Анархист - [52]

Жидков и Грузинский отправились было по указанному пути, но вдруг внимание Жидкова привлёк странный факт.

– Уважаемый, – он обернулся к караульному, – а вы, почему не в армии? В опасное для республики рабочих и крестьян время вы почему-то стоите на окраине посёлка. Дезертир?

– Никак нет, – мужикуу явно не понравился вопрос. – Я уже вырос из призывного возраста, пятый десяток разменял. Просто выгляжу молодо. А в карауле потому, что время ноне такое, в горах много лихого народу бродит, а у нас бабы, детки, овечки, коровки. Вы, товарищи следуйте, куда вам надо, а у меня служба.

На том и расстались.

В поповской избе висел смрад от махорочного дыма, запаха немытых тел и навоза с натоптанных пимов. Как раз собрался Совет бывших волчихинских повстанцев, роговских анархистов в лице Новосёлова, Вязилкина, Руфины Закурдаевой и беспаловцев принявших идеи анархии близко к сердцу. Ефим Мамонтов тоже присутствовал, но сидел в стороне. Появления предревкома и военкома уездного города, да ещё и без охраны никто не ожидал.

– Приёмы штыкового боя – это здорово! – выступал стоя перед тесно сидящим людом, батька Гришан. – Строевая подготовка, метание гранат, разборка и чистка оружия – тоже замечательно! Но, товарищи! – он сделал паузу, – очень плохо, просто отвратительно то, что трое из четырёх наших бойцов не умеют читать и писать. Я сейчас хочу выслушать ваше мнение, как нам это безобразие ликвидировать. Силантий, ты имеешь, что-то сказать?

– А чего я? – Силантий не горазд на произнесение речей. – Как по мне, так и нахрен сдалась мне энта ваша грамота. Я белку в глаз бью, ближнюю тайгу знаю как свои пять пальцев, батька, зачем мне грамота?

– Погодь, товарищ Мамонов, – тормознул его Новосёлов, – батька, давай я Силантию отвечу?

– Тебе дядька Силантий, как никому другому грамота нужна. Ты ж у нас уже целый месяц как предсовета. Председатель и читать не умеет? Так не можно! Принесёт тебе нарочный каку бумагу, и что ты с ей делать зачнёшь? на самокрутки пустишь? Али в нужник пустишь, жопу подтирать?

Народ дружно заржал.

– Хорошо сказал, Иван Панфилыч, – Рогов снова вступил в беседу. – С председателем, тут даже и вопросов никаких быть не может. Силантий, у тебя как с обучением, читаешь-пишешь?

– Не шибко складно пока, но прочитать приказ уже смогу, если печатными буквами. Не понимаю пока эти дурацкие рукописные закорючки.

– И то хлеб… – Гришан продолжил, – нам просто необходимо, чтобы каждый наш боец умел прочитать и понять мой приказ. Написать понятное донесение, прочесть карту и составить схему местности. Каждый…

Внезапно глухой стук в дверь заставил прервать речь о пользе грамоты. Рогов замолчал и вопросительно поднял глаза на Мамонова.

Тот пожал плечами, выражая недоумение, и крикнул:

– Входи, кто там ни есть. Докладай свою нужду. Тока быстро, работаем мы сегодня.

Присутствующие не смогли сдержать удивления, увидев перед собой городских гостей. Все потянулись здороваться пренепременно за руку. С Силантием они даже облобызались троекратно, как старые и добрые друзья.

– Мужики, – начал после приветствий Жидков, – здорово, что вы все здесь, потому как у меня к вам наиважнейшее, просто архиважное дело имеется. Просьба у меня к вам есть.

– Давай, уже излагай, что ты тянешь кота за яйца? – поторопил гостя Силантий. – Поможем, чем сможем.

– Получил я тут депешу из губревкома[84]. Пишут, что по донесениям разведки в наши края из Китая возвратился есаул Шишкин. Ага, тот самый, что в августе тут злодействовал. Помните, как он внезапным налётом город захватил? Так говорят, из Китая его китайцы попёрли и этот злодей снова здесь.

Приказано силами Змеиногорского гарнизона найти и уничтожить банду есаула Шишкина. Гарнизон у меня, сам знаешь какой, тут бы город удержать, не то, что за казаками по горам зимой гоняться.

У вас тут цело войско уже обучилось.

– Вот видишь, – перебил предревкома Рогов, – а ты спрашивал, зачем я всех военному делу обучать начал.

– Да я понял уже… Дай дальше сказать. В общем, хочу я предложить твоим бойцам заняться ловлей Шишкина. По последним сведениям он разграбил рудники Семёновский и Опеньшевский в нашем уезде. Село Верх-Алейское позавчера захвачено. Как всегда партактив расстреляли, председателя повесили на воротах, реквизировали запасы продовольствия и боеприпасов. Вчера их видели около Плоского, движутся в направлении Змеиногорска.

Перебив предревкома, в разговор вступил его напарник, военком Змеиногорска, – тут дело такое… у нас гарнизон набран из мобилизованных осенью крестьян и ненадёжен. Кроме того, с дисциплиной полный швах. Ротный молодой из томских студентов, справиться с мужиками не может. Боюсь, что грохнут его, как только Шишкин палить начнёт.

– Мужики, – взмолился Силантий, – я чем вам помочь могу? Бойцы у нас есть, это правда, целая рота наберётся, все сознательные, можно сказать, идейные. А видели вы, с чем они тренируются? Вилы, косы, жерди всякие. Вы же у нас все винтовочки ещё по весне изъяли.

– Винтовки, наганы, патроны к ним, даже гранаты по паре штук всем выдам. – Тут же пообещал военком. Нам из Барнаула после летних событий этого добра прислали с запасом. Если хорошо себя покажете, заслужите, так сказать, доверие, оставлю вам на ответственное хранение. Буду ходатайствовать в губревкоме о создании в Беспаловском самостоятельного гарнизона самообороны.