его поместья в Грубер-Маршез, посланные своими матерями-простолюдинками, чтобы найти своего отца и найти свое счастье.

— Я слышал такие вещи, — согласился Дидерик.

— Ты когда-нибудь встречал леди Кастнер? — спросил Нильс.

— Нет.

— Я тоже, — сказал Нильс, — что неудивительно, учитывая, как часто Кастнер возвращается в свои поместья. У нее тоже есть особняк в городе. Хорошо известно, что леди Кастнер добросердечна: она раздает милостыню беднякам, добрая хозяйка Маршез, и в отличие от своего мужа — истинная зигмаритка.

— Приятно слышать, но что с того?

— Что менее известно, — сказал ему Нильс, — так это то, что отчасти из добрых побуждений, а отчасти — из негодования по поводу постыдных выходок своего мужа, леди Кастнер спонсирует его низкородных бастардов богатством из поместья и позволяет им носить его имя.

— Ты представишься как наследник Сьера Кастнера? — спросил Дидерик.

Нильс медленно кивнул, глядя на свое отражение в смазанном лезвии короткого меча. На его лице появилась самодовольная ухмылка.

— Может быть, ты расскажешь ей о его смерти?

— Я бы взял какое-нибудь маленькое доказательство, — задумчиво сказал Нильс. — Жив он или мёртв, но леди Кастнер — хозяйка Грубер-Маршез. Разве она не заслуживает того, чтобы снова выйти замуж? Разве она не заслуживает своего маленького счастья?

Дидерик так и не получил возможности ответить на вопрос сквайра.

— Ты слышал? — спросил Нильс, поднимаясь на ноги. Дидерик тоже, а Оберон навострил уши.

Сквозь завесу капель и ночных движений, которые мог предложить лес, прозвучал отдаленный и сердитый вопль: какой-то мучительный рев страха и разочарования. Мальчики посмотрели друг на друга, их лица были бледны в лунном свете. Нильс с мечом в руке сделал несколько шагов на звук. Схватив фонарь и поводья Оберона, Дидерик последовал за ним.

— Пошли, — мрачно сказал Нильс, вновь начав пробираться в темноту густого леса.

Пробираясь сквозь лабиринт полуночных стволов и ворчащей листвы, они снова услышали страшный крик. Это был Сьер Кастнер. Они узнали бы его где угодно. Голос звучал слабо. Отчаянный, болезненный. Нильс хотел окликнуть его, но рука Дидерика схватила его за плечо. Мальчики остановилась. Оберон фыркнул от беспокойства. Ходили разные слухи. Голоса были резкие и приглушенные, скрытые в лесной ночи. Мальчики растерянно оглядывались по сторонам, вытягивая шеи. Снова закричал Сьер Кастнер. На этот раз это был скорее жалкий вой агонии. Гораздо более близкий. Почти как эхо.

Нильс протиснулся сквозь Драквальд, но рука Дидерика снова метнулась к его плечу. Нильс прорубался сквозь буйный кустарник древнего леса, его клинок прорезал себе путь обратно к болезненному сиянию луны. Его сапог внезапно ничего не нашел перед собой, и сквайр соскользнул вниз по обвалившемуся склону из обломков корней и сырой земли. Рука Дидерика скользнула вниз по его плечу и руке, два оруженосца схватились друг за друга, падая сквозь ветви деревьев. Схватившись за руку Нильса, Дидерик почти потащился за сквайром, когда они вдвоем повисли на краю лесной воронки. Другой рукой Дидерик держал поводья Оберона, и только тяжесть коня удерживала их от падения в зияющую пустоту.

Конь, также не желая падать, встал на дыбы — что, к счастью, и требовалось оруженосцам. Когда Нильс снова оказался на твердой земле, а Дидерик вновь обрел способность владеть рукой, они прижались к стволам промокших от дождя деревьев и заглянули в большую воронку. Она был окружена древними деревьями и листвой, которая, к счастью, не упала на землю. Её стены были испещрены гнилыми корнями и зазубрены камнями, но все вокруг было покрыто жирным мхом и грязью, так как дождевая вода из окружающего леса стекала в углубление. Дидерик пошел за фонарем-посохом, но обнаружил, что он ему не нужен. Маннслиб светила вниз на Драквальд, припудривая купол болезненным серебристым светом, который проникал и освещал глубины провала. Лощина уходила в черные недра леса. Дно его было неровным. Ландшафт из задушенной корнями земли, гниющих бревен и глубоких впадин с собранной дождевой водой. И тут они увидели его.

— Сладкая кровь Хельденхаммера, — сказал Нильс.

Это был Сьер Кастнер. Он лежал сломленный и бредящий на дне воронки, куда упал прошлой ночью. Вид людей, заглядывающих в лощину, вызвал у рыцаря отчаянные стоны, которые невозможно было выразить словами.

— Мы должны вытащить его отсюда, — сказал Дидерик. Нильс ничего не ответил. Он просто смотрел вниз на поверженного храмовника. — Мы должны вытащить его отсюда, — повторил Дидерик.

— Я думаю, — сказал Нильс.

— Я спущусь вниз, — предложил Дидерик.

— И как же нам теперь доставить сюда этот мешок с вином? — повернулся к нему сквайр.

— Этот человек страдает, — сказал Дидерик Нильсу.

— Возможно, он этого заслуживает, — ответил Нильс, глядя на своего хозяина сверху вниз.