Акт - [6]
. Вовсе я его и не защищаю.
Бобо. Может быть, по-твоему, он все же не чужак?
Адель. Да конечно, чужак. Чужак, а кто же еще?
Пауза.
Бобо. Если осмотрел, не бойся признаться. Это должно быть мне известно.
Адель. Да нет же, говорю.
Пауза.
Бобо. Я себе не позволяю осматривать тебя.
Адель. Да нет, успокойся. Этого не может случиться ни при каких обстоятельствах.
Пауза.
Бобо. А я, между прочим, не меньше твоего врача понимаю в человеческом организме. С моим — то опытом.
Адель. Почти как врач?
Бобо. Лучше. Думаю, что лучше.
Пауза.
Адель. Между прочим, по-моему он обиделся.
Бобо. Да и черт с ним.
Адель. Ну, не знаю. Он мог бы.
Бобо. Ну что он мог бы?
Адель. Ну, не знаю, он мог бы.
Бобо. Ну что, что он мог бы?
Адель. Как нибудь подействовать.
Бобо. Чтобы я окоченел?
Адель. Почему это окоченел?
Бобо. Если у тебя жилы застыли, что могло бы статься со мной, когда у меня итак ноги постоянно холодные.
Адель. У тебя холодные ноги?
Бобо. Да, представь себе. А с чего бы это я лежал все время? Ты знаешь, Адочка, вообще то это мучительно деятельному человеку все время лежать.
Адель. У тебя холодные ноги?
Бобо. Потрогай.
Приподнимает край одеяла. Обнаруживаются ноги в туфлях.
Адель. Да на тебе туфли?
Бобо. Без сомнения.
Адель. Зачем?
Бобо. Мерзнут ноги!
Адель. Почему же ты никогда не попросишь тазик с горячей водой?
Бобо. Что?! Тазик с горячей водой!? Чтобы я как старенький старичок сидел и парил ноги в горячей воде?
Адель. Но почему как старичок?
Бобо. Да потому, что так поступают только отжившие свой век старенькие старички. Сидят и греются в тазиках с горячей водой. Нет ничего отвратительнее такого вот старенького старичка, сидящего в тазике с горячей водой.
Адель. Но речь идет только о ногах.
Бобо. Да уж конечно о ногах. А ты как поняла меня? (Пауза) Ты что себе нафантазировала? Ты что, представила себе целого старичка в тазике? Голенького старичка в тазике?
Адель(Смеется). Да нет, что ты. Мне бы такое и в голову не пришло.
Пауза.
Бобо. Что, голый старик отвратителен?
Адель. Фу.
Пауза.
Бобо. Да, наверное. Хотя старики-тоже мужчины. Тебе что неприятно, что старик голый, или что он все равно мужчина и голый и тебе неприятно от того, что он мужчина, и вдруг голый?
Адель. Все вместе.
Бобо. Вместе не бывает. Это разные понятия. Голый мужчина и голый старик.
Адель. Ты же только что сказал, что это одно и то же.
Бобо. А ты раздели, раздели.
Адель. Да как же мне разделить?
Бобо. Посади в тазик кого-нибудь одного, а другого оставь так.
Адель. Но ведь они все равно рядом. Я буду видеть обоих.
Бобо. Выгони одного из комнаты.
Адель. Кого?
Бобо. А вот в этом и вопрос. Кого ты выгонишь?
Адель. Не знаю.
Бобо. Но кого-то нужно прогнать.
Адель. Не знаю.
Бобо. Думай!
Адель. Старичка жалко.
Бобо. Вот оно что.
Адель. Разве он виноват, что он-старичок?
Бобо. Вот оно что!
Пауза.
Бобо. Признаться, я ожидал от тебя другого ответа.
Адель. Другого? Какого же?
Бобо. Ну что теперь об этом говорить. Другого ответа ведь все равно не будет.
Адель. А какого ответа ты ждал от меня, Бобо?
Бобо. Я думал, что ты скажешь мне, что и старичок, и тот, другой мужчина-чужаки, и тебе не пристало находиться с ними в одной комнате.
Адель. Правда, я как-то не подумала.
Бобо. Ну, да ладно. (Пауза). Однако весь фокус в том, что мужчина не сядет в тазик. В тазики садятся только старички.
Адель. А внезапно заболевшие деятельные люди разве не поступают так?
Бобо. Не знаю, не знаю. Не припоминаю таких случаев. Хотя, может быть, мне известны такие случаи, но я забыл. Всего ведь не упомнишь. Мне столькое пришлось повидать на своем веку. Твоему врачу и не снилось.
Адель. Все же, прислушаться следует.
Бобо. К чему?
Адель. К его словам.
Бобо. А что за слова?
Адель. Да уж слова.
Бобо. Так что же он сказал?
Адель. Сказал, что уж если он, то есть ты, всю жизнь вот так пролежал, имеется ввиду моя жизнь, то есть, сколько я тебя помню, а при мне ты все время лежишь, то теперь, если он, то есть ты, встанешь, тебя точно парализует, во всяком случае исключить подобную возможность нельзя.
Пауза.
Бобо. «Точно парализует» и «исключить такую возможность нельзя» — разные понятия.
Адель. Сказал, — нельзя исключить такую возможность, что его, то есть тебя парализует. И добавил, — точно, если уж так вот лежит и лежит, то есть лежишь и лежишь, как камень.
Бобо. Что, так и сказал, — «как камень»?
Адель. Сказать-не сказал, но имел ввиду.
Пауза.
Бобо. А о моей жизни до тебя ты ему рассказала?
Адель. А что я могла рассказать ему о твоей жизни до меня? Я ничего не знаю. Ты не больно — то разговорчив.
Бобо. Ты могла рассказать ему главное. Главное ты знаешь.
Адель. Что я знаю?
Бобо. Главное.
Адель. Что?
Бобо. То, что я все повидал на своем веку.
Адель. Но об этом не нужно и говорить.
Бобо. Что это значит?
Адель. У тебя это на лице написано.
За стеной невнятный шум. Пауза.
Бобо(Решительно). Я ничего не знаю и знать не желаю. Настала пора.
Адель. Что значит настала пора?
Бобо. Настала пора мне встать.
Адель извлекает из-под кровати фаянсовую ночную вазу.
Бобо. Я не за этим должен встать.
Адель. Не за этим?
Бобо. Нет, не за этим.
Адель. Не за этим?!
Бобо. Нет, совсем за другим.
Адель. За другим?!
Бобо. Да, за другим.
«Писатель Строганов проник в „тонкие миры“. Где он там бродит, я не знаю. Но сюда к нам он выносит небывалые сумеречные цветы, на которые можно глядеть и глядеть, не отрываясь. Этот писатель навсегда в русской литературе».Нина Садур.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сколько странностей и тайн, шорохов и мелодий, тепла и отчаяния сокрыто в призрачном пространстве любви! Порой создается впечатление, что персонажи пьесы находятся в этом пространстве века, а иногда они ведут себя так, как будто впервые видят друг- друга. Созданный ими мир способен излучать свет, но он опасен и непредсказуем, когда свет этот меркнет. Что есть связь между мужчиной и женщиной? Праздник? Казнь? Игра? Трудно сказать. Так или иначе все очень похоже на восточную церемонию, длиною в жизнь.
В этой пьесе все о семейной жизни с трагедиями и тайнами, смехом и волшебством, превращениями и смертью за порогом, птицами и детьми. Взгляд новый, нестандартный. Как будто некий фотограф, балансирующий на грани гениальности и сумасшествия, к изумлению домочадцев, в самый неожиданный момент сотворил ряд снимков и изменил их судьбу.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пьеса представляет собой выполненную в свойственной автору манере сценическую интерпретацию библейского сказания об Ионе, пророке, посланном Яхве возвестить грешным жителям Ниневии близкую гибель, но, оказавшемся во чреве морского чудовища.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
Французская комедия положений в лучших традициях с элементами театра абсурда. Сорокалетний Ален Боман женат на Натали, которая стареет в семь раз быстрее него, но сама не замечает этого. Неспособный вынести жизни с женщиной, которая годится ему в бабушки, Ален Боман предлагает Эрве, работающему в его компании стажером, позаботиться о жене. Эрве, который видит в Натали не бабушку, а молодую привлекательную тридцатипятилетнюю женщину, охотно соглашается. Сколько лет на самом деле Натали? Или рутина супружеской жизни в свела Алена Бомона с ума? Или это галлюцинации мужа, который не может объективно оценить свою жену? Автор — Себастьян Тьери, которого критики называют новой звездой французской драматургии.
Двое людей, Он и Она, встречаются через равные промежутки времени, любят друг друга. Но расстаться со своими прежними семьями не могут, или не хотят. Перед нами проходят 30 лет их жизни и редких встреч в разных городах и странах. И именно этот срез, тридцатилетний срез жизни нашей страны, стань он предметом исследования драматурга и режиссера, мог бы вытянуть пьесу на самый высокий уровень.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Простая деревенская девушка Диана неожиданно для себя узнает, что она – незаконнорожденная дочь знатного герцога, который, умирая, завещал ей титул и владения. Все бы ничего, но законнорожденная племянница герцога Теодора не намерена просто так уступать несправедливо завещанное Диане. Но той суждено не только вкусить сладость дворянской жизни, но полюбить прекрасного аристократа, который, на удивление самой Диане, отвечает ей взаимностью.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.