просвещает меня Алекс. – Что-то из германской группы, я не силён. Понимаю общий смысл, но конкретного языка назвать не могу.
– Мат можешь не переводить. – Разрешаю. – Я его сегодня наслушался. От тебя в том числе.
– Господин подполковник, вы бы не могли оказать содействие моей обеспечивающей? – обращаюсь к Баку, поскольку толпа вокруг хоть и бурлит, но никакого движения в сторону справедливости не видно.
А родственники Штавдакеров, Энзи и мёртвого Билли о чём-то многозначительно переглядываются между собой (явно не собираясь уходить).
– Не моя компетенция, – криво, углом рта отвечает громко Бак. – Там свои счёты, не нам с вами лезть. – Добавляет он уже потише и на кастильяно. – Ваша подруга, кажется, специально их провоцирует. Поверьте, ей ничего не угрожает.
– Это я его подруга! – вспыхивает Жойс на Portuguese, поворачиваясь к подполковнику, но Бак её почему-то игнорирует.
– Вы знаете этот язык?! – удивляюсь следом за девушкой, и тоже на Portuguese.
– Я знаю, что вы меня на Español поймёте. Но я вас уже, если общаться устно, только наполовину. – Деликатно намекает он. – Это труба в одну сторону. И, предвосхищая ваш вопрос: вы же не думаете, что ваш куратор, занимающийся с вами одной работой, не в курсе языка вашего общения с начмедом и с капитаном Карвальо?..
Ей богу, он сейчас ухмыляется. Хотя это и очень плохо определяется по проекции, транслируемой Алексом, поскольку круги перед глазами вспыхивают с новой силой.
– Что будем делать? – Хайке Штавдакер смотрела перед собой, словно в пустоту.
Она где-то с пониманием отнеслась к имевшему место инциденту. Потеря кланом Энзи и репутации, и человека стала неожиданностью для обеих семей (Билли можно было смело считать достаточно близким родственником семейству сенатора, поскольку Тэд однозначно женится на Люции).
– Мне очень досадно, что отец вначале впряг вашу Саяру в наши проблемы. Затем организовалась вот эта его договорённость с Питером. – Помолчав, ответил сенатор. – Я сейчас даже не знаю, что вам сказать. Не подумайте, что пытаюсь снять сейчас с себя ответственность! Просто какой-то полный крах на ровном месте. И ни тени понимания, куда тут можно двигаться.
– Если б не Хаас, – с досадой закусила губу женщина.
– Если бы не эта жидовня, – неожиданно эмоционально отозвался Энзи, тут же обеспокоенно оглянувшись по сторонам.
– Друг друга стоили, – вздохнула Хайке. – Тот случай, когда и виноватого нет, и полный развал со всех сторон. А какой был хороший запасной вариант…
Они прогуливались по аллеям, старательно петляя по парку и избегая тех дорожек, на которых были другие люди.
– Вы тоже не подумайте, что я сейчас, на правах старшей в семье, задним числом, пересмотрю договорённости Питера. – Грустно продолжила Штавдакер. – Он вполне самостоятелен. Его решения – наши решения. Блин, до чего же неловко поднимать материальную тему в такой момент… Лютер, давайте откровенно. Наша потеря – это исключительно концентратор. Да, девайс где-то уникальный, и второго такого взять пока негде. Но, с другой стороны, техника – это всего лишь техника, пусть даже такая. Ваши потери, как по мне, намного больше. Наш с вами союз, пусть лишь в одной теме и негласный, это всё же союз. А не секундное рукопожатие базарных торговцев. Моё вам ответственное заявление: я не предъявляю претензий по поводу утраты концентратора, ибо тут и в самом деле форс-мажор.
– Спасибо. – Прочувствовано проговорил сенатор. – Откровенно говоря, я даже не знал, что предлагать вам в качестве компенсации.
– Мне кажется, вам сейчас надо не компенсацию нам предлагать, – хохотнула женщина. – А думать, как со всем этим быть.
– Решаю проблемы по степени их важности. – Холодно ответил Лютер. – Союзники по альянсу, пусть даже такому, для меня важнее остального.
– Спасибо, – серьёзно кивнула Хайке. – Приятно. Ввиду изменившейся обстановки, вот вам моя позиция. О девайсе забываем. Его не было.
– Даже не надеетесь вернуть? – удивился сенатор.
– Даже не буду не то что пытаться, а вообще думать в ту сторону. – Уверенно ответила Штавдакер. – Именно потому, что я женщина, я очень хорошо чувствую, когда надо ставить стоп-лосс и выходить из сделки. О концентраторе мы забываем. Вместе с этим, мы забываем и о том, что Штавдакеры что-то знали о ваших планах, окей?
Мужчина механически кивнул.
– Оставаясь с вами де-факто, мы категорически против упоминания вами нас в любом из контекстов, связанных с происшедшим. – Продолжила женщина. – Опять же. Не сочтите за бегство крыс с корабля, но у нас с пацаном своя… свадьба, – она хотела сказать «война», но в последний момент сдержалась. – И мы будем именно эту проблему решать своими способами. Уж не взыщите, Лютер! – Хайке, приобняла спутника за плечо, не обращая внимания на удивлённо раскрывшиеся глаза того. – Но сегодняшний день лично мне отлично показал: жить надо своим умом. А не слушаясь соседей, даже самых распрекрасных.
– Да если б я только знал, к чему это всё приведёт! – явно через силу процедил сенатор. – Бл#ь, ну кто мог подумать, что неодарённый дебил из трущоб может на раз-два уделать выпускника-огонь!
