Антракт - [4]
Встает по стойке смирно, руки по швам.
Равнение на цивилизацию!
Делай, как я! И будь так во веки веков!
Падает на колени.
Господи!
Зачем ты посадил яблони?
Где была твоя хваленая мудрость?
Неужели Ты так надеялся, что женские муки спасут мужиков? Им ведь все надо пощупать. Вот и нащупались, - радиация незаметна, а помирать придется всем: и ленивым, и слишком любознательным.
Баста! “Сначала было слово...” Чтоб его...
Поднимается с колен. Прислушивается к трансляции. Убирает конверт с фотографиями в сумку, поправляет бабочку на шее.
Да, уж... Разобрало меня... Впрочем, мне теперь многое можно. Возраст, знаете ли... он...
По трансляции - громкая дробь барабанов.
А вы говорите: “Сюжет! Интрига! Действие!” Какой-такой!.. Мне бы на диване газеткой прикрыться - и футбола не надо! Тишина. Покой...
Если бы не этот концерт, я бы сейчас...
Надевает пальто, надвигает шляпу. Далее ведет себя так, словно находится на улице.
Я бы вышел на улицу - там все белое. Зима. Я люблю зиму. Ночь. Тихо. И пахнет... детством. От морозной свежести щеки становятся упругими, и дышится легко.
Собаки, как ошалелые, проваливаются по брюхо и, зарываясь мордами, кусают свежий снег. Если никто не видит, я тоже подхватываю ладонями эту невесомую прелесть и жадно жую ее... пока не проснулись машины, и не встали дворники...
Я падаю навзничь и смотрю... Небо... В детстве я мог долго смотреть так, не мигая... Снег падал на лицо, но я не закрывал глаза... А теперь хлопаю ими, как испуганная сова.
Небо такое же, только... Только сначала я вижу провода, потом тумбы высоток и только потом - небо. А в детстве - только небо. Разве пришли бы мне тогда в голову глупые мысли о том, что провода могут оборваться под тяжестью снега...
Зябко поеживается.
Спине становится холодно...
На фонаре висит сосулька. Я знаю, что она белая и вкусная. Я помню... Рот тотчас же наполнился ледяной прелестью зимней морковки, и кадык жадно дернулся от этого глотка памяти... Вместо обжигающе-холодной и сладкой от запрета воды на языке появился вкус горечи... Печень...
Да и сосулька в неверном свете фонаря какая-то подозрительная. Съешь ее и... Это в детстве они были сахарные и в кулак помещались, а эта... Такая свалится... так ее одной и хватит... После дворнику пальчиком погрозят, - мол, не доглядел, брат, что же ты... А что он? Нечего под сосулькой шляться, - она тоже, небось, своего часа ждет: вышел пешеход из пункта “а” в пункт “б”. Вот и не путайся, если не ты тот самый и есть пункт “б”...
Поплотнее запахнул пальто.
А спине все-таки холодно...
Воспоминания-воспоминаниями, однако ж и радикулит уважать надо. Он мужчина строгий - игрищ не признает, что ни по нем - кранты хозяину. Боли что лето, что зима - все едино. Я-то думаю, что я у себя самый главный... ну, разве что голове могу пальму отдать... первенства. А радикулит меня - царя зверей - живо на место поставит. Уж свое место он знает.
Помните, как доктора говорят?
Делает приглашающий жест рукой, звучит релаксирующая музыка. Он прислушивается, кивает одобрительно головой.
- Зачем вам нужен позвоночник? Вспомнили? Правильно! - говорит доктор, - позвоночник нужен, чтобы голова в трусы не упала. - Не надо хихикать. Не все доктора так говорят, согласен. Не все вслух. Но думают так все. Вот и я так думаю... уже. Лучше уж так думать, чем...
Машет руками, делая пасы, как заправский экстрасенс, приглашая зал жестами следовать за ним.
- Расслабьтесь. Сосредоточились на дыхании. Ровнее. Не надо к моему прислушиваться. К своему прислушивайтесь. Открыли носы - начали!
Глубокий вдох... Считайте до 20. Кто хорошо помнит арифметику и быстро считает, может увеличить до 60. Выдох... Глубокий вдох... Выдох...
Вдыхайте прямо перед собой - соседей нюхать не надо. Глубокий вдох...
В вас входит здоровье... здоровье... все здоровье... Его много... много... много... еще больше... Теперь быстро выдохнули избыток. Выдохнули, а не выплюнули. Так будете дышать дома до обеда и после...
Теперь напрягите свое воображение и представьте деньги. Представили? Все видят эти затертые, шелестящие... заветные?.. Они кружатся и падают, падают, падают... А снег все идет и идет... (делает загребательные движения руками) Деньги все падают, а руки их загребают, загребают. Быстрее - рядом полно таких же...
Делает обратные движения руками.
А теперь отталкиваем их от себя - тоже мне, деньги! - подальше их, подальше! Чувствуете? Мышцы на спине - как струны! Голова из трусов - на место встала.
Поднимает руку и растопыривает пальцы.
А теперь давайте сосредоточимся на своей руке. Все равно на какой, на какой вам удобнее. Сосредоточились?
Разворачивайте ладонь к себе. (разворачивает) Большой палец, указательный... средний... - видите - маникюр облупился и грязь под ногтем... Не будем отвлекаться, энергично вставляем большой палец между средним и указательным, быстро сжимаем в кулак и смотрим. (рассматривает дулю) Внимательно смотрим. Это для нас! Так доктора с нами поступают! Запомните этот момент!
А теперь - наш ответ Чемберлену - резко в небо! (поднимает дулю вверх) Все вместе! Еще раз! Куда она - туда и ветер!
Автор этой книги Леонгард Франк хорошо известен советским читателям по многочисленным переводам его произведений на русский язык и на языки народов Советского Союза. В нашей стране давно оценили и полюбили его как талантливого прозаика и публициста, как одного из крупнейших представителей немецкого критического реализма. Однако Л. Франк писал не только романы, повести, рассказы, публицистические статьи и очерки. Он творил и для сцены. В Германской Демократической Республике в 1959 году — в качестве дополнения к шеститомному собранию его прозаических сочинений — был выпущен однотомник пьес Леонгарда Франка. Драматические произведения Л.
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.