Акт - [7]
Адель(В ужасе). А зачем еще?! Зачем ты хочешь встать?! Скажи мне, зачем ты хочешь встать, я должна знать!
За стеной звук падающей посуды. Пауза.
Бобо. Я непременно должен встать.
Адель тычет в Бобо ночной вазой. Бобо выбивает ее из рук Адели. Ваза разбивается. Адель плачет.
Бобо. На счастье.
Пауза.
Адель. За что?
Бобо. Ты не знаешь?!
Адель. Нет.
Пауза.
Бобо. Прости, я не хотел.
Адель(Всхлипывая). За что?
Бобо. Прости, я не хотел.
Адель плачет.
Бобо. Прости, я не хотел.
За стеной чихают. Бобо вновь делает попытку подняться. Адель, не переставая плакать останавливает его.
Адель. Я не дам тебе подняться.
Бобо(Повинуясь). Не плачь. Довольно.
Пауза.
Бобо. Не так уж я и обидел тебя.
Пауза.
Бобо. Разве я причинил тебе боль? Разве это боль? А знаешь ли ты, что такое боль?!
Адель. Нет. Не в этом дело.
Бобо. Не в этом?
Адель. Нет, не в этом.
Бобо. Тогда в чем?
Пауза.
Адель. Я не готова сказать тебе.
Бобо. Не готова сказать мне?
Адель. Пока не готова.
Бобо. Это связано с театром?
Адель. Не могу.
Бобо. Я слушаю тебя. Я должен знать.
Адель. Не могу.
Пауза.
Бобо. Итак?
Адель. Не могу.
Бобо пытается встать.
Адель(Удерживая его). Просто я не могу сообразить, зачем человеку нужно вставать с постели, кроме как по нужде.
Бобо. Не то.
Адель. Я имею ввиду, зачем такому человеку как ты нужно вставать с постели, кроме как по нужде?
Бобо. Не то.
Адель. Я имею ввиду, зачем такому повидавшему все на своем веку человеку нужно вставать с постели, кроме как по нужде?
Бобо. Не то.
Адель. Тем более, что и нужды-то никакой нет.
За стеной грохот.
Бобо. Я должен встать!
Адель. Я не дам тебе встать.
Бобо(Сердито). Не дашь?
Адель. Ни за что!
Бобо. Не дашь?
Адель. Ни при каких обстоятельствах!
Бобо. Интересно, как ты собираешься это сделать?
Адель. Не дам и все тут.
Бобо. Может быть ты удержишь меня силой?
Адель. Не дам и все тут.
Бобо. Меня-силой?!
Эта мысль приводит Бобо в восторг и веселье. Бобо смеется долго и как-то приступообразно. По-видимому, периодами обнаруживая в своей памяти те или иные неопровержимые доказательства своей силы, он, было уже остановившись, вновь принимается смеяться. Смех Бобо заразителен. Вместе с ним, через некоторое время начинает смеяться и Адель.
Бобо(Внезапно остановившись, сердито). Может быть ты знаешь другой способ? Может быть ты знаешь какой — нибудь другой способ? Способ, о котором я и не подозреваю?
Пауза.
Бобо. Очевидно, что силой меня не взять. Но может быть есть другой способ?
Пауза.
Бобо. Мне даже любопытно, что моя дорогая женушка знает такого, о чем я и не подозреваю?
Пауза.
Бобо. И существует ли такой способ в природе вообще?
Адель расстегивает молнию на платье.
Бобо. Что это ты делаешь?
Адель стягивает один рукав.
Бобо. Но что ты делаешь?
Адель стягивает другой рукав.
Бобо. Не верю своим глазам!
Адель спускает платье до пояса.
Бобо. Не верю своим глазам!
Адель спускает платье ниже колен.
Бобо. Не желаю видеть!
Адель освобождает от платья одну ногу.
Бобо. Хочу ослепнуть!
Адель освобождает от платья другую ногу. Платье летит в сторону. Пауза.
Бобо. Я ослеп. Ничего не вижу. Скажи мне, ты что же-голая?!
Пауза.
Бобо. Ты голая, скажи? Зачем ты это сделала?
Пауза.
Бобо. В комнате достаточно холодно.
Пауза.
Бобо. Не топят.
Пауза.
Бобо. Ни летом не топят, ни зимой не топят.
Пауза.
Бобо. Ты и на самом деле хочешь чтобы меня парализовало?
Адель. Ты пустишь меня к себе?
Бобо(Пытается подняться). Я встану.
Адель(Удерживает его). Я не хочу, чтобы ты вставал. Я хочу прижаться к тебе. Ты угадал, мне действительно холодно и страшно.
Бобо. Я совсем ничего не вижу.
Адель. Спаси меня. Мне нужно согреться.
Бобо. Тебе нужно что-то другое.
Адель. Нет, только согреться. Ничего больше. Согреться и спрятаться.
Бобо. Спрятаться?
Адель. Да, спрятаться.
Бобо. У меня под одеялом?
Адель. Если бы у меня была мамочка, я бы спряталась у нее под одеялом.
Бобо. Выходит, что я тебе-как мамочка?
Адель. Да пусти же. (Забирается к Бобо под одеяло. Но тут же вскакивает). Ты что, лежишь в костюме?
Бобо. Да.
Адель. Но почему?!
Бобо. Это мое личное дело. Так надо.
Адель. А не мог бы ты снять его?
Бобо. Нет. (Пауза). Теперь особенно.
Адель. И все же мне хотелось бы знать.
Бобо. Позже ты поймешь.
Адель. Это твой выходной костюм. Бабочка. Зачем тебе бабочка?
Бобо. Не задавай лишних вопросов.
Адель. Но я хочу понять.
Бобо. Есть вещи, которые ты не сможешь понять.
Адель. Но почему?
Бобо. А ты не догадываешься?
Адель. Мне кажется, я все смогла бы понять, по крайней мере многое.
Бобо. Многое, но не все.
Адель. Но почему, Бобо?
Бобо. Я не скажу тебе.
Адель. Почему?
Бобо. Это может тебя обидеть.
Адель. Скажи. Все что угодно, я не обижусь. Скажи, мне хочется понять.
Бобо. Да именно потому, что ты, Адочка, при первом же. при первой же. опасности готова раздеться во так, догола. Впрочем, так поступает большинство женщин.
Адель. Но.
Бобо. Раздеться и забраться к первому попавшемуся мужчине в постель, если это даже и муж!
Адель. Именно! Именно муж!
Бобо. И как же наш договор?
Адель. Я не имела ввиду ничего такого.
Бобо. Что же, выходит это имел ввиду только я?
Адель. Не знаю, что имел ввиду ты, но я мерзну. Я мерзну от холода и страха.
Пауза.
Бобо. Значит ничего не дошло до тебя? Значит у тебя прежние представления о браке? И какими, в таком случае, должны быть твои представления обо мне?
«Писатель Строганов проник в „тонкие миры“. Где он там бродит, я не знаю. Но сюда к нам он выносит небывалые сумеречные цветы, на которые можно глядеть и глядеть, не отрываясь. Этот писатель навсегда в русской литературе».Нина Садур.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сколько странностей и тайн, шорохов и мелодий, тепла и отчаяния сокрыто в призрачном пространстве любви! Порой создается впечатление, что персонажи пьесы находятся в этом пространстве века, а иногда они ведут себя так, как будто впервые видят друг- друга. Созданный ими мир способен излучать свет, но он опасен и непредсказуем, когда свет этот меркнет. Что есть связь между мужчиной и женщиной? Праздник? Казнь? Игра? Трудно сказать. Так или иначе все очень похоже на восточную церемонию, длиною в жизнь.
В этой пьесе все о семейной жизни с трагедиями и тайнами, смехом и волшебством, превращениями и смертью за порогом, птицами и детьми. Взгляд новый, нестандартный. Как будто некий фотограф, балансирующий на грани гениальности и сумасшествия, к изумлению домочадцев, в самый неожиданный момент сотворил ряд снимков и изменил их судьбу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пьеса представляет собой выполненную в свойственной автору манере сценическую интерпретацию библейского сказания об Ионе, пророке, посланном Яхве возвестить грешным жителям Ниневии близкую гибель, но, оказавшемся во чреве морского чудовища.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.