Александр Дейнека - [66]
Когда речь заходит о московском метро, трудно представить себе иное сооружение, которому придавалось бы столько значения и места в советской пропаганде. Действительно, его можно считать подлинным феноменом, если сравнивать с метрополитенами многих других городов на Западе и Востоке, выполняющими сугубо прагматическую транспортную функцию. Даже его гордое название — «метрополис» в сравнении с английским subway или tube — указывает на высокий культурный статус. В то же время метро, особенно его центральные станции, остается памятником советской идеологии и элементом большого сталинского стиля. В 1930-е годы метро считалось важнейшим проектом, даже в годы войны продолжалось его строительство — создание и оформление новых станций, к чему привлекались лучшие архитекторы, скульпторы и строители.
В Лондоне и Нью-Йорке подземный транспорт существовал с XIX века. Вопрос о сооружении отечественного метрополитена поднимался еще в 1901 году Обществом Рязанско-Уральской железной дороги. В 1900–1910 годах выдвигался ряд проектов, по одному из которых линия метро проходила через Москворецкий мост и завершалась в гигантском здании центрального вокзала на Красной площади. Однако ни один дореволюционный проект осуществлен не был. В 1924 году Управление московских дорог и трамвайной сети создало специальный подотдел по подготовке проекта Московского метрополитена. Желание нанести «ответный удар» достижениям зарубежных стран подхлестнуло назревшую необходимость разгрузки сложных транспортных узлов Москвы с хитросплетениями трамвайных линий. Постановлением пленума ЦК ВКП(б) было решено начать строительство с 1933 года.
К 1932 году с участием приглашенных иностранцев был подготовлен первый рабочий проект. Весной приступили к грунтовым работам. Более 500 предприятий начали производить необходимую технику. Под лозунгом «Даешь метро!» молодежь съезжалась в столицу со всех концов страны. Шахтеры Донбасса, днепростроевцы — все строили Метрополитен имени Лазаря Кагановича. Метрострой должен был доказать преимущество СССР в идеологическом состязании с Западом. Уже весной 1935 года прошли испытания первой трассы метро — в это время билеты-пропуска на разовую поездку считались наградой за особые заслуги перед Родиной.
Для пассажирского пользования линия, состоявшая из тринадцати станций, открылась 15 мая 1935 года. В день открытия на рельсы вышел вагон, за образец которого были взяты американские чертежи. Желто-коричневой окраски, он освещался светильниками-бра, а сиденья были набиты конским волосом. За всю историю метро среди многих моделей под землей ездили и трофейные германские вагоны, а на табличку «Мытищинский вагоностроительный завод» на стенках вагонов вы наверняка обращали внимание — этот завод был основан еще Саввой Ивановичем Мамонтовым. Скорость первых поездов не превышала 50 километров в час и казалась пассажирам феноменальной.
«Когда я прохожу мимо наружных станций метро или спускаюсь вниз, чтобы проехать тоннелями, мне иногда кажется, что метро существует так же давно, как и город, что оно органически присуще ему, как артерии телу человека. Как разителен контраст между спокойной, четкой работой метрополитена и бешеными, напряженными темпами „Метростроя“!» — писал художник Борис Зенкевич в журнале «Искусство» в 1935 году[122]. Ему вторил Дмитрий Моор: «Почему под землей люди становятся более культурными, почему обслуживающие кадры — это люди другой не надземной породы? Вспомнишь трамвай, вспомнишь такси, и хочется ехать на метро»[123]. Художники будто в один голос призывают решительнее вводить в постройку нового метро живопись и скульптуру. «Насыщение архитектуры метро большим количеством изображений, начиная от простого орнамента и кончая сложными сочетаниями фрески со скульптурой (круглой и барельефной), даст возможность нащупать новые формы архитектурного стиля», — пишет бывший коллега Дейнеки по ОСТу Андрей Гончаров, который отмечает, что «в существующей сейчас архитектуре метро скульптура и живопись введены очень робко»[124]. Однако заказ на оформление «Маяковской» получил именно Дейнека, которого архитектору Алексею Душкину посоветовал Владимир Фролов, знаменитый и потомственный питерский мастер мозаики, о котором мы еще расскажем.
Первоначально по Генеральному плану 1935 года эта станция должна была называться «Триумфальная площадь» из-за ее расположения под Садовой-Триумфальной. Однако в 1936 году площадь переименовали в площадь Маяковского, а станцию решили назвать в лаконичном духе самого поэта — «Маяковская». В Долгопрудном на заводе «Дирижаблестрой» для отделки станции были изготовлены ленты из нержавеющей стали.
Дейнека получил заказ на оформление станции в конце 1937 года и приступил к работе над эскизами к мозаичным плафонам зимой 1938-го. Он был несказанно рад возможности работать в метро — тем более что станция называлась именем его любимого поэта, с которым он был душевно и эмоционально связан. Дейнека взялся за работу с энтузиазмом, свойственным тем годам, — хотя не мог не знать, что в стране свирепствует Большой террор, что арестованы и расстреляны многие руководители партии, красные командиры, представители интеллигенции, в том числе и его давние знакомые. Конечно, подлинных масштабов репрессий тогда никто не знал, многие лояльные власти люди верили, что попавшие под их каток в самом деле виновны — «дыма без огня не бывает», — да и страх не давал обсуждать происходящее даже на собственной кухне. Во всяком случае, Дейнека ни устно, ни письменно не упоминал о репрессированных, хотя не мог не думать о них. От этих тяжких мыслей он, как обычно, лечился работой — тем более что работы у него в эти месяцы стало еще больше.
От редакции журнала «Знамя»В свое время журнал «Знамя» впервые в России опубликовал «Воспоминания» Андрея Дмитриевича Сахарова (1990, №№ 10—12, 1991, №№ 1—5). Сейчас мы вновь обращаемся к его наследию.Роман-документ — такой необычный жанр сложился после расшифровки Е.Г. Боннэр дневниковых тетрадей А.Д. Сахарова, охватывающих период с 1977 по 1989 годы. Записи эти потребовали уточнений, дополнений и комментариев, осуществленных Еленой Георгиевной. Мы печатаем журнальный вариант вводной главы к Дневникам.***РЖ: Раздел книги, обозначенный в издании заголовком «До дневников», отдельно публиковался в «Знамени», но в тексте есть некоторые отличия.
Летом 1941 года в составе Вермахта и войск СС в Советский Союз вторглись так называемые национальные легионы фюрера — десятки тысяч голландских, датских, норвежских, шведских, бельгийских и французских freiwiligen (добровольцев), одурманенных нацистской пропагандой, решивших принять участие в «крестовом походе против коммунизма».Среди них был и автор этой книги, голландец Хендрик Фертен, добровольно вступивший в войска СС и воевавший на Восточном фронте — сначала в 5-й танковой дивизии СС «Викинг», затем в голландском полку СС «Бесслейн» — с 1941 года и до последних дней войны (гарнизон крепости Бреслау, в обороне которой участвовал Фертен, сложил оружие лишь 6 мая 1941 года)
В книге рассказывается о жизни знаменитого немецкого археолога Генриха Шлимана, о раскопках Трои и других очагов микенской культуры.
Книга рассказывает об ученом, поэте и борце за освобождение Италии Томмазо Кампанелле. Выступая против схоластики, он еще в юности привлек к себе внимание инквизиторов. У него выкрадывают рукописи, несколько раз его арестовывают, подолгу держат в темницах. Побег из тюрьмы заканчивается неудачей.Выйдя на свободу, Кампанелла готовит в Калабрии восстание против испанцев. Он мечтает провозгласить республику, где не будет частной собственности, и все люди заживут общиной. Изменники выдают его планы властям. И снова тюрьма. Искалеченный пыткой Томмазо, тайком от надзирателей, пишет "Город Солнца".
Очерк об известном адвокате и политическом деятеле дореволюционной России. 10 мая 1869, Москва — 15 июня 1957, Баден, Швейцария — российский адвокат, политический деятель. Член Государственной думы II,III и IV созывов, эмигрант. .
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.