Антон Чехов как оппонент гнилой российской интеллигенции - [6]
Несмотря на свой рационализм, никакой рациональности он в массовое интеллигентское сознание не привнёс. Он был вполне вписан в интеллигентскую среду и служил, можно сказать, отчасти концентратором и ретранслятором интеллигентской мути своего времени, отчасти — источником этой мути. Его ворчания по поводу интеллигенции локализовались главным образом в личной переписке, а не в бессмертных произведениях. У Бердникова: «Своё отрицательное отношение к доктринёрам либерально-народнического толка, их поклонникам и поклонницам Чехов часто высказывал в своих письмах.» (стр. 119) Там же о Чехове: «Отдавая должное таланту Глеба Успенского, он более чем холодно оценивает его творчество. 31 марта 1888 года Чехов пишет Плещееву: „„Живые цифры“ — вздор, который трудно читать и понимать.“ С бесконечным уважением относясь к Щедрину, Чехов в то же время критически воспринимает его творчество, которое кажется ему однообразным и утомительным.» (стр. 132) Так что Чехов был всё-таки лучшим вариантом интеллигента: мутящим лишь ненамеренно и понимающим вредность мути.
В защиту Чехова надо сказать, что ущербность своего социального слоя — интеллигенции — он более-менее сознавал, хотя и не разобрался в природе данного феномена. Об одной из разновидностей интеллигентской мрази он пишет, к примеру, следующее («Именины»):
«Это полинявшая бездеятельная бездарность (…); в V классе гимназии она поймала 5-6 чужих мыслей, застыла на них и будет упрямо бормотать их до самой смерти. Это не шарлатан, а дурачок, который верует в то, что бормочет, но мало или совсем не понимает того, о чём бормочет. Он глуп, глух, бессердечен (…) Он скучен, как яма, и вреден для тех, кто ему верит как суслик.»
Он «неизменно говорит об идеалах, об эмансипации женщин, о прогрессе, о тёмных силах, о науке, о литературе, декламирует с чувством стихи, в которых встречаются часто слова: заря, закат, факел, ропот, судит о газетах и журналах, издателях и редакторах, одних хваля, других обвиняя в изменничестве, третьих называя подлыми.» (стр. 181)
О порядочности Чехова. Вполне щепетильный индивид в обществе современного типа никогда не заработает много, никогда не станет знаменитым, зато наверняка окажется в конфликте с государством, родственниками, соседями и, если его не прибьют и не посадят, умрёт много раньше положенного времени от нервного истощения и всяких болезней. Поэтому попрекать Чехова, к примеру, его бульварным репортёрством или его сотрудничеством со слишком лояльным царскому режиму издателем Сувориным, — это дешёвая демагогия. Вообще, невозможно указать профессию, которая хоть чем-то не способствовала бы поддержанию уродливого социального порядка. Чехов дотянул до 43-х лет и стал знаменитым, потому что умел достигать компромиссов. Но определённой черты он в своих компромиссах не переходил, поэтому довольно-таки тянет на образец того, что может себе позволить и чего не может себе позволить приличный человек, трезво смотрящий на вещи.
По поводу гостеприимства Чехова можно сделать гнусное предположение, что он своими гостями просто подпитывался как энергетический вампир. Мысли у человека, конечно, бывают разные, и не все из них надо додумывать и тем более высказывать, но сображение приличий не должно мешать докапыванию до истины, иначе в убытке будет общественная безопасность.
Вряд ли кто-то станет отрицать, что Чехов пополнялся от своих гостей идеями, сюжетами, настроениями, так почему не предположить, что он пополнялся от них ещё и энергией — если подобное вообще возможно? Считать, что это было нехорошо, нет оснований, потому что у чеховских визитёров эта энергия ушла бы, как водится, на всякую ерунду, а он хоть вещи какие-то написал.
В пользу высказанной гипотезы говорит, к примеру, следующий отрывок из письма Чехова Суворину, 1889 год:
«Я положительно не могу жить без гостей. Когда я один, мне почему-то становится страшно, точно я среди великого океана солистом плыву на утлой ладье.» (стр. 214)
Чехов отличался от многих русских писателей тем, что не любил мелькать. По этому поводу он как-то написал следующее (1890 г.):
«Я всегда настойчиво уклонялся от участия в литературных вечерах, вечеринках, заседаниях и т. п., без приглашения не показывался ни в одну редакцию, старался всегда, чтобы мои знакомые видели во мне больше врача, чем писателя…» (стр. 236)
Это особенно замечательно, если сопоставить, к примеру, с позёрством Максима Горького. Кстати, и откровения, вроде приведенного, были для Чехова нетипичными.
Подвиги Чехова:
1) поездка на Сахалин и написание книги о Сахалине;
2) действия во время голода 1889 и 1891 гг.
3) действия во время эпидемии холеры в 1992 г.
4) бесплатная врачебная помощь бедным;
5) строительство сельских школ на собственные средства.
Существенно положительное у Чехова — принятие им дарвинизма:
«Чехов буквально влюблён в Дарвина, увлечён его методом, на протяжении многих лет вновь и вновь обращается к его сочинениям. В 1886 году он пишет: „Читаю Дарвина. Какая роскошь! Я его ужасно люблю“.» (стр. 53)
Если принять в расчёт приверженность Чехова идеям Дарвина, отстранённость от современных ему партий, довольно критическое отношение к интеллигенции, отсутствие тяги к роскоши, неверие в Бога и стремление к порядочности, вполне можно назвать его стихийным модералистом.
Эрнест Миллер Хемингуэй (1899–1961) — американский свихнутый писатель, стиль которого якобы «значительно повлиял на литературу XX века».
Книга ориентирована не только на представителей специальных служб, но также на сотрудников информационно-аналитических подразделений предприятий и политических организаций, на журналистов, социологов, научных работников. Она может быть полезной для любого, кто из любопытства или с практической целью желает разобраться в технологиях аналитической работы или просто лучше понять, как устроены человек и общество. Многочисленные выдержки из древних и новых авторов делают ее приятным экскурсом в миp сложных интеллектуальных технологий.
Книга в систематизированной форме излагает способы защиты от различных вредных факторов. Даются существенные и выверенные рекомендации, для реализации которых не требуется каких-либо особых качеств, усилий, средств. Рассматриваются различные трудности, с которыми может столкнуться каждый. Приводятся необходимые сведения по медицине, технике безопасности, пожарной тактике, биологии, физиологии человека и т. д. Книга предназначена для всех, кто хочет добиться многого, не слишком рискуя, или хотя бы жить спокойно и долго.
Выбор поприща, женитьба, устройство на работу, плетение интриг, заведение друзей и врагов, предпринимательство, ораторство, политическая деятельность, писательство, научная работа, совершение подвигов и другие аспекты извечно волнующей многих проблемы социального роста рассматриваются содержательно, иронично, по-новому, но со ссылками на древних авторов.
Дураковедческое эссе. Апология глупости. Тоскливо-мрачная картина незавидного положения умников. Диагнозы. Рецепты. Таблетки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Имя банкирского дома Ротшильдов сегодня известно каждому. О Ротшильдах слагались легенды и ходили самые невероятные слухи, их изображали на карикатурах в виде пауков, опутавших земной шар. Люди, объединенные этой фамилией, до сих пор олицетворяют жизненный успех. В чем же секрет этого успеха? О становлении банкирского дома Ротшильдов и их продвижении к власти и могуществу рассказывает израильский историк, журналист Атекс Фрид, автор многочисленных научно-популярных статей.
Для поверхностных авторов он [Станислав Ежи Лец] удобен в качестве источника эпиграфов, потому что у него не надо ничего ВЫЧИТЫВАТЬ, выделять из массы текста, а можно брать готовые хохмы, нарезанные для немедленного употребления. Чистоплотным писателям нееврейской национальности лучше его игнорировать, а если очень хочется ввернуть что-то из классиков, то надо пробовать добросовестно откопать — у Платона, Цицерона, Эразма Роттердамского, Бальтасара Грасиана и иже с ними. Или хотя бы у Баруха Спинозы: тот не стремился блеснуть словесными трюками.
Василий Макарович Шукшин (1929–1974) — харизматическая фигура в советском кинематографе и советской литературе. О Шукшине говорят исключительно с пиететом, в крайнем случае не интересуются им вовсе.
Да, Лев Толстой был антинаучник, и это его характеризует очень положительно. Но его антинаучность обосновывалась лишь малополезностью науки в части построения эффективной моральной системы, эффективной социальной организации, а также в части ответа на вопрос, ЧТО считать эффективным.
Михаил Афанасьевич Булгаков (1891–1940) в русской литературе — из самых-самых. Он разнообразен, занимателен, очень культурен и блестящ. В меру антисоветчик. Зрелый Булгаков был ни за советскую власть, ни против неё: он как бы обитал в другой, неполитической плоскости и принимал эту власть как местами довольно неприятную данность.