Антимагия. Все не то, чем кажется - [15]

Дуэнья при этих словах презрительно фыркает, что вполне понятно: вступительный взнос в гильдию живописцев составляет достаточно солидную сумму, и то, что ее у меня нет, говорит не в мою пользу. Петра и ухом не ведет на звуки, издаваемые своей провожатой.

— Значит, у тебя еще все впереди, — великодушно замечает она.

— А вы часто гуляете здесь по вечерам, синьорина? — спрашиваю я с тайной надеждой.

— Навещала свою старую кормилицу, живущую неподалеку, — отвечает Петра. — Решила заглянуть по случаю в цветочную лавку. Говорят, здесь всегда самые красивые цветы, которые даже к вечеру не вянут. Хозяин хвастал, что сам дон Федерико де Пальмароза покупает его лилии.

Она загадочно улыбается. В этой улыбке содержится намек на услышанную от цветочника сплетню о букете, подаренном князем дочери эльфийского кузнеца. На полных губах дуэньи расцветает саркастическая усмешка. Я молчу, распространение слухов больше подходит Амедео Синьори. Вместо ответа я вырываю из блокнота лист с только что сделанным наброском рук Петры, держащих фиалки, и с поклоном протягиваю собеседнице. Но она вместо того, чтобы взять рисунок, вдруг ловко выхватывает у меня блокнот.

— Давно мечтала ознакомиться с твоим творчеством, маэстро, — с озорной улыбкой говорит Петра, перелистывая страницы в обратном порядке. — Я видела, ты рисовал то, как мы играли в мяч, задравши юбки. О! — она доходит до той страницы, где изображена купающаяся нимфа. — А здесь юбки вовсе нет, как другой одежды, и лица.

— Разумеется, — соглашаюсь я, скромно опустив глаза.

— Зато все остальное нарисовано так подробно, — Петра боязливо оглядывается на площадь и поднятым плечом прикрывает блокнот от взгляда стоящей сзади дуэньи.

— У меня хорошая память, — все так же не поднимая глаз, объясняю я.

— Я это заберу, — строго молвит она, и между ее бровей появляется грозная, как у валькирии, складка.

— Пожалуйста, — соглашаюсь я и добавляю с хитрой улыбкой. — Я себе еще нарисую.

Петра в ответ взирает на меня сначала оторопело, потом с усмешкой качает головой и перелистывает страницу.

— Оставь, — отказывается она и забирает тот рисунок, который я предложил в дар первоначально. — Настоящее искусство должно быть неповторимым.

Я смотрю ей вслед, пока она не сворачивает в переулок, ведущий к Понте де Соле. Потом поворачиваюсь к приоткрытой двери храма.

— Ну и чего теперь прятаться, когда я знаю, что вы здесь и что это вы?

Из приоткрытой створки выглядывают два молодых эльфийских лица. Вид у братьев Белаква немного виноватый. Марко и Неморио молча переглядываются и пожимают плечами.

— Телохранители, — фыркаю я, вспоминая, как Собиратели похитили меня на глазах у Неморио.

Эльфы снова пожимают плечами. Теперь их ясные светло-голубые глаза улыбаются лукавой улыбкой.

— Это правда, что дон Федерико оказывал знаки внимания нашей сестре? — вопрошает Марко.

— И подарил ей цветы на этом самом месте? — добавляет Неморио.

— На этом самом? — с демонстративным недоумением оглядываю церковный порог. — Не припомню такого. И вообще лучше спросите у нее самой. А откуда вы взялись, словно из-под земли?

— Как раз из-под земли и взялись, — теперь Неморио улыбается не только глазами. — Здесь повсюду подземные ходы. В Чезониа их больше, чем где-либо в Деции.

— Тише ты, это секрет, — фыркает Марко, и братья возятся в дверях, шутливо толкая друг друга.

Я же привстаю на ступеньку повыше, чтобы лучше видеть открывающийся с верха лестницы вид на близлежащие улицы и крыши домов вокруг. «Большинство подземных ходов сходятся к некрополю де Пальмароза, — вспоминаю я слова Оттавио Карбони, — входы в них запечатаны магией или под охраной».

Перечисляя работы Филиппо Конте, которые тот выполнял для дона Карло, маэстро Карбони упоминал росписи на саркофаге в княжеской гробнице. Унианские камеи, украшенные живописными миниатюрами. Я оставил осмотр некрополя, как самого труднодостижимого места в палаццо, напоследок. Возможно, я ошибся. Куда, как не в подземную усыпальницу, хотел пробраться Реджино Тоска, когда блуждал той ночью по коридорам и тайным ходам Дворца Воспоминаний? И куда собирались проникнуть наемники, помешавшие его планам?

— А у кого бы мне найти чертежи подземных ходов Деции? — спрашиваю я у эльфов.

* * *

— Первая дверь справа после смотровой площадки, — Неморио указывает нужное направление рукой. — Это книжная лавка. Хозяина зовут Чиро Галерани. Скажешь, что тебя прислал маэстро Оттавио, и он найдет тебе нужные планы подземных коммуникаций.

Мы стоим в начале Понте де Соле со стороны Чезониа. Несмотря на вечернее время, торговля на мосту идет все еще бойко, и от пешеходов вокруг негде яблоку упасть.

— А сами чего же не пойдете со мной? — удивляюсь я.

Братья Тицианы пожимают плечами и переглядываются, на сей раз хмуро.

— Вот он, — Неморио кивает на Марко, — заигрывал с дочерью Галерани. Тот сказал, чтобы эльфийского духу рядом с его Марией не было. Так что мы лучше подождем здесь.

Вид у обоих Белаква расстроенный, но пресловутая эльфийская гордыня придает их чертам надменный вид и заставляет высокомерно вскинуть подбородки. Деция город свободный и вольнодумный, но предрассудки из людских умов не вытравить даже здесь. Понимающе киваю и вдруг чувствую неуловимо легкую руку на своей одежде там, где к поясу пристегнут кошелек.