Адмирал Вселенной - [48]
Потом Степанчонок написал об этом полете:
«Высота около 200 метров над склоном. Видно, как внизу кучкой стоят и смотрят, расположившись около полотнища, планеристы… Ставлю планер в направлении на долину и увеличиваю угол планирования. Ветер сильнее хлестнул в лицо… Теперь спокойно, последнее движение рулем глубины, и я вижу, как земля ринулась на меня, а деревушка Бараколь стала быстро расти на глазах. «Сколько я потерял высоты?» — мелькнула мысль. Земля, кажется, так близко. Плавно, медленно ослабляю давление на ручку, и планер, поднимая нос, уже бороздит небо… Вот планер уже стоит вертикально… Не торопясь ускоряю движение ручки… Переваливаюсь на спину… Зависну или нет? Но нет, скорость еще есть, ремни на плечах не натянулись. Ручка дотянута и… тишина… Ни звука… Спокойно, как в штиль… Мелькнул южный склон Узун-Сырта, еще несколько мгновений и… планер спокойно продолжает нормальный полет… А в голове мысль: «А ведь Сережа и не подозревает».
У Королева пошла полоса невезения. Как говорится: «В авиации всегда так: хорошо, хорошо, а то полон рот земли». Тиф, потом осложнение на среднее ухо, операция с трепанацией черепа, инвалидность. Было от чего прийти в уныние. Не скоро удалось вывернуться. А неудачи продолжали преследовать. Решил подготовить к новым полетам свой аэроплан. И во время одного из полетов мотор отказал. Кошицу, пилотировавшему машину, ничего не оставалось, как плюхнуться на ангар. Красивый самолетик, серый, с красной полосой вдоль фюзеляжа, превратился в запчасти. Хорошо, что Кошиц почти не покалечился. Тут же, откуда ни возьмись, появился активист-осоавиахимовец с «Кодаком» и сфотографировал Королева, Кощица и двух механиков на фоне обломков. Королев улыбнулся.
Через три дня ему подарили две фотографии. На одной он написал стих:
ЦИОЛКОВСКИЙ
В начале века, когда в воздух еще не успел подняться ни один аэроплан, самоучка из Калуги Циолковский написал работу «Исследование мировых пространств реактивными приборами». Цензура эту статью зарубила как крамольную. Тогда Менделеев сказал расстроенному редактору:
— Цензор есть цензор. Он получает жалованье не за разрешения, а за запрещения. Я вам дам совет не как химик, а как дипломат. Сведите ваши доводы в защиту Циолковского К пиротехнике. Докажите, что, поскольку речь идет о ракетах, это очень важно для торжественных праздников в честь тезоименитства государя и «высочайших особ». Вот пусть тогда запретят вам печатать статью!
И в 1903 году работа Циолковского была опубликована. В конце этого же года братья Райт подняли в воздух свой аэроплан с движком мощностью в 12 лошадиных сил и пролетели несколько метров.
Циолковский оглох в детстве, ему трудно было учиться, и до многих истин он доходил собственным умом, без наставников. В результате самообразования он усваивал не готовые знания, а осваивал логику самого процесса научного познания. И ничего, что он иногда делал открытия, которые уже были сделаны до него. Все равно эта «самодеятельность ума» оказалась более действенной, чем дипломы и аттестаты ученых, которые называли его самоучкой.
Начинал он не с ракет, а с решения вечных вопросов. У него были работы о судьбе, о роке, об этике, о причинах возникновения мира, о смысле жизни.
«Обратимся к космосу, — писал он в «Этике», — к его атомам. Кто создал их? Если мы скажем, что мир всегда был, есть и будет, и дальше этого не захотим идти, то опять-таки трудно избежать другого вопроса: почему все проявляется в той, а не в другой форме, почему существуют те, а не другие законы природы? Ведь возможны и другие… На то должна быть какая-нибудь причина, как и причина и самого мира»… И он бьется над решением этих вопросов, которые нормальных, здоровых людей не волнуют. И пишет о необходимости создания «законченной картины мира в целом, в котором бы он (человек. — А. С.) находил ответы на возникающие перед ним ежегодно вопросы. Но такое мировоззрение возможно только при наличии ответов на вечные вопросы. Эти ответы необходимы человеку для объяснения смысла и цели существования его самого, его места в космосе и смысла космоса в целом. Только имея ответы на эти вопросы, человек может проникнуться чувством собственного достоинства и личной ответственности за жизнь свою и всего человечества».
Энгельс писал:
«Ясно, что мир представляет собой единую систему, т. е. связное целое, но познание этой системы предполагает познание всей природы и истории, чего люди никогда не достигают. Поэтому тот, кто строит системы, вынужден заполнять бесчисленное множество пробелов собственными измышлениями, т. е. иррационально фантазировать, заниматься идеологизированием».
Пытаясь найти ответы на свои вопросы, Циолковский, не знакомый еще в то время с работами Энгельса, высказывает ту же мысль.
«Множество насущных вопросов сейчас не может быть решено, между тем как жизнь требует их решения во что бы то ни стало… Отсюда потребность веры, т. е. потребность иметь твердые, непоколебимые взгляды и решения трудных задач, чтобы не топтаться на одном месте, а идти вперед, хотя бы и рискованным путем».
