Антракт - [5]
Опускает руку, смахивает пот со лба.
Вот и все лечение! Оплата производится на выходе: оплатил - выходи! Пенсионеры, ветераны и дети до 12 лет выходят бесплатно, остальные могут остаться и дождаться выкупа от близких. Телефоны внизу по льготному тарифу.
Потряхивает руками. Делает жест закруглиться, и музыка смолкает. Кивает головой в знак согласия. Расправляет плечи и вдыхает воздух. Морозный воздух.
Мороз... Сразу легче. Я давно заметил, покажешь дулю - сразу на душе легче становится... Холодно чего-то... Ботинки, наверное, промокли. В детстве я бы и не заметил. Вон пацаненок - видит лужу и прямо шасть в середину, а я на цыпочках вокруг... Вся разница. Опыт! (в зал) Хохочет. Он(она) хохочет! А я про серьезные вещи - про температуру.
Прислушивается к трансляции. Снимает пальто, шляпу, концертный пиджак, бабочку, надевает домашний халат. Усаживается на диван, словно перед телевизором. Делает вид, что включил.
Странная штука. В детстве - все интересно. Страшно интересно! Теперь - только страшно. Что интересного? И это было. И то было. А не было - так и не надо. Другое будет... если будет. И уже целую банку сгущенки не осилю. Не хочется. Так, ложку-другую в чае разболтаю...
Резко включилась сигнализация. Он вздрогнул, повернулся на звук.
Сигнализация чья-то орет под окном. Надрывается. Ишь ты, рулады какие... Что-то уж больно долго орет. Не слышит что ли? Вот чуб - хозяин! Цеплял зачем? Деньжищи тратил. Спокойствие покупал? Ну надо же! Интересно, просадит аккумулятор? Зашлась, бедная - мертвого поднимет. Надо бы посмотреть...
Встает, подходит как бы к окну, всматривается.
Охтиньки! Да это же моя! (кричит в окно кому-то) Ты куда лезешь, подлец! Вот я сейчас!
Заметался, пытаясь снять халат и одеться для улицы.
Бог мой, где штаны? Куда в этом доме деваются мои штаны? Так, быстрее... пальто (накидывает пальто на плечи)... лифт... Лифт! (раздосадовано) А, черт! Как всегда! Что я вам, мальчик? По ступенькам скакать - с пятого на первый?
Как бы выскочил из подъезда во двор.
Ох... сердце... так-так... через раз - как-как? (орет) Кака!!! Не моя орет! Да я...
Вот моя... ласточка! Я тебя... помою... завтра. (осматривает машину, поглаживает по капоту и по фаре) Кто это тебя? Вот негодяй - по фаре! Ты бы себе - по фаре... Ну, милая, ну... не грусти... куплю тебе. Новую куплю. А пока с этой... (потрогал) держится еще...
Обходит машину, постукивает по колесам.
Опять суки отметили! Вон сколько машин стоит! Так нет же! Только мою метят! Ладно бы один. Каждый... кобелина считает, что это его территория! Так бы взял за хвост, размахнулся...
Тут же быстро присаживается на диван и поглаживает, успокаивая, плюшевого пса.
Это я так, Шарик... ты спи-спи, старикашка.
Гул на стадионе как бы в телевизоре. Некоторое время наблюдает за игрой.
Бездари! Ноги - палки, головы - помидоры. Ткни - лопнут от натуги. (Собаке) Сейчас тайм закончится - пойдем прошвырнемся... Тряхнем стариной. (воодушевленно) У подъезда джип стоит. Синий. Около него погуляем! А там и Сильва твоя выйдет. Мы с хозяйкой покалякаем, а вы побегаете...
Берет собаку на руки, гладит.
Что меня изумляет - старый пес, но бегает! Я же всю жизнь себя мальчишкой считаю, а бегать...
Посадил пса на диван. Поднимается, руками зачесывает волосы. Мечтательно вспоминает.
Бывало реснички вниз-вверх... И я следом - топ-топ-топ... Реснички - за угол, и я - сворачиваю, реснички - в автобус, я протолкаюсь и - рядом... к локотку, реснички к зеркалу, я - в витрину... а там...
(зло) Жена! О! (машет рукой) Привет! С работы? Ну да... Давай, помогу. (поднимает сумки) Там кирпичи? Это я так спросил? Почему же один раз? Я всегда тебе помогаю... когда помогаю...
Поставил сумки, достает платок и вытирает руки.
И так каждый день... Жизнь прошла... А я и не заметил... Один кирпич, второй кирпич, третий. Что ни день, то кирпич... (следит глазами) Реснички на выход - топ-топ. (одернул себя) Не оглядывайся (пнул сумки ногой) - выронишь! Собирай потом... по кирпичику...
Топ-топ... топ-топ... Вокруг! Реснички! Каблучки! Сережки блестят! Голова туда-сюда - только успевай поворачиваться!
Обмахивается платком.
Одышка... Да и шея... Направо еще поворачивается, а налево уже нет. Жизнь свое берет... Хоть бы повернуться еще... разок... налево...
Прислушивается к трансляции. Садится на диван рядом с собакой, как бы смотрит в окно.
А снег все падает, падает... Ворона полетела. Тяжело так... Старая, наверное. Забьется куда-нибудь в щель... и весну дожидаться будет.
Стает все.
Потечет.
Шапки снимут.
Махнет головой - реснички-шампунь-бальзам... (потирает шею)
Громко щелкнул выключатель.
Ну чего ты? Ну забыл выключить? Сейчас пойду погуляю. тем более!.. Сама погуляла - чего ругаешься? Свежим воздухом подышала...
(неожиданно) Пошли вместе?! Вдвоем! Только ты и я! Помнишь, у тебя шубка была? Белая. На размер меньше. Я доставал - я помню! А как мы ее ночами чистили? Неужели не помнишь? Я тебя в сугроб бросал, а ты твист спиной выделывала (ерзает спиной)... Мех после был чистый... белый... А потом в химчистку отдали (махнул рукой)...
Прошла молодость... посиди со мной. Поздно? Кому поздно? Нам уже все - не поздно...
Автор этой книги Леонгард Франк хорошо известен советским читателям по многочисленным переводам его произведений на русский язык и на языки народов Советского Союза. В нашей стране давно оценили и полюбили его как талантливого прозаика и публициста, как одного из крупнейших представителей немецкого критического реализма. Однако Л. Франк писал не только романы, повести, рассказы, публицистические статьи и очерки. Он творил и для сцены. В Германской Демократической Республике в 1959 году — в качестве дополнения к шеститомному собранию его прозаических сочинений — был выпущен однотомник пьес Леонгарда Франка. Драматические произведения Л.
Драма о браке Джорджа Оруэлла с 30-летнему помощницей редактора журнала Соней Браунелл. Лондон, 1949 год. В больнице «Юнивесити колледж» находится Джордж Оруэлл с тяжелой формой туберкулеза…
В пьесе «Голодные» Сароян выводит на сцену Писателя, человека, в большой степени осознающего свою миссию на земле, нашедшего, так сказать, лучший вариант приложения душевных усилий. Сароян утверждает, что никто еще не оставил после себя миру ничего лучше хорошей книги, даже если она одна-единственная, а человек прожил много лет. Лучше может быть только любовь. И когда в этой пьесе все герои умирают от голода, а смерть, в образе маленького человека с добрым лицом, разбросав пустые листы ненаписанного романа Писателя, включает музыку и под угасающие огни рампы ложится на пол, пустоту небытия прерывают два голоса — это голоса влюбленных…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В основу сюжета пьесы легла реальная история, одним из героев которой был известный английский писатель Оскар Уайльд. В 1895 году маркиз Куинсберри узнал о связи своего сына с писателем и оставил последнему записку, в которой говорилось, что тот ведет себя, как содомит. Оскорбленный Уайльд подал на маркиза в суд, но в результате сам был привлечен к ответственности за «совершение непристойных действий в отношении лиц мужского пола». Отсидев два года в тюрьме, писатель покинул пределы Англии, а спустя три года умер на чужбине. «Поцелуй Иуды» — временами пронзительно грустная, временами остроумная постановка, в которой проводятся интересные параллели между описанной выше историей и библейской.
Есть такие места на земле – камни, деревья, источники, храмы, мечети и синагоги – куда люди всегда приходят и делятся с Богом самым сокровенным. Кто еще, в самом деле, услышит тебя и поймет так, как Он?..Поначалу записывал занятные истории, как стихи – для себя. Пока разглядел в них театр.Наконец, возникли актеры. Родились спектакли. Появились зрители. Круг замкнулся…Четыре монопьесы о Любви.