Ами-Де-Нета - [11]

В оружейной стоял яркий немигающий свет, панели в пластиковом потолке, гнутые плоскости белых кресел — как в медицинских отсеках, подумал ошеломленный Даэд, усаживаясь рядом с Янне. Молчаливые парни в четыре руки помогли стащить всю одежду, натянули, последовательно щелкая застежками, серебристо-чешуйчатую мягкую броню. Даэд, ступая обутыми ногами, сгибал руку, разглядывая мягкое серебро, кажется, обтекающее пальцы, как вторая кожа.

— Какой шнур, — спросил за его спиной мальчик, шевеля что-то на лопатках Даэда.

— Длинный.

— Хорошо. Кнопка крыла, — он сунул руку Даэда к поясу, чтоб тот нащупал кнопку, — знаешь, как закрыть? А. Локтем, — сильные пальцы вывернули локоть, ставя, как надо, — и открывать тоже, с другой стороны. Не рукой, ясно? Руки там нужны. В первый раз, да?

— Да.

— Пусть тебе повезет, саа.

От выхода ему махнул полностью одетый Янне, в другой держал арбалет, на бедре покачивались кольца шнура, схваченные сверкающим карабином. Даэд протолкался к нему, встал рядом в толпе смеющихся серебристых людей с аккуратно свернутыми на лопатках крыльями.

Янне осмотрел его, хмыкнул толстому кольцу шнура. Сунув руку к самому лицу, нахлобучил Даэду прозрачный козырек-забрало. И крикнул, обращаясь к толпе:

— Мать пустота ждет, парни! Хейг!

— Хейг! — заорали в ответ.

Потом Даэд бежал рядом, касаясь локтем локтя Янне, а впереди распахивался открытый край, резал глаза солнечным светом, ограниченным наползающей с правой стороны огромной черной тучей. Вместе выскочили к самому краю, встали там сверкающей шеренгой. Янне поднял руку с арбалетом, другую прижимая локтем к боку.

— Хейг!

Хор голосов отозвался, уже в спину, на которой раскрывалось упругое компактное крыло, становилось острым парусом, как гребень кшаата, только в сотни раз меньше. Даэд вдохнул и кинулся следом, ощущая, как послушно разматывается под карабином крепкий шнур. Сунул локоть к боку, изо всех сил нажимая кнопку на поясе. И полетел, ныряя и выравниваясь, стукая сердцем и изо всех сил стараясь представить себя на обычной полетной тренировке, каких было множество в последний год обучения в классах.

Туча сползала, заверчивая вокруг себя потоки воздуха. И Даэд довольно быстро сообразил, что тут, в грозовых облаках летается по-другому. Раньше главным было взаимодействие со шнуром и боковыми ветрами, поймаешь ветер и натягивая шнур, паришь, следя, чтоб не потерять стремительный поток. А тут — потоки были сильнее, но более узкие, и нужно лавировать, чтобы один вознес тебя вверх, а другой опустил на нужную высоту. Поболтавшись в пустоте почти в одиночку, а рядом прыгали и тут же улетали дальше последние охотники, Даэд, наконец, выровнял парение и двинулся следом, двигая плечами и лопатками. Парус послушно поворачивался, нагибаясь и расправляясь. Охотники рассыпались серебристыми точками, как яркие искры на фоне черноты облаков. И когда Даэд подгреб к самой крайней шеренге, из клубов темной влаги стали выныривать агонзы, летели, мерно взмахивая огромными черными крыльями, короткие хвосты пластались жесткими веерами, морды вертелись на вытянутых шеях, рассматривая серебряные точки то одним, то другим глазом.

— Хейг! — по команде первая редкая шеренга ворвалась в гущу стаи, и огромные звери вдруг заорали, кликая пронзительными голосами и быстро делая выпады мощными клювами.

Даэд не сумел правильно определить скорость и, подлетая совсем близко, увернулся от щелкающего клюва, поджимая ногу. Ударился в шею, проехав сверкающей броней по вставшим чешуям. Кто-то кинулся к агонзу, тыкая в жирный огузок зубцом, таким же, какой сжимал в кулаке Даэд — толстое короткое копье с острым полированным наконечником. Агонза вскрикнул, ниже больших крыльев внезапно распахнулись маленькие, роняя из подмышек толстые живые комки. Ниже, крича хриплые команды, двое развертывали сетчатые кошели, кидались под скинутые тушки, ловя и сразу же отлетая, чтоб не попасть под удары клюва.

Ткнув дважды, охотник пнул в уколотое место ногой и отпрыгнул, взвиваясь выше. Сборщики прянули вниз и в сторону, на ходу свертывая полные кошели и защелкивая их на толстом тросе, что болтался, уходя вниз. Кошели заскользили, унося шевелящуюся добычу.

Из-за скорости, с которой метались, сбивая строй, агонзы, Даэду казалось, вокруг сплошная каша из огромных чешуйчатых тел, сетей, сверкания арбалетных стрел и копий, мелькания человеческих фигур. Но посмотрев вперед по ходу движения стаи, он еле разглядел перед ними полукруг пронзительно-белых точек — это охотники не давали агонзам покинуть очерченное засадой место. А позади, на фоне черной тучи точки становились еще ярче, кололи глаз, будто сами были остриями копий. В мешанине движений и звуков резкий удар в плечо завертел Даэда, нога зацепила натянутый шнур.

— К Башне! Принимать! — прокричал в пластик забрала яростный рот с острыми зубами, — ползаешь тут…

Сгибаясь, Даэд пытался стащить с колена веревочную петлю, пальцы соскальзывали. Еще не хватало закувыркаться, чтоб его подтаскивали к воздушному пирсу, как тряпочную игрушку. Петля подалась, заскользила к щиколотке, Даэд крутанулся, делая почти танцевальное па, и выровнял полет, чутко двигая лопатками. Поднялся выше, одновременно сдвигаясь в сторону Башни. И на лету смотрел, не имея сил оторвать взгляд, на картину, что развернулась у его ног.