: И неужто? А что ты собираешься выпросить у Бога для меня?
Апостол: Мира и терпения.
Дак: Может, к этому как-то добавить, чтобы мне помогли из беды выбраться?
Апостол: Из какой беды?
Дак: Третий год свирепствует засуха. Сгорело всё.
Апостол: Положим не всё, раз ты тут стоишь.
Дак: Вот! Сколько видишь, столько и уродило.
Апостол: Разумно ли всё продавать? Чем прокормишь семью?
Дак: Пшеничный хлеб — слишком дорогое лакомство для нас. Продам пшеницу, а за вырученные деньги чечевицу куплю.
Апостол: Что ж, на чечевичном отваре можно перезимовать, и я не вижу такой уж большой беды.
Дак: Осень, вот, стоит сухая. Если земля уйдет под снег без влаги, пропадем. Четыре года засухи — это конец, могила.
Апостол: В трудные времена, чтобы выжить, надо упрочить мир вокруг своего дома. Вне мира жизни нет.
Дак: Мы с соседями, душа в душу.
Апостол: Не надо лукавить. Со Скифом вы постоянно в ссоре, что до Варвара...
Дак: Варвара я ценю и уважаю.
Апостол: Ценишь, уважаешь и ненавидишь.
Дак: Я, да чтобы ненавидел этого замечательного, очаровательного, задушевнейшего Варвара? (Подходит и обнимает его. Потом, смутившись, отходит.)
Апостол: Брат мой задунайский, помни, что я близок к Богу и когда мы беседуем, над нами витает Всевышний. А Он ненавидит ложь и может за каждое слово неправды покарать...
Дак (после паузы): Ну, если совсем уж по правде, то Варвара я остерегаюсь.
Апостол: Почему?
Дак: Коварен, жесток и бесчеловечен. Для него что вино, что моча, что кровь людская — лишь бы платили хорошо. Недаром говорят — встретишь Варвара утром, пропадет день; встретишь весной — год пропадет.
Апостол: Народ любит забавляться хлесткими словечками...
Дак: Причем тут хлесткие словечки, когда я из-за этого чудовища встать на ноги не могу!
Апостол: Почему не можешь?
Дак: Унижает на каждом шагу.
Апостол: Сегодня, вот, не унижал!..
Дак: Как не унижал! На рассвете, когда стало зябко, я подошел к его костру, так Варвар, едва завидя меня, тут же стал засыпать угли землей!
Еллин: Свидетельствую, Дак говорит правду.
Скиф: И мои глаза видели это его коварство.
Варвар: Видели, да не поняли.
Скиф: Чего мы не поняли?
Варвар: Подойдя к костру, Дак и не думал греться, а стал с подветренной стороны и вытянул нос, чтобы подышать винными парами.
Скиф: И ты пожалел для него винных паров?! Смерть Варвару!
Варвар: Будет тебе размахивать мечом, стоя на костылях. Я поспешил засыпать угли, потому что вино полагается довести до кипения, но не кипятить. Как только запахнет хмельным, угли тут же надо гасить, иначе пропадет добро.
Апостол: И ничего не пропадет, у кого хорошие соседи.
Варвар: Не знаю, как у других. У меня — одни мерзавцы.
Апостол: Но вот Дак, который не дал пропасть твоему добру! Обычно за это благодарят.
Варвар: Чем?
Апостол: Кто словами, кто подарком, у кого как. Не грех, если разопьете чашу мира.
Варвар: Если заплатит за вино, могу с ним выпить.
Апостол: Я что-то не понимаю... Дак удружил тебе, помогая спасти добро, и ты его же заставляешь купить вино, чтобы отблагодарить?! Это называется у тебя — чаша мира?
Варвар: В любом мире одна сторона заинтересована, другая не очень. Платит тот, кто заинтересован.
Апостол: И почему ты думаешь, что Дак больше заинтересован в мире?
Варвар: Потому что я хитрее, сильнее, богаче. Хочешь жить в мире со мной — плати. Так между королями, так между городами, так между людьми.
Еллин: Почему и между людьми должно быть так?
Варвар: Потому что жизнь — это вино, бабы, золото!
Апостол: Нет. Не так.
Варвар: А как?
Апостол: Жизнь — это великий дар небесный, который мы размениваем на пустяки, чтобы купить на них огорчения. Да простят нас небеса. (Молится.)
Финикиец: Как можно человеку общаться с небесами, когда мы тут, а небеса вон они где!
Апостол: Посредством Божьей Благодати.
Финикиец: Что есть это слово твое, Бла...
Варвар: Ты, раб ничтожный, как смеешь вступать в беседу мудрецов, не испросив на то моего разрешения!..
Финикиец: Да позволено будет и мне сказать слово.
Варвар: Говори.
Финикиец: Что есть это слово — Благода?!
Апостол (подумав): По моему разумению, Благодать — это луч надежды, пробивающийся сквозь черные тучи, в самый трудный день нашей жизни. А солнечный свет — это жизнь, это мир, это, наконец, любовь. И еще раз мир, и еще раз любовь.
Еллин: Зачем так много любви? Любовь — это не маслины, масла из них не выжмешь.
Апостол: Любви никогда не бывает слишком много. Всё, что есть прекрасного в этом мире, создано человеком в состоянии любви. Вне любви нет созидания, и, стало быть, нет жизни, ибо и сам человек есть плод любви.
Варвар: Почем ты знаешь, как я был зачат? А может, моя мать была изнасилована отцом, и на свет появился я?
Дак (обращаясь ко всем): Вот, скажите, можно ли с таким человеком жить в добрососедстве?
Скиф: Смерть Варвару!!
Еллин: Выслать на пустынный остров...
Апостол: Ни убивать, ни высылать не надо, а ты, брат мой задунайский, сделай вот что... Набери хворосту и разведи свой костер.
Дак: Какой в этом смысл?
Апостол: Смысл будет в том, что, как только ты его разведешь, уже не ты к нему на огонек, а он к твоему очагу попросится.
Варвар: Как же. Разбежался. У меня что, нет своего огня?!
