Английская поэзия - [54]

Шрифт
Интервал

Торопливо крестясь на ходу.
—  Вы из  Франции оба,  святые  отцы?  —
Прошептала жена короля.
—  Королева,  —  сказали  в  ответ чернецы,  —
Мы сегодня сошли  с корабля!
—  Если так,  я покаюсь пред вами в грехах
И верну себе мир и покой!
—  Кайся,  кайся!  — печально  ответил  монах.
—  Кайся,  кайся!  —  ответил другой.
— Я неверной женою была королю.
Это первый  и тягостный  грех.
Десять лет я любила и нынче люблю
Лорда-маршала  больше,  чем  всех!
Но сегодня,  о  боже,  покаюсь  в грехах,
Ты пред смертью меня  не покинь!..
—  Кайся,  кайся!  —  сурово  ответил  монах.
А другой отозвался:  — Аминь!
Зимним  вечером ровно три  года назад
В этот кубок из хрусталя
Я украдкой  за ужином всыпала яд,
Чтобы всласть напоить короля.
Но  сегодня,  о  боже,  покаюсь в грехах,
Ты  пред смертью меня не  покинь!..
-   Кайся,  кайся!  — угрюмо  ответил  монах.
А другой  отозвался:  — Аминь!
-   Родила я в замужестве двух сыновей,
Старший принц и хорош и пригож,
Ни лицом,  ни  умом,  ни  отвагой  своей
На урода отца не похож.
А другой  мой  малютка плешив,  как отец,
Косоглаз,  косолап,  кривоног!..
-   Замолчи!  — закричал  косоглазый  чернец.
Видно,  больше терпеть он  не  мог.
Отшвырнул  он  распятье,  и,  сбросивши  с  плеч
Францисканский суровый наряд,
Он  предстал  перед ней,  опираясь  на меч,
Весь в доспехах от шеи до пят.
И другому аббату он тихо сказал:
-   Будь,  отец,  благодарен  судьбе!
Если б клятвой себя я вчера не  связал,
Ты  бы нынче  висел  на столбе!

ГРАФИНЯ-ЦЫГАНКА

Цыгане явились на графский двор,
Играя на тамбурине.
Так звонко  гремел их веселый хор,
Что в замке проснулась графиня.
Танцуя,  сбежала она на крыльцо,
И  громче  цыгане  запели.
Увидев ее молодое лицо,
Они ее сглазить успели.
—  Шелка дорогие  снимите  с  меня,
Подайте мне шаль простую.
Пускай  от меня отречется  родня,  —
С цыганами в степь ухожу я.
Вчера мне служанки стелили  кровать
У мужа в богатом доме.
А нынче  в амбаре я лягу спать
С цыганами на соломе!
— Пойдешь ли со мною,  — спросил ее Джек,
Скитаться  в ненастье  и  стужу?
Клянусь я ножом,  не  вернешься  вовек
Ты в замок оставленный  — к мужу!
— С тобою я рада весь мир обойти
И плыть по морям-океанам.
С тобою готова погибнуть в пути,
С моим кареглазым цыганом!
Дорога бежит по лесам,  по  горам,
То низко бежит,  то  высоко,
Но вот выбегает она к берегам
Шумящего в скалах потока.
-   Бывало, я в воду спускалась верхом,
И лорд мой  был рядом со мною.
Теперь перейду я поток босиком
С тяжелым мешком за спиною!
Покинутый  граф  воротился домой.
Скликает он нянек и  мамок.
Ему говорят:  — На шатер кочевой
Она променяла твой  замок.
-  Седлайте живей вороного коня.
За ним  не угнаться гнедому.
Пока ее нет на седле у меня,
Дорогу забуду я к дому!
Дорога бежит по лесам,  по горам,
То низко бежит, то  высоко.
Но вот выбегает она к берегам
Шумящего в скалах потока.
-   Вернись,  молодая  графиня,  домой.
Ты будешь в атласе и в шелке
До смерти  сидеть за высокой стеной
В своей одинокой светелке!
-   О нет, дорогой!  Не  воротишь домой
Меня  ни  мольбою,  ни  силой.
Кто  варит свой  мед, тот сам  его пьет.
А я его крепко сварила!

ТРИ БАЛЛАДЫ О РОБИН ГУДЕ

1

РОЖДЕНИЕ РОБИН ГУДА
Он  был  пригожим  молодцом,
Когда служить пошел
Пажом усердным в графский дом
За деньги и за стол.
Ему приглянулась хозяйская дочь,
Надежда и гордость отца,
И тайною клятвой они поклялись
Друг друга любить до конца.
Однажды летнею  порой,
Когда раскрылся лист,
Шел у влюбленных разговор
Под соловьиный свист.
-   О  Вилли, тесен  мой  наряд,
Что прежде  был  широк,
И  вянет-вянет нежный  цвет
Моих румяных щек.
Когда узнает мой отец,
Что  пояс тесен  мне,
Меня  запрет  он,  а тебя
Повесит на стене.
Ты завтра  к окну моему приходи
Украдкой  на склоне дня.
К тебе с  карниза я спущусь,
А ты  поймай  меня!
Вот солнце  встало и зашло,
И ждет он под окном
С той стороны,  где свет луны
Не озаряет дом.
Открыла девушка окно,
Ступила на карниз
И  с  высоты на красный  плащ
К нему слетела вниз.
Зеленая чаща приют им дала,
И прежде чем кончилась ночь,
Прекрасного сына в лесу родила
Под звездами  графская дочь.
В тумане утро занялось
Над зеленью дубрав,
Когда от тягостного сна
Очнулся старый граф.
Идет будить он верных слуг
В рассветной тишине.
— Где дочь моя и почему
Не поднялась ко мне?
Тревожно  спал я  в эту  ночь
И  видел  сон  такой:
Бедняжку-дочь уносит прочь
Соленый  вал  морской.
В лесу густом, на дне морском
Или  в степном  краю
Должны вы мертвой иль живой
Найти  мне дочь мою!
Искали  они и ночи  и дни,
Не зная покоя и  сна,
И  вот очутились в дремучем лесу,
Где сына качала  она.
«Баюшки-баю,  мой  милый  сынок,
В чаще зеленой усни.
Если  бездомным ты  будешь,  сынок,
Мать и отца не вини!»
Спящего  мальчика поднял  старик
И ласково  стал  целовать.
— Я рад бы  повесить отца твоего,
Но жаль твою бедную мать.
Из чащи домой я тебя принесу,
И пусть тебя люди зовут
По имени  птицы,  живущей  в лесу,
Пусть так и зовут:  Робин  Гуд!
Иные поют о зеленой траве,
Другие  — про белый лен.
А третьи  поют про тебя,  Робин  Гуд,
Не  ведая,  где ты  рожден.
Не  в отчем дому,  не в родном терему,
Не  в горницах  цветных,  —
В лесу родился Робин Гуд
Под щебет птиц лесных.

2

РОБИН ГУД И МЯСНИКИ
Спешите  на  улицу, добрые люди,

Еще от автора Уильям Блейк
Стихи в разных переводах

Четыре стихотворения Уильяма Блейка в переводах русских авторов.


Стихотворения

Роберта Бёрнса (25.01.1759 - 21.07.1796) по праву называют великим поэтом Шотландии. На родине день его рождения отмечается как национальный праздник, его стихи и песни вошли в дом каждой шотландской семьи.Поэзия Бёрнса сразу же располагает к себе ясностью, простотой, мелодичностью; он – певец, и все, что выходит из-под его пера, сродни песне, будь то поэтическая песнь о любви, историческая баллада, гимн природе или ячменному зерну. В его стихотворениях перед читателем возникает жизнь простых людей, которые грустят, радуются, страдают и любят.


Джон Ячменное Зерно

«Джон Ячменное Зерно» – сборник шотландского поэта, фольклориста, автора многочисленных стихотворений и поэм Р. Бернса (1759 – 1796). ***В нем собраны стихотворные произведения автора, среди которых «Песнь бедняка», «Прежде всего» и известная баллада «Джон Ячменное Зерно», в основе которой лежат народные поверья о веселых духах. Эта бунтарская жизнерадостность шотландского фольклора в первом русском переводе сменилась на русскую былину «Иван Ерофеич Хлебное-зернышко». Шотландский крестьянин превратился в русского мужика, а короли стали «царями».


Бракосочетание Рая и Ада

Многие современники считали его сумасшедшим. При этом, правда, добавляли эпитет – гениальный. Своим поведением, своими взглядами, наконец, своим творчеством Блейк никак не вписывался как в обыкновенную людскую среду, так и в художественно-артистическую. Да он и не стремился к этому, весь поглощенный странными, причудливыми видениями. Еще в детстве ему приходилось видеть ангелов, сидящих на деревьях, и даже самого Бога.


Песни Невинности и Опыта

Открытие Уильяма Блейка, поэта, художника, визионера, опередившего свое время на целое столетие, произошло лишь во второй половине XIX века: поэты-романтики увидели в нем собрата по духу. К началу XX столетия его творчество получило всеобщее признание. Блейк стал культовой фигурой в кругу английских символистов. Его поэзия по праву заняла одно из ведущих мест в богатейшем литературном наследии Англии. Представленные в настоящем издании «Песни Невинности и Опыта», а также «пророческие» поэмы «Книга Тэль», «Бракосочетание Неба и Ада» публикуются на двух языках, что дает возможность в полной мере оценить неповторимое своеобразие поэзии Блейка.


Странствие

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».