Ардаф - [78]

– Гелиобаз! – вскричал он. – Возможно ли это?!

– Почему бы и нет? – весело отвечал Гелиобаз. – Неужели же я настолько не вписываюсь в этот мир?

Олвин глядел на него с удивлением и недоверием, он едва мог верить собственным глазам. Казалось невероятным повстречать в деловом и шумном центре столицы этого набожного, серьёзного халдейского философа, таинственного монаха с Кавказских гор. Но, вне всяких сомнений, это был именно он, хоть и одетый в повседневный костюм, не способный, однако, испортить его величественного вида и личного обаяния.

– Но откуда вы здесь? – спросил тогда Олвин, стряхивая с себя первое удивление. – Я полагал, что вы непрестанно живёте в уединении, закрывшись от мира…

– Так и есть! – кивнул Гелиобаз. – Кроме случаев крайней необходимости. Наш орден не настолько замкнутый, чтобы не разрешить братьям покидать их уединение при сильной надобности. Нередко мне и моим братьям приходится смешиваться с толпою обычного мира. Я направляюсь в Мехико, а в Лондоне у меня есть дела, я прибыл пару дней назад и останусь здесь ещё на пару дней. Рад встретить вас случайным образом, поскольку иначе мне пришлось бы разыскивать ваш адрес, а я не был уверен, что вы с радостью примете меня у себя.

– Конечно же принял бы! – начал Олвин, но затем вспыхнул, припомнив свой прошлый скептицизм и недоверие к невероятным способностям этого человека, которые он испытывал в Дарьяльском монастыре.

– Я повсюду слышу разговоры лишь о вас, м-р Олвин, – продолжил Гелиобаз, – ваша слава теперь и в самом деле безгранична! От всего сердца я поздравляю вас с тем, что вы обрели желаемое!

Олвин улыбнулся, остановив свой ясный чистый взгляд на собеседнике.

– Благодарю вас! Но вы, который умеет проникать в сокровенные глубины человеческих душ, судите сами по моему виду, во что ценю я теперь обретённую ныне и столь желанную когда-то славу.

Гелиобаз пристально посмотрел на своего собеседника и отметил, какая удивительная перемена совершилась в этом человеке, который всего лишь несколько месяцев назад явился к нему, полностью отчаявшимся и разочарованным в своей жизни неудачником, который был погружён в самые глубины безбожия, слепоты и безнадёжности. И как сильно он теперь переменился! Здоровье, сила и счастье светились в каждом его движении и слове, глаза обрели блеск, походка – уверенность, осанка распрямилась, так что Олвин предстал теперь пред ним писаным красавцем.

– Очевидно, ваше приключение в развалинах Вавилона оказалось не совсем напрасным? – мягко спросил Гелиобаз. – Ваш вид излучает счастье, ваша жизнь теперь стала цельной?

– Цельной? Нет! – Олвин вздохнул несколько нетерпеливо. – Она не может быть цельной без той, которую я повстречал на поле Ардаф!

И он вкратце поведал всю историю своих приключений, включая знакомство с Идрис, путешествие в Аль-Кирис и встречу с Сах-Лумой. Гелиобаз слушал молча, и лишь его пристальный взгляд выражал крайний интерес, который он испытывал к рассказу.

– А теперь, – в заключение промолвил Олвин, – я постоянно вспоминаю, как покинул мёртвого самого себя в горящих руинах города мечты прошлого. И мне порой мерещится, что тень его до сих пор со мною! Я смотрю в зеркало и замечаю черты прекрасного Сах-Лумы, чьим гением я так восхищался и которого искренне полюбил. Ведь мы с ним так похожи! По правде сказать, лишь одна черта его характера не передалась мне: беспечное пренебрежение истинной любовью, верным сердцем, таким, какое было у Нифраты, чьё нежное лицо до сих пор встаёт пред моим внутренним взором печальным воспоминанием, а также его гибельная страсть к порочной красоте жрицы зла. Этого я понять так и не сумел, зато я прекрасно усвоил другой урок, осознав, что ни один человек не может по-настоящему знать себя самого и тайных глубин собственной порочности. И, как обстоят дела, я со всех сторон окружён затруднениями, ибо с тех пор как моя «Нурельма» снискала популярность, друзья и знакомые всячески убеждают меня, что я велик! Но я-то знаю, что даже по отношению к моей неземной Идрис я остаюсь последним негодяем и эгоистом!

– Отчего же? – спросил Гелиобаз с серьёзным взглядом, внутренне восхищаясь своим собеседником.

– Я хочу заполучить её! – просто сказал Олвин. – Мечтаю каждую секунду лишь о ней и до сих пор не могу забыть её слов о том, что мы не встретимся раньше моей смерти, или же пока она не снизойдёт ко мне с Небес! Однако это невозможно!

– В большинстве случаев – невозможно, но в вашем случае я не мог бы поручиться, что этого не будет, – пожал плечами монах. – Господь всемогущ, и ему всё возможно! Вы любите её, а она любит вас, подумайте о том, что даже в Раю она может быть несчастна без вас!

– Друг мой, – опустил голову Олвин, – лучше не будем говорить об этом, для меня проще думать о ней, как о чём-то недоступном и далёком, иначе я сойду с ума!

– Вижу, что данная тема сильно вас печалит, – мягко заметил Гелиобаз. – Довольно о ней, напомню только вам о том, что когда Спаситель переживал страшную агонию в Гефсиманском саду, при всей его силе, знаниях и власти он всё же сказал: «Не моя воля, но твоя да будет!», после чего ему явился настоящий ангел и стал утешать и укреплять его силы! Подумайте об этом, потому что каждая мелочь в Евангелии чему-либо учит нас, и часто случается так, что когда мы отказываемся от счастья из добрых побуждений, то счастье приходит к нам само!