Ревет грозно Ринтра
[1], потрясая огнями яркими
В небе хмуром, насупленном;
Над пучиной морскою нависли тучи бесплодные.
Держа свой путь по тропе опасной,
Долиною смерти некогда
Праведник кроткий шествовал.
Где тернии раньше были, там розы цвели,
А над пустошью, поросшею вереском,
Стояло гудение пчел медоносных.
Но крутая тропа вдруг вздыбилась,
И родник с рекою бушующей
На скалы и камни могильные
И на мертвые кости белые
Понесли глину красную.
И тогда злодей, бросив тропы легкие,
Перешел на тропу опасную
И прогнал он с тропы той праведника
Вдаль, в пустынную сторону.
До сих пор злодей тот неправедный,
Тот коварный змей пресмыкающийся,
Все бредет по тропе обрывистой
С видом кротости и смирения;
Ну а праведник кроткий неистовствует
Посреди пустынь и средь диких львов.
Ревет грозно Ринтра, потрясая огнями яркими
В небе хмуром, насупленном;
Над пучиной морскою нависли тучи бесплодные.
С наступлением Нового Рая[2] – а минуло с тех пор тридцать лет и три года – возродился и Вечный Ад. И вот теперь – взгляните-ка! – Сведенборг стал тем ангелом, что сидит у камня могильного, и писания его – свернутые одеяния тонкие. Пришла пора для царствия Едома[3] и возвращения Адама в Рай. Читайте об этом в Книге пророка Исайи, главы 34 и 35.
Без противоположностей не может быть движения вперед. Симпатия и Антипатия, Разум и Страсть, Любовь и Ненависть – все они необходимы для существования Человека.
Из этих противоположностей, собственно, и строятся те понятия, которые священнослужители называют Добром и Злом. Добро пассивно и подчиняется Разуму. Зло активно и порождается Страстями.
Добро – это Рай. Зло – это Ад.
В Священных Писаниях, этих сводах Заветов Божиих, кроются причины множества заблуждений, в том числе и таких:
1. Будто бы Человек состоит из двух главных первооснов, а именно – из Души и Плоти.
2. Будто бы источником Страстей, то бишь Зла, является одна только Плоть, а источником Разума, то бишь Добра, – одна лишь Душа.
3. Будто бы Человека, подчиняющегося своим Страстям, Бог обрекает на вечные муки.
Но истина заключается как раз в противоположном:
1. Плоть человека невозможно отделить от его Души, ибо то, что считается Плотью, на самом деле представляет собой часть Души, но воспринимается как Плоть теми пятью органами чувств, которые для современного человека являются главными входными каналами для Души.
2. Страсти – единственное подлинное проявление жизни, а Разум – лишь рамки, или внешняя оболочка, Страстей.
3. Страсти – это вечное Блаженство.
Тем, кто обуздывает свои желания, удается это делать лишь потому, что желания их не настолько сильны, чтобы быть необузданными. В качестве силы, сдерживающей их желания, выступает Разум, который и управляет такими людьми.
Будучи сдерживаемыми, желания мало-помалу становятся все более пассивными, и в конце концов от них остается одна только тень.
Все это описано в «Потерянном Рае»[4], и та сила, что управляет людьми, то есть Разум, зовется Мессией.
Первый из Архангелов – тот, что имел под своей командой небесное воинство[5], – зовется Дьяволом, или Сатаной, а дети его – Грехом и Смертью.
Но в Книге Иова[6] тот, кого Мильтон в своей поэме называет Мессией, зовется Сатаной.
Хотя истинность этой истории признается и тем и другим.
Разуму и в самом деле казалось, будто покончено со всеми Желаниями, но, по утверждению Дьявола, падшим ангелом был не он, а Мессия, сотворивший свое Царство Небесное из того, что он сумел похитить в безднах первозданного Хаоса.
Это следует из Евангелия, где говорится о том, что он молит Отца Небесного послать ему Святой Дух, или Желания (ибо Разуму в ином случае не было бы на чем основывать порождаемые им мысли), а также о том, что Библейский Иегова[7] – это не кто иной, как тот, что обитает в пылающем пламени.
Знайте же, что именно он после смерти Христа стал Иеговой.
Но, по Мильтону, Бог Отец есть Судьба, Бог Сын есть некое сочетание из пяти чувств, а Святой Дух есть Пустота.
Нужно заметить при этом, что причина, по которой перо Мильтона было скованным, когда он изображал Бога и Ангелов, и становилось свободным, когда он говорил об Аде и Дьяволах, заключается в том, что он был настоящим поэтом, а стало быть, принадлежал к стану Дьявола, хоть и сам не сознавал этого.
Я ходил меж кострами Геенны Огненной, наслаждаясь ощущением царящей там атмосферы духовной свободы, принимаемой Ангелами за мучительные страдания и безумие, и собирал бытующие в Аду пословицы, полагая, что, подобно тому как особенности национального характера лучше всего раскрываются в народных поговорках, точно так же наглядное представление о Преисподней можно получить из Пословиц Ада – и намного более полное, чем из подробных описаний устройства Подземного царства или же рассказа о том, какие там носят одеяния.
Вернувшись домой, на землю, я, до предела напрягши все свои пять чувств, стал всматриваться в то место, где плоские края обрывистой кручи хмуро высятся над нашим миром, и смог разглядеть очертания могущественного дьявола, окутанного черным облаком, нависшим над краем скалы, и дьявол тот испепеляющим пламенем выжигал слова, обращенные к людям и ныне прочтенные и уясненные ими. Вот эти слова:
